— Ты производишь впечатление довольно сильного парня, —сказал он, быстро оглядев стройную, мускулистую фигуру Бенедикта. — Наверное,занимался тяжелой атлетикой или чем-то в этом роде?

— Я занимался боксом в… — начал было Зак, но вовремяспохватился, — да, я немного занимался боксом.

«В колледже», — мысленно завершил недоговоренную фразу Чарли.Он уже принял решение помочь этому парню. То ли потому, что тот чем-тонапоминал его собственных сыновей, то ли потому, что почувствовал — положениеЗака Бенедикта действительно отчаянное.

— Меня зовут Мердок, Чарли Мердок. Я, конечно, не смогу заплатитьтебе много, но зато ты проникнешь в святая святых киношного бизнеса. Этотгрузовик забит декорациями для «Эмпайр студиос». Я работаю там водителем.

Полное безразличие, с которым Бенедикт отреагировал на этислова, окончательно убедило Чарли в том, что его пассажир еще более беспомощен,чем могло показаться на первый взгляд. Судя по всему, он не имел ни малейшегопонятия, как выбраться из той пиковой ситуации, в которой оказался.

— Если я увижу, что ты можешь хорошо работать, то замолвлюза тебя словечко в отделе по найму. Конечно, если ты только ничего не имеешьпротив того, чтобы орудовать метлой или делать другую грязную работенку.

В ответ на это Зак отвернулся к окну и молча уставился втемноту. Чарли подумал было, что ошибся и что парень считает для себяунизительным заниматься черной работой, но когда юноша заговорил, в его голосезвучали огромное облегчение, смущение и признательность:

— Спасибо. Я был бы вам очень благодарен.

1978

— Моя фамилия Боровская. Я — сотрудница Ла-Салльскогодетского дома. — К столу секретаря подошла дама средних лет, похожая нафельдфебеля. В одной руке она сжимала пакет с покупками из Валворта, а другойволокла за собой миниатюрную одиннадцатилетнюю девчушку. — А это, — добавилаона холодно, — Джулия Смит. Ее вызвала доктор Тереза Уилмер. Оставляю ее вам —мне еще нужно сделать кое-какие покупки.

Секретарша ласково улыбнулась девочке.

— Доктор Уилмер должна прийти с минуты на минуту, Джулия. Апока заполни анкету — сколько успеешь. Я забыла дать ее тебе в прошлый раз.

Оглядевшись, Джулия вдруг особенно остро почувствовала, какубого она одета. Потертые джинсы и растянутый свитер не вписывались визысканную обстановку приемной. Дорогой восточный ковер покрывал пол, настаринном кофейном столике стояли изящные фарфоровые статуэтки, а на мраморныхподставках — дорогие бронзовые скульптуры. Осторожно обойдя столик с хрупкимибезделушками, Джулия направилась к огромному аквариуму, в котором среди зеленыхкружевных водорослей плавала экзотическая золотая рыбка с развевающимисяплавниками. Входная дверь снова открылась, и в ней показалась голова мадамБоровской.

— Хочу вас предупредить, — обратилась она к секретарше, —что эта девица тащит все, что не прибито гвоздями. Она такая шустрая, что вамлучше не спускать с нее глаз.

С трудом сдерживая слезы обиды и унижения, Джулия плюхнуласьна стул и постаралась принять самую развязную и независимую позу, всем своимвидом показывая, что ей абсолютно безразличны любые замечания в ее адрес.Правда, общее впечатление несколько портили пунцовые от смущения щеки и ноги,упорно не желавшие доставать до пола, так что небрежно вытянуть их вперед небыло никакой возможности.

Наконец Джулия все же приняла более удобное и естественноеположение, после чего, замирая от страха, начала рассматривать анкету, которуюей дала секретарша. Она знала, что не сможет разобрать ни слова, но тем неменее, высунув от напряжения язык, начала рассматривать черные значки,напечатанные на белой бумаге. Первое слово начиналось с буквы И, такой же, какв вывеске «Игровые автоматы», которую она не раз видела на улице, — один издрузей прочитал ей эту надпись. Вторая буква была М, как в слове «Америка»,только это слово было совсем другим. Пальцы Джулии судорожно сжали желтыйкарандаш. Знакомое чувство беспомощности и отчаяния захлестнуло ее. В первомклассе они учились писать слово «кот», но кому и зачем нужно было это дурацкоеслово, если его никто нигде никогда на пишет! Разве что в идиотских книжках дляпервоклассников.

Хотя, попыталась быть справедливой Джулия, книжки не былиидиотскими, и учителя, наверное, знали, что делали. Ведь любой ребенок еевозраста смог бы прочесть эту дурацкую анкету за несколько секунд! Значит — вседело в ней.

Наверное, она просто тупа.

Но с другой стороны, она знает много такого, о чем остальныедети не имеют ни малейшего понятия. Потому что она умеет замечать многие вещи.И она давно заметила, что если люди протягивают тебе какой-то бланк и просятего заполнить, то они ожидают, что в первую очередь ты напишешь на нем свое имя…

Со скрупулезной старательностью она печатными букваминаписала в верхней части анкеты ДЖУЛИЯ СМИТ и остановилась, потому что большепри всем желании написать ничего не могла. Чтобы не портить себе настроениемыслями о дурацком листе бумаги, который лежал перед ней, Джулия решилапомечтать о чем-то хорошем и приятном. О свежем весеннем ветерке, обвевающемлицо, о большом раскидистом дереве, под которым можно лежать и наблюдать забелками, прыгающими в ветвях над головой. Но ласковый голос секретарши вернулее к неприятной действительности.

— Что случилось, Джулия? Карандаш не пишет? Джулия уперласьострием грифеля в джинсы и резко надавила.

— Он сломался.

— Возьми другой…

— Извините, но у меня болит рука, — солгала Джулия, вставаясо стула. — Поэтому я лучше не буду ничего писать. Кроме того, мне нужно втуалет. Где он?

— Рядом с лифтами. Но учти, что доктор Уилмер должна вот-вотприйти. Поэтому не ходи слишком долго.

— Не буду, — послушно ответила Джулия и вышла в коридор. Ноперед тем как отправиться на поиски туалета, она внимательно изучила первыебуквы таблички, прикрепленной на двери, чтобы не ошибиться при возвращении. —П, — прошептала она вслух, чтобы запомнить наверняка, — СИ. — Довольная собой,Джулия прошла вдоль длинного, устланного ковровой дорожкой коридора, повернуланалево, дошла до небольшого фонтанчика и повернула направо. Но когда онанаконец добралась до лифтов, то обнаружила там две двери, на каждой из которыхбыла какая-то надпись. В том, что это туалеты, она не сомневалась. Джулия давнозаметила, что в больших зданиях их двери и ручки сильно отличаются отостальных. Проблема заключалась в другом. На этих дверях не было ни знакомых ейслов «Мальчики»и «Девочки», ни удобных рисунков, по которым всегда можноопределить, какая дверь куда ведет. Джулия осторожно приоткрыла одну из них,заглянула внутрь и пулей отскочила в сторону, увидев одну из этих смешныхнастенных раковин, которые встречаются только в мужских туалетах. Она давнозаметила, что мужчины пользуются такими странными унитазами и не особеннолюбят, когда маленькие девочки ошибаются дверью и застают их за этим занятием.Зато теперь можно смело открывать соседнюю дверь.