В ее голосе звучало по-детски искреннее недоумение.

Пуаро задумчиво посмотрел на Валентину Чентри. Он подумал,что миссис Дуглас не первая из жен, которым довелось в свое время обнаружитьнекие странности в поведении супруга.

Он услышал, как миссис Голд судорожно вздохнула и ледянымголосом произнесла:

— Ее, вероятно, считают очень привлекательной.

Но Дугласу женщины такого типа совершенно не нравятся.

Эркюль Пуаро промолчал.

Миссис Голд снова вошла в воду и поплыла прочь от берега,рассекая воду медленными, сильными гребками. Было ясно, что она действительнолюбит море.

Пуаро вернулся к оставленной им компании.

Полку отдыхающих прибыло: появился старый генерал Барнс,предпочитавший общество молодежи. Вот и теперь он пристроился между Памелой иСарой, и они с Памелой смаковали светские сплетни, особенно наслаждаясьскандальными подробностями.

Капитан Чентри вернулся с задания. Теперь они с ДугласомГолдом сидели по обе стороны от Валентины.

Валентина как ни в чем не бывало болтала, растягивая слова иобращаясь то к одному, то к другому.

Она, видимо, заканчивала рассказывать какую-то историю:

— …и что, вы думаете, заявил этот дуралей? «Я видел васвсего минуту, но помнить буду всегда!» Ведь так он сказал, Тони? Я быластрашно, ну стра-а-шно тронута. Вообще, в мире много добрых людей, во всякомслучае, ко мне все относятся просто замечательно. Сама не понимаю, почему комне все так добры. Ну вот, я тогда и говорю — ты помнишь, дорогой? — «Если тебенепременно нужно постоянно меня ревновать, ревнуй к этому посыльному». Он ивправду был очарователен…

Возникла пауза, и Дуглас Голд решил поддержать разговор.

— Среди посыльных есть неплохие ребята…

— О да… Но ему, бедняжке, здорово пришлось потрудиться… И онбыл так горд, что оправдал мое доверие.

— Ничего странного, — сказал Дуглас Голд. — Всякому было быприятно оправдать ваше доверие.

Она восторженно защебетала:

— Тони, ты слышал? Какой тонкий комплимент!

Капитан Чентри что-то пробурчал. В ответ его жена тольковздохнула:

— А вот Тони не умеет так красиво говорить. Да, мойягненочек?

Она взъерошила его темную гриву своими белыми пальчиками сочень ярким маникюром, и он с подозрением на нее покосился. А она продолжалащебетать:

— Не пойму, как это он меня терпит? Он умен до ужаса,правда-правда, а я все время несу всякую чушь, но он не сердится. На меняникогда никто не сердится, даже если я что-нибудь не то скажу или сделаю.Только и делают, что балуют меня. Попробуй тут стать хорошей.

Капитан Чентри обратился к Голду:

— Это ваша супруга там, в море?

— Да. Мне, видимо, пора к ней присоединиться.

— Но на солнышке так хорошо, — проворковала Валентина, —посидите еще. Тони, дорогой, а я, пожалуй, сегодня вообще не полезу в воду.Боюсь в первый же день подхватить простуду. А ты-то почему не идешь, дорогой?Мистер.., мистер Голд составит мне компанию, пока ты окунешься.

— Нет, спасибо. Пока что-то не хочется, — с заметнымметаллом в голосе ответил Чентри. — А ваша жена, кажется, зовет вас, мистерГолд. Видите, как она машет?

— Ваша жена великолепно плавает! — сказала Валентина. — Яуверена, она из тех ловких женщин, у которых все замечательно получается. Я такбоюсь их: мне кажется, что они меня презирают. А я вот совершенно бездарна,никаких талантов. О, правда, Тони?

Капитан снова промычал лишь что-то неразборчивое.

Его жена ласково попеняла:

— Ты слишком великодушен ко мне, я-то знаю. Мужчиныудивительно добродушные создания — за то их и люблю. Честное слово, они гораздодобрее женщин, никогда не наговорят тебе гадостей. Женщины слишком мелочны понатуре.

Сара Блейк повернулась на бок, лицом к Пуаро, и процедиласквозь зубы:

— Ну еще бы не мелочны — позволяют себе иногда усомниться втом, что очаровательная миссис Чентри — абсолютное совершенство! Нет, все-такиженщины редкие дуры. Но такой ненормальной, как миссис Чентри, свет еще не видел.Только и умеет, что стрелять глазами и поминутно мурлыкать: «То-о-ни, дорогой!»Наверное, у нее в голове опилки вместо мозгов.

Пуаро выразительно вздернул брови.

— Un peu severe![7]

— Да она просто самая настоящая кошка, вот что я вам скажу,и повадки у нее кошачьи — ну что она цепляется ко всем мужчинам? Самиполюбуйтесь — ее муженек сидит мрачнее тучи.

Кинув взгляд на море, Пуаро заметил:

— А миссис Голд отлично плавает.

— Да, она не то что мы — не стесняется быть мокрой.Интересно, миссис Чентри хоть раз окунется? Все же на море приехала.

— Ни за что, — просипел генерал Барнс. — Зачем же ейрисковать своим макияжем. А вообще-то она, конечно, эффектная женщина, хоть ине первой свежести.

— Берегитесь, генерал. Она смотрит на вас, — недобрымголосом сказала Сара. — А насчет косметики ошибаетесь. При теперешнем еекачестве нам не страшны ни вода, ни поцелуи.

— Миссис Голд выходит из воды, — объявила Памела.

— «Полно мне в лесу гулять. Муженька пора спасать», —промурлыкала Сара.

Миссис Голд уже шла по берегу. Фигурка у нее была оченьладная, а вот купальная шапочка хоть и удобная, но жутко нелепая.

— Так ты идешь или нет, Дуглас? — чуть раздраженнопроизнесла она. — Вода чудесная, очень теплая.

— Иди, иду.

Дуглас Голд поспешно встал, но ушел почему-то не сразу, иВалентина Чентри успела одарить его нежной улыбкой.

— Au revoir[8], — сказала она. Голд и его жена направились кводе. Как только они отошли достаточно далеко, Памела скептически заметила:

— Не думаю, что ей стоило это делать. Оттаскивать мужа отдругой женщины — это очень неумно. Он сразу почувствует себя под каблуком, амужья этого терпеть не могут.

— Вы, похоже, отлично разбираетесь в мужьях, мисс Памела, —сказал генерал Барнс.