Пару мгновений молчит. А когда начинает говорить, хорошо различаю в голосе задумчивые оттенки.

- Использовать искры в качестве снарядов — о таком я ни разу не слышал. Доступа в Сеть сейчас нет, но как только выйдем из сверхсветовой, проверю. Может быть что-то найдётся.

— Ты видел это? Что можешь сказать?

Снова недолго молчит.

- Видел. Не сказать, что полноценно — меня в тот момент пытались вытащить наружу, заодно разнеся в клочья защиту. Но скажем так, "боковым зрением" я за происходящим наблюдал.

На секунду делает паузу. Принимается излагать дальше.

- Искры, это сгустки энфиса. С очень высокой концентрацией. Ты ударил по ней сразу двумя. В тот момент, когда Джениф была максимально открыта — ей пришлось снять всю защиту, чтобы начать поглощение. Останься всё на месте, такой удар тоже бы не помог. Для сравнения представь, что ты рубишь топором голого человека, который не защищается. А потом бьёшь по закованному в броню солдату. Во втором случае, эффект будет нулевой.

Вроде бы всё звучит ровно. Но почему-то есть ощущение нестыковки. Точно!

— Когда на Земле убили Линхольда, ты подцепился к моей энергоструктуре. Почему она не могла просто прикончить меня?

Слышу, как советник тяжело вздыхает.

- Линхольд должен был отправиться в семейное хранилище, а не занимать ближайшее свободное тело. Поэтому использовал не модуль экстренной эвакуации, а какую-то разработку их Дома. Скорее всего из-за неё я и отделился от его энергетического каркаса. Возможно сыграл роль внешний фактор — нападавшие ведь тоже использовали энфис.

Чуть помолчав, продолжает.

- У неё не было другого выбора, кроме как разобрать твой каркас на запчасти.

В памяти всплывают слова Джениф о других охотниках и я непроизвольно скриплю зубами. А через секунду вспоминаю ещё один момент.

— Что означает слово "райок"?

- Как я часто повторяю — сам бы хотел знать. Особенно если учесть, что так называют как раз мою персону.

Логично. Рискну предположить, советнику сейчас тоже тяжело — понимать, что ты можешь оказаться кем угодно и абсолютно ничего об этом не знать, достаточно сурово.

Развернув интерфейс, перехожу в модуль хранения информации. Вот и раздел с новыми воспоминаниями.

Зайти в память Джениф Линхольд.

Вероятность смерти или повреждения рассудка: 97 %

Сложность сортировки данных: ***

Занятно. Чужая память как бы есть, но её как бы нет. Воспользоваться опцией просмотра пока не получится.

Собираюсь выяснить у советника, как можно снизить вероятность собственной гибели, без наращивания числа искр. Но тут внезапно врубаются динамики, расположенные под потолком.

— У нас гости. Ещё три корабля — идут на сверхсветовой наперерез.

Поднявшись на ноги, бросаюсь в коридор. И меньше чем через минуту уже стою на мостике. Перед развёрнутой проекцией, на которой обозначены мы и ещё пять точек. Глянув на три новых объекта, что движутся под углом к нашему курсу, бросаю взгляд на Джерра.

— Они могут нас остановить?

Тот с сомнением качает головой, громко цокнув языком.

— В теории, могут ударить ракетами на энфисе. Но это очень дорогая технология. Единственная, которая позволяет вести бой на сверхсветовых скоростях.

С трудом удерживаюсь от того, чтобы задать вопрос, а в голове звучит голос советника.

- Ракеты изначально запускаются на сверхсветовой. Это по сути, крохотные корабли, на автопилоте, с наведением по максимальной концентрации энфиса. Сам представляешь, какого размера должна быть такая хреновина.

Я представляю — в голове сразу появляется образ массивной ракеты, которая подойдёт для размещения на крейсере Ягудава или корабле, что не уступает ему по размерам. К тому же, целью такого удара будет уничтожение цели. Линхольдам же нужен "райок". А если корабль разнесут в клочья на сверхсветовой, то боюсь советник тоже окажется распылённым на атомы.

— Другие варианты?

Пилот пожимает плечами.

— "Прошки" с техниками, которые позволят остановить двигатель или затормозить нас. Но таких немного и чаще всего они служат кораблях Великих Домов. Другой вариант — оказаться на близкой дистанции. Тогда двигатели войдут в рассинхрон и остановятся сами. Или взорвутся, если никто не озаботился предохранителями.

Фразы о "прошках" заставляют мозг задаться вопросом про техники. Изначально я считал, что любой "прошитый" может обучиться чему угодно. Но видимо ситуация обстоит не совсем так. Впрочем, сейчас не самый лучший момент, чтобы задавать теорией.

— Мы можем отклониться?

Конат приглядывается к проекции. Бросает взгляд на приборную доску.

— Можем забрать вверх. Или наоборот, нырнуть ниже и забрать влево. Новые парни появились как раз на правом фланге.

Задерживаю взгляд на трёх точках, которые так внезапно возникли на нашем пути. Кто вы нахрен такие? Почему появились так быстро? Как будто кто-то ждал, что я поднимусь в секторе взлёта космодрома Линхольдов и потом рвану подальше от Рэдда. Вот только, кто это может быть?

Джерр принимается орудовать с проекцией, уводя нас вниз и влево. Манёвр получается крутым — пол под ногами трясёт, а мне приходится схватиться за переборку, чтобы удержаться на ногах.

Следующие десять минут мы проводим, не отрывая взглядов от трёхмерной карты. На мостике собирается практически весь личный состав — отсутствует разве что дикарка, которую оставляют связанной в одной из кают. Но её сложно отнести к членам отряда.

Когда проходим в стороне от трёх точек, разминувшись с ними, позволяю себе расслабленно выдохнуть. Вот и всё. Теперь мы в относительной безопасности. Во всяком случае до того момента, как выйдем из сверхсветовой. Эта пятёрка может долго мчаться за нами, но не зная точный курс, они не смогут вызвать подкрепление так, чтобы перехватить цель. А давать им такой возможности я не собираюсь.

— Общий сбор. Прямо сейчас. Джерр, Тио — вы остаётесь здесь. Наблюдайте через камеру Если появятся вопросы — аудиосистема к вашим услугам.

Парень косится в сторону брюнетки, но вслух возражений не озвучивает. Зато у Колюча проскальзывает усмешка. Тио — единственная, кто не стал частью договорённости за моей спиной. Я не говорю, что они были не в своём праве, задавая вопросы. Но уровень доверия это слегка понизило. Впрочем, второго отряда у меня нет — придётся работать с теми, кто в строю. В конце концов вылепив из них то, что мне нужно. Или заменив на других.

Внутри яркой вспышкой полыхает удивление. Я никогда не отличался излишним человеколюбием. Но и не рассматривал людей в качестве материала или инструмента. А сейчас спокойно рассуждаю о том, что в случае необходимости, некоторых из бойцов придётся заменить другими. Либо попросту уничтожить.