крылья что ли?

— Не знаю, — Ляла пожала плечами, — может и крылья, мне не видно.

— Не, ну ты точно воткнутая. Впрочем, залялякался я с тобой, пора мне.

— Уходишь? — девушка очень не хотела остаться одной в этой темноте.

— Убегаю. А ты это, на одном месте не стой долго, а то цапки схамкают.

— Какие цапки?

— Встретишь, узнаешь.

И Ляла осталась одна. Слезы без чьего-либо позволения накатили на глаза.

— Эй!

— Кто здесь?! Это ты? Вернулся?

— Это я, но я не возвращался. А ты человек?

Девушка кивнула.

— И что ты тут делаешь?

— Стою! — выпалила Ляла, не на шутку разозлившись от всей этой кутерьмы.

— Стоишь в Преисподней? Ты что, воткнутая?

— В Преисподней? Я что умерла?

— Настоящий человек, — восхитился неизвестный, — вопросом на вопрос отвечает.

— Так я мертвая или нет?

— Пока еще нет. Если бы ты умерла, тебя бы не стало. Просто, совсем, аб-со-лют-но. Все знают, что за смертью ничего нет. Даже пустоты. Вампиры, хоть и считают себя бессмертными и то знают.

— А я вот не знаю!

— Слышу. Не кричи.

— Может это все сон? Или бред? Ай! Ты чего щиплешься?

— Проверяю, не сон ли это.

— Так себя щипай.

— Но сон твой же. Хотя, это не сон. Да и что такое сон? Переход в иллюзорный мир. Другой мир. Мир, созданный твоей собственной головой. Но из него есть выход. Впрочем, как и отовсюду.

— Уважаемый, а где эта Преисподняя находится? Мне домой надо. Меня уже ищут, наверное.

Незнакомец помолчал, помычал, пофыркал и наконец, произнес:

— А где твой дом?

— Улица Самагонная, дом семнадцать.

— Это где такое бывает?

— В Бетоногорске.

— Где, где?

— Город такой, в России.

— А Россия где?

Ляла аж засопела от возмущения.

— Ты что издеваешься? Россия в Европе, Европа на Земле, Земля в Солнечной системе, Солнечная система в…

— Хватит! Я понял. Ты из другого мира. То-то здесь трещало все.

— Из какого другого мира?

— С Земли, ты же сама сказала.

— А это что, не Земля?

— Это Ат-ук-ок-ёк-эт-ирт.

Голова у Лялы закружилась, ноги подкосились, в мозгах снова засвистело, и она со всего размаху бухнулась в обморок.

ГЛАВА 5.

— Приветствую вас, господины охотники, — улыбнулся Юрген вовсю ширь своего лица.

Млак и Пак вздрогнули и переглянулись. Висящие на их лбах фонарики поцеловались при этом лучами. И хотя в доме царила не тьма, а всего лишь серенький полудохленький недомрак, они решили их не выключать.

— А что вы это тут делаете? Позвольте узнать, как вы вообще сюда попали?

— Нас Дверь впустила, — ответил Пак.

— Какая?

— Озабоченная.

— Ага, — подтвердил Млак, — на всю руку.

— А-а-а, задняя. Да, есть за ней такой грешок, но кто не грешен в этом мире. Так зачем вы здесь? Уж не поохотиться пришли?

— А вы что, против? — спросил Пак.

Юрген усмехнулся:

— У меня лишенжия просрочена, так что ничего не получится, господины охотники.

Друзья переглянулись.

— Не думаю, что это нас остановит, — медленно снимая со спины арбалет, произнес Млак.

— Ага-ага, — подтвердил Пак, плотоядно улыбаясь и пуская слюну от предвкушения.

— Так вы враконьеры! — воскликнул Юрген.

— Называй, как хочешь, — сказал Млак, накладывая кол на тетиву.

Юрген зашипел, волосы на его голове подпрыгнули кверху, глаза засверкали, клыки выдвинулись наружу.

Пак выхватил из-за пазухи две здоровенные головки чеснока, называемые в простонародье воньючками, и швырнул их в вампира. Сперва одну, затем вторую.

Юрген прыгнул вверх и вперед. Оказался возле Пака и, хотел было уже укусить его, когда тот дыхнул ему прямо в лицо.

— Фу-у-у, — отвернулся вампир, — это что чеснок?

— Не-а, квашенная капуста с селедкой.

— Ну и гадость, — скривился Юрген и вмазал ему по роже. Так как был день, вампирских сил у вампира было немного, однако охотнику и этого хватило, чтобы отлететь назад.

Млак щелкнул пусковым крючком. Кол засвистел, но Юрген сдвинулся в сторону, и он пролетел мимо. Охотник тут же заорал:

— Серебро тебе в глотку! Ты можешь на месте постоять, пока люди в тебя стреляют!

— Я же сказал, что у меня лишенжии нету на вашу охоту.

— Не прафильный ты фампир, — сказал Пак, подымаясь на ноги и выплевывая зуб, — лишензию даже жажал.

— Ну, извините, — развел в сторону руки, Юрген, — вы тоже ко мне не с ирисками пришли.

— Ну, дершись, фампир, — Пак сдернул с себя куртку и обнажил целую батарею воньючек, бутылочек со святой водой и два десятка колов всевозможных форм и размеров.

— Фи, — сморщил нос, Юрген, — на одного вампира столько гадости.

Млак тем временем приделал как арбалету барабан на полторы сотни кольев, размером с большую иголку.

— Жвак тебе пришел, Юрген, — цокая затвором, вынес он приговор.

Юрген оскалился, начал отступать назад, а потом раз и хлопнулся об пол. Только брызги полетели.

— Хде он?! — завопил Пак, бросаясь к пятну.

— Где-то здесь, не мог он далеко уйти, — спокойно отозвался его товарищ, — смотри внимательно.

Пак чуть ли носом пол не пахал, заглядывая в каждую щелочку, каждую трещинку. Млак же осматривал стены и потолок.

— Вон он! — заорал Млак, показывая пальцем на паука с кулак величиной. Тот бежал по стене на четырех лапах, с задранными вверх волосами и торчащими наружу клыками.

— Фот я тебя! — воскликнул Пак, выхватывая антивампирскую мухобойку.

Фффить! Шлеп! Ай!

Мухобойка со всего размаху приземлилась точнехонько на

вампирский зад Юргена.

— Больно же! — закричал он, потирая ударенное место. — Ладно убивать пришли, а бить зачем?

— Сейчас исправимся, — посулил ему Млак и нажал на спусковой крючок.

Фьють, фьють, фьють!

Юрген, принявший снова свой нормальный облик, взлетел по стене вверх и помчался по потолку. Колы-иглы так и свистели вокруг него. Пак, спрятал мухобойку и принялся обстреливать его воньючками и бутылочками с водой.

Бах, трах, шпак!

— Саркофагик! — закричал Юрген, не сбавляя ходу — Помоги!

ГЛАВА 6.

Ляла очнулась от мерного покачивания. Кто-то нес ее. Или вез. Проклятая темнота! Ничего не рассмотреть. Так тебя слопают, а ты даже не узнаешь кто и под каким соусом. С этим нужно что-то делать.

Ляла замолотила ладошками