— Что.., о чем вы думаете? — запинаясь, пробормотала она.

— Вы просите совета, мадам? Так ведь?

— Да.., да, — еле-еле выговорила миссис Голд.

— Eh bien, тогда слушайте. — Он говорил резко, почти грубо.— Немедленно уезжайте отсюда. Пока не поздно.

— Что? — ничего не понимая, переспросила она.

— То, что вы слышали. Уезжайте с острова.

— Уехать с острова?

Она явно была сбита с толку.

— Именно это я и сказал.

— Но почему, почему?

— Если вам дорога жизнь, послушайтесь моего совета.

Она судорожно глотнула воздух.

— Что вы имеете в виду? Вы меня пугаете.., пугаете меня.

— Да, — мрачно подтвердил Пуаро. — Именно это я и делаю.

Она в отчаянии закрыла лицо руками.

— Но я не могу! Он же не поедет! Я имею в виду Дугласа. Онаего не отпустит. Он целиком в ее власти — телом и душой. Не хочет слышатьничего дурного о ней… Просто голову потерял… Верит каждому ее слову: что мужнад ней издевается, этакая оскорбленная невинность, что никто никогда ее непонимал… А обо мне он и думать забыл, я в счет не иду, словно меня вообще несуществует. Он хочет, чтобы я отпустила его — дала развод. Он верит, что онаразведется с мужем и выйдет за него. Но я боюсь, что.., что Чентри так простоот нее не откажется. Не такой он человек. Вчера вечером она продемонстрировалаДугласу синяки на руке. Дуглас просто озверел. Он ведь такой у меняблагородный… О! Я так боюсь! Чем все это кончится? Ну скажите же, что мнеделать?!

Пуаро смотрел через широкую полосу воды на голубую грядухолмов Азии. Он ответил ей:

— Я же сказал вам. Уезжайте отсюда, пока не поздно…

Она покачала головой.

— Но я не могу.., не могу… Если только Дуглас…

Пуаро вздохнул. Потом пожал плечами.

Эркюль Пуаро и Памела Лайелл сидели на берегу. Онаудовлетворенно сообщила:

— Треугольник становится все прочнее! Вчера вечером онисидели по разные стороны от нее и бросали друг на друга злобные взгляды! Чентривыпил лишнего и несколько раз откровенно оскорбил Дугласа Голда. А Голддержался молодцом. Держал себя в руках. Красотке же все это, естественно, оченьнравилось. Урчала, словно тигр-людоед. Как вы думаете, что будет дальше?

Пуаро покачал головой.

— Я опасаюсь. И очень сильно…

— Да все мы опасаемся, — с притворной скорбью произнесламисс Лайелл. Потом добавила:

— Это уже по вашей части. Или скоро будет по вашей. Неужеливы ничего не можете сделать?

— То, что мог, я уже сделал.

Мисс Лайелл хищно метнулась.

— И что же вы уже сделали? — спросила она, изнемогая отволнения.

— Посоветовал миссис Голд, пока не поздно, покинуть остров.

— О, так вы думаете, что… — Она замолкла на полуслове.

— Что, мадемуазель?

— Значит, вот чего вы ждете! — медленно произнесла Памела. —Но он не сможет.., он не способен на такое… Он ведь такой милый. А все из-заэтой Чентри. А он.., он не может…

Она замолчала, а потом тихо прибавила:

— Убийство? Вы ведь об этом подумали?

— Я вам так скажу, мадемуазель: кто-то действительноподумывает об этом.

Памела вздрогнула.

— Не верю, — решительно заявила она.

События, грянувшие в ночь на 29 октября, прослеживаютсяочень четко.

Началось с того, что между Голдом и Чентри вспыхнула ссора.Чентри расходился все больше, и последние его слова, которые он буквальнопроорал, слышали четверо — портье, управляющий, генерал Барнс и Памела Лайелл.

— Ах ты, грязная свинья! Если вы с моей женой думаете, чтосумеете от меня избавиться, так вы ошибаетесь! Пока я жив, Валентина — мояжена!

И, побагровев от злости, он вышел из отеля.

Это случилось перед обедом. А после обеда (всем наудивление) наступило перемирие. Валентина пригласила Марджори Голд наавтомобильную прогулку при луне. Памела и Сара отправились вместе с ними. Голди Чентри сыграли партию в бильярд, а потом присоединились к Эркюлю Пуаро игенералу Барнсу, отдыхавшим в шезлонгах.

Кажется, впервые Чентри видели улыбающимся, он был в хорошемнастроении.

— Как сыграли? — спросил генерал.

— С этим парнем мне не справиться! Обыграл меня на сорокшесть очков, — ответил капитан. Дуглас Голд скромно возразил:

— Да просто повезло, уверяю вас. Что будете пить? Пойдупоищу официанта.

— Мне, пожалуйста, розовый джин.

— Хорошо. А вам, генерал?

— Благодарю вас. Виски с содовой.

— И мне тоже. А вам, мосье Пуаро?

— Вы очень любезны. Я бы выпил sirop de cassis.

— Сироп… Простите?..

— Sirop de cassis. Настойка из черной смородины.

— А-а, ликер! Ясно. Надеюсь, он здесь есть. Никогда о такомне слышал.

— Он здесь есть. Но это не ликер.

Дуглас Голд засмеялся:

— Странный же у вас вкус! Впрочем, каждый травится чемхочет! Пойду распоряжусь.

Капитан Чентри сел. Неразговорчивый и угрюмый от природы, онизо всех сил старался быть общительным.

— Вот не думал, что смогу обходиться без газетных сплетен, —заметил он. Генерал проворчал:

— Должен сказать, что от «Континент дейли мейл»четырехдневной свежести толку мало. Конечно, мне каждую неделю присылают«Тайме» и «Панч», но они чертовски запаздывают.

— Интересно, повлияет ли на результаты выборов палестинскийвопрос[13]?

— Все было не правильно организовано, — заявил генерал какраз в тот момент, когда в сопровождении официанта, несущего напитки, вернулсяДуглас Голд.