И войны

В край, откуда нет возврата,

Неподкупною рукою

Сметены…

Они прекрасно вписались в здешнюю пеструю коловерть.Разорившийся маркиз откуда-то с полудня, с границы Фагерстарских Болот (этоСварог, он же барон Готар) и его домашние актеры, пустившиеся на поиски счастьявместе с бывшим хозяином, потому что так оно привычнее. Конечно, для болеелюбопытных любителей покопаться в чужом грязном белье была припасена и другаялегенда. В соответствии с ней, Сварог был не разорившийся маркиз, а всего лишьсын маркиза, отправившийся в столицу искать богатого брака, но по пути попавшийв дурную компанию и медленно тонущий в долгах. А вот компания — действительноактеры. Правда, актеры бродячие. Столица всегда манит надеждами на фортуну.Поди проверь и заподозри, если капрал Шедарис за время скитания в ВольныхТопорах обучился жонглировать чем попало (лучше всего у него выходило с пустымибутылками), верную помощницу Мару завтра же взяли бы в любой балаганчикметательницей ножей, талантливый карманник Паколет легко мог сойти за фокусника(если вы думаете, что ваши часы у вас в кармане, то вы больше так не думайте!),Леверлину не нужно было особенно напрягаться, чтобы выдавать себя за бродячегоменестреля. Даже Сварог, даром что майор ВДВ, мог при нужде побренчать навиолоне, не вызвав дождя гнилых яблок. А морская волчица тетка Чари быланезаменима, если возникала необходимость послать кого-то к русалочьей матери идать в лоб, не впутывая мужчин. Никакие чары не могли скрыть осанку и манерыпринцессы Делии, но на Бараглайском Холме они подозрений не вызывали — здесьможно было встретить титулованных особ с родословной не короче.

Через два дома от Гая обитал восемнадцатый герцог Немер,старший сын, лишенный наследства и изгнанный из родового гнезда суровым папашейза неодолимую страсть к игре в театре. А на соседней улице частенько обреталасьу любовника-скульптора под видом третьеразрядной артистки молодая вдовствующаяграфиня. Хватало, конечно, и самозванцев, жаждавших после пятой бутылкиповедать всем и каждому о своих гербах и генеалогическом древе, идущем прямикомот Дорана или Морских Королей, — но в том-то и юмор, что среди такихболтунов могли оказаться и люди, нисколечко не вравшие…

Все, что любим и покоим,

Все, что дорого и мило

В суете —

Лишь разведка перед боем,

Чтобы смерть нас подманила

К западне.

Мы галопом до упаду

Мчимся вдаль легко и резво,

Без преград,

И на всем скаку — в засаду.

Повернуть бы, да отрезан

Путь назад…

— Весьма актуально, — проворчал под нос Сварог,глядя на город. Вид на Ровену, столицу Ронеро, с Бараглайского Холма открывалсявеликолепный — Тель-Варрон с его грудой старинных камней, страшный холм казней,Монфокон с огромной каменной виселицей, возведенной некогда знаменитымархитектором, впоследствии люто запившим и в приступе белой горячки кинувшимсяголовой вперед с высшей точки своего детища (стоявшего с тех пор четвертуюсотню лет).

В другое время, беззаботное, можно любоваться видом безконца. Расстояние и высота скрывали от глаз грязь и чад, а от носа — ароматыкухонь и выгребных ям, не видны облупившиеся фасады и выщербленные стены, нищиеи шлюхи. Все дома были маленькими и красивыми, утопали в кудрявой тугой зелениособняки и дворцы знати, малиновым затейливым тортом красовалась ратуша;далекие прохожие, всадники и экипажи казались пестрыми куколками, широкая рекаИтел — бирюзовым потоком жидкого стекла, корабли в порту — изящными моделями.Даже серые воздушные шары, висевшие на пристани вдоль берега, почти правильнымполукругом отсекавшие часть левобережного города по суше, выглядели вполнебезобидно. Ветра не было, и тросы натянулись вертикально. Над бортом одной изплетеных корзин вдруг блеснул солнечный зайчик — подзорная труба…

Сварог зло стиснул зубы. Половина левобережья, как раз та,где они находились, была блокирована обстоятельно и надежно. Шары висели надгородом день и ночь, разве что несколько раз в сутки лебедки опускали тот илииной к земле, чтобы сменить наблюдателей. На реке стояли под парами баркасыречной полиции, готовые перехватить любую лодку, и на пресловутый «покров ночи»рассчитывать нечего — Сварог знал: с Дике привозили какой-то слоистый, словнослюда, минерал, и из него делали очки, позволявшие видеть во мраке. Сам он,наделенный магическим умением дышать под водой, легко преодолел бы всепреграды. А толку? Можно было бы, опять же применив магию, наворожить несколькокомплектов масок и ласт, только вот принцесса — тепличный цветочек — к подобнымиспытаниям была не подготовлена. Ну не то чтобы совсем уж тепличный, однако неподготовлена — и все. А извлечь из воздуха полноценный акваланг Сварогу было непо зубам. Не настолько здорово знал он устройство акваланга, чтобы наколдоватьдействующую модель, гарантирующую не только погружение под воду, но и всплытиебез ущерба для здоровья.

На земле кольцо замыкали конные жандармы Багряной Палаты икавалеристы столичного гарнизона: черные драгуны, серебряные кирасиры игран-ала короля — триста преданных Конгеру, как псы, безземельных дворян иронинов. В город пропускали всех. Из города выпускали по пропускам с некоейпечатью короля, заставляя к тому же всех выезжающих смотреться в зеркало —поскольку, как общеизвестно, равнодушному зеркалу глубоко плевать на любыемагическим способом наведенные личины, оно в два счета покажет истинный обликпытающегося покинуть город злоумышленника.

А злоумышленников искали с достойным похвалы упорством. Постолице бродили уверенные слухи, что некая разбойничья шайка, обнаглев допредела, в сговоре с казначеями похитила из сокровищницы один из знаменитыхалмазов ронерских королей. Параллельно гуляла другая сплетня: что насчет алмазавсе враки, а на самом деле из тюрьмы бежал черный колдун, собиравшийсянапустить мор на столицу и продать побережье чужеземцам. Судя по некоторымдеталям, оба слуха распускала полиция.

Внутри, в кольце, никаких облав не проводили. Более того,полицию протектора определенно не брали в игру. И это беспокоило Сварога большевсего — то, что жизнь внутри кольца облавы протекала как ни в чем не бывало, непрерываемая суетой жандармов. Король вряд ли причастен к подмене собственнойдочери этим монстром с коротким периодом распада, выражаясь терминами ядернойфизики. Значит, кроме герцога Сен-гала, напрямую связанного с подменойпринцессы человекоподобной нечистью, был еще кто-то влиятельный и достаточноблизкий к трону, добившийся неизвестными аргументами согласия короля наподобную облаву, не случавшуюся лет десять, со времен мятежа Белых Повязок.

Интересно, что за ложь преподнесли королю, чем его напугали?Конгера не обвести вокруг пальца примитивной интригой… И забрезжил в головеСварога некий замысел: устроить бучу на весь белый свет. Чтобы в расследованииувязли все силовые структуры. И тогда получится настоящий бардак, все будутподозревать всех и ставить другу другу палки в колеса, что самым естественнымобразом обезопасит истинных преследуемых. Как известно, самый штиль всегда вцентре урагана.