Рейс № 29, как и все «красноглазые» рейсы, отбыл минута вминуту. Брайан отметил про себя, что в этом и состоял скудный список ихпреимуществ. Самолет был заполнен чуть больше, чем наполовину. Никто изпассажиров не выглядел в дрезину пьяным или скандалистом. Хорошо. Может быть, ив самом деле удастся поспать весь перелет в Бостон.

Сквозь прищуренные веки понаблюдал, как Мелани Тревордемонстрирует обращение с аварийным выходом и как использовать золотую чашечкув случае падения давления (процедура, которую Брайан реально пережил совсем недавно),как надуть воздухом спасательный жилет под сиденьем. Когда аэроплан поднялся,она подошла к нему и снова спросила, не желает ли он чего-нибудь попить. Брайанпокачал головой и поблагодарил ее. Потом нажал на кнопку, которая откинуласпинку кресла. Закрыл глаза и уснул.

Больше Мелани Тревор он никогда не видел.

Спустя примерно три часа после взлета рейса № 29 девочка поимени Дайна Беллман проснулась и спросила свою тетушку Викки, нельзя ли ейпопить.

Тетушка Викки ничего не ответила, и Дайна повторила свойвопрос. Поскольку ответа опять не последовало, она протянула руку, чтобыкоснуться тетушкиного плеча. Но почему-то уже была уверена, что рука ееобнаружит пустоту, разве что – спинку кресла. Так оно и получилось. ДокторФелдман говорил ей, что дети, слепые от рождения, часто развивают в себевысокую чувствительность, словно радар, к присутствию или отсутствию людейвблизи них. Но Дайне не нужна была подобная информация. Она знала, что так иобстоит дело. Правда, не всегда у нее получалось, но обычно получалось…особенно если ее партнер был зрячим человеком.

«Ну и ладно. В туалет пошла. Скоро вернется», – подумалаДайна. Однако ее не покинуло странное чувство беспокойства, тревоги. Проснуласьне сразу – это был медленный процесс, словно у ныряльщика, который толчками ногстремится к поверхности. Если бы тетя Викки, сидевшая возле самогоиллюминатора, прошла бы мимо нее и задела хотя бы своей юбкой, она бы этопочувствовала.

«Значит, она раньше вышла», – сказала себе Дайна. – «Можетбыть, пошла в дальний туалет? Или остановилась с кем-нибудь поболтать наобратном пути».

Дайна не слышала нигде никакой болтовни. Только ровный гулреактивных двигателей. Ее беспокойство возросло.

Голос мисс Ли, ее врача (о которой Дайна думала, как ослепой тоже), появился в ее голове: «Не надо бояться испугаться, Дайна. Вседети время от времени пугаются, особенно новых ситуаций. Это вдвойне верно дляслепых детей. Уж я-то знаю». И Дайна очень поверила ей, потому что, как и онасама, мисс Ли была слепой от рождения. «Не пугайся, не поддавайся страхам. Сидиспокойно и обдумай все спокойно. Пусть эти страхи существуют – только неподдавайся им. Сама удивишься, как здорово это обычно срабатывает. Особенно всовершенно новых ситуациях».

Точно подходит. Впервые Дайна летела по воздуху, не говоряуж о такой существенной детали, как гигантский трансконтинентальный авиалайнер.

«Попытайся все спокойно обдумать».

Ну что ж, проснулась в странном месте и обнаружила, что еезрячая тетя ушла. Страшновато, конечно. Даже когда понимаешь, что тебя покинулилишь на время. В конце концов зрячая тетя не могла заскочить на минутку впридорожную лавку Тако Белл за конфетками, когда летела на высоте 37 000 футов.Что касается странной тишины в салоне… ну, видимо, на то и первоклассный«красный глаз» – «Гордость Америки». Другие пассажиры наверняка просто-напростоспали.

«Все спали?» – спрашивала ее встревоженная часть сознания сбольшим сомнением. – «ВСЕ до единого спят? Возможно ли такое?»

Тут же ответ: кино смотрят. Те, кто не спал, смотрели фильмна видеоустановке для пассажиров. Ну конечно же.

Приятное чувство облегчения. Тетя Викки как раз сказала ей,что в программе фильм с Билли Кристал и Мег Риан – «Когда Хэрри встретилСэлли». Сказала, что сама хотела бы его посмотреть, если не заснет…

Дайна пробежала пальцами по сиденью своей тетушки в поискахее наушников и не нашла. Коснулась вместо них бумажной обложки карманногоиздания романа из тех, что нравились тете Викки. Наверняка из тех времен, когдамужчины были мужчинами, а женщины женщинами – так она называла подобные романы.

Пальцы Дайны проследовали дальше и наткнулись на что-то еще.Гладкое, кожаное. Вот и молния, а вот и ремешок.

Сумочка тети Викки.

Тревожное чувство вернулось. Наушников не было на сиденье, асумочка была. Там же все чеки на предъявителя, за исключением двадцати, находящихсяна самом дне сумочки Дайны. Она знала об этом, потому что краем уха слышаларазговор между мамой и тетей перед их выездом из Пасадены.

Так. Может ли тетя Викки пойти в туалет, оставив своюсумочку на кресле? Сделает ли она это, когда ее спутница не просто десятилетняядевочка, не только спит, но еще и слепая?

Дайна подумала, что вряд ли.

«Не поддавайся страху… Но и не отбрасывай страх прочь. Сидиспокойно и пытайся найти всему разумное объяснение».

Но пустое кресло ей очень не понравилось. Не нравилась ей итишина в салоне. Наиболее логичным объяснением было, что большинство пассажировспали, а те, что бодрствовали, вежливо помалкивали. Все равно не нравилось ейэто. В голове пробудилось дикое животное с острыми зубами и когтями. Зарычало, оскалилось.Она знала, как называется этот зверь, – Паника. Если немедленно не взять егопод свой контроль, можно сотворить нечто такое, за что будет очень стыдно передсобой и тетей Викки.

«О! Когда я смогу видеть, когда доктор в Бостоне наладит мнезрение, никогда больше в жизни не пройду через такие глупости».

Внезапно Дайна вспомнила, что после того, как они занялисвои места, тетя Викки взяла в руку все ее пальцы, подвела их к кнопкам сиденья.Пояснила, и все оказалось очень просто. Два маленьких колесика – для наушников:один для выбора каналов музыки, другой регулирует громкость. Только и всего.Еще квадратная кнопка для пользования освещением над сиденьем.

«Это тебе не понадобится», – сказала тетя Викки с очевиднойулыбкой в голосе. – «Пока что», – добавила она.

И еще одна квадратная кнопка. Если нажать ее, придетстюардесса.

Теперь Дайна нажала именно эту, последнюю кнопку.

«А может, зря?» – спросила она себя. Ответ пришел немедленно:«Не зря».

Услышала тихий мелодичный перезвон. Подождала.

Никто не появился.

Шепот реактивных двигателей казался извечным звуком. Никтоне разговаривал. Никто не смеялся. (Наверное, фильм вовсе не такой смешной, какнадеялась тетя Викки, – подумала Дайна). Никто ни разу не кашлянул. Креслотетушки рядом с ней по-прежнему пустовало. Не подходила больше стюардесса,которая в начале полета склонилась над ней, обдав ароматом духов и дорогогошампуня, чтобы спросить, не нужно ли ей чего-нибудь.