— Так мы ведь и есть отчасти люди, — пораженно добавила Ольга.

— Вот я и смотрю, — как-то разочарованно резюмировала Энн, — что вы и от волков взяли самое плохое… и от людей, — она не хотела озвучивать последние слова, но они вырвались сами. И Энн извинилась. — Прости.

— Да нет, — вздохнула Ольга. — Ты все правильно сейчас сказала.

***

В чемодане Энн было много прекрасных книг.

Ольга листала огромный альбом по искусству и мифологии мира. Со страниц смотрели невиданные твари. Одна — похожая на пятнистого коня с пастью до ушей — звалась левкротой. Выдержка из старинного текста под изображением гласила: «Живет левкрота в Саванне; в темноте зовет людей по именам и тех, кто, попавшись на эту уловку, выходит из дому, пожирает, заглатывая целиком».

— О, это про твоего Билла! — перегнулась через стол Энн и пояснила. — В старину левкротами называли пятнистых гиен и придумывали про них много всякой всячины.

Значит, левкрота. Ольга ласково погладила изображение. Гэривэлл, пожалуйста, останься жив. Найдись на другой стороне тьмы…

Цагн-цагн-цагн — стучал, разгоняясь, винт за окном. И Ольга спросила:

— Кто такой Цагн, ты случайно не знаешь?

— Цагн? Дай подумать, — Энн задумчиво помешала ложечкой чай. — Это основное божество бушмини. Создатель мира — демиург. Он бродит по свету в образе старика вместе со своим внуком-мангустом и зятем… забыла, как зовется существо из радуги… Квамманга!. А еще, он, как ты, оборотень. Богомол, кажется…

Если бы Энн только знала, в какую точку попала этим своим «как ты»! Ольга даже вздрогнула. И расспрашивать больше не стала.

За окном повисла ночь. Рассыпалась звездным покрывалом. Под брюхом цеппелина лежало черное зеркало — воды пролива. Ольга вгляделась в них и увидела отражение льва. Того самого, что пугал ее с детских лет.

— Энн, а зачем ты едешь в Саванну? — спросила, желая отвлечься от тревожных мыслей.

— У меня много проектов, — вдохновенно ответила соседка. — В Саванне столько всего неизученного — фантастические животные, удивительные культуры. Я, как тот ослик, что никак не мог разорваться между двумя одинаково прекрасными кучками с сеном и помер с голоду! — Она вновь рассмеялась. — Кстати, одолжишь мне для исследований своего Билла? Пойми, ему придется интегрироваться в дикую среду. У самца есть шансы прибиться к какому-нибудь клану, ты не переживай. Невероятно интересно будет понаблюдать за процессом. У меня есть пара радио-ошейников и небольшая портативная станция.

Энн вытянула из-под сиденья один из чемоданов, открыла его и продемонстрировала комплект приспособлений в картонной коробке. Ольга отметила для себя, что магии там не чувствовалось никакой.

— Оно самое?

— Да. Столько денег за это все отвалила… — Энн озвучила сумму, которая оказалась внушительной даже по Ольгиным меркам, а ведь она никогда ни в чем не нуждалась. Мантидай жили безбедно. — А ты? Отпустишь на волю свою гиену и что? Могу взять тебя к себе в ассистентки.

— Спасибо, но у меня есть дела и помимо устройства судьбы Билла.

— Особые оборотневые?

— Именно такие. А для начала мне нужно будет отыскать… своих, — честно призналась Ольга.

— О! Когда отыщешь, передай им привет от меня, и скажи, что я в них почти уже поверила.

Они покинули цеппелин.

Первое, что поразило Ольгу, — это земля. Красная земля! В Гандвании не такая. Черная, бурая, серая, но не красная, как кровь.

Второе — баобабы! Такие огромные и разные. Могучие, вечные, неубиваемые! Животные выели из них куски, люди выдолбили в них дупла, а они все равно росли и цвели невероятными цветами. Нежные, белые соцветья с чувственными сердцевинками свешивались на тонких нитях с могучих ветвей.

— Говорят, боги разгневались на баобаб за любопытство и швырнули его в землю как попало. С тех пор он растет корнем вверх, — пояснила сведущая в местных легендах Энн.

Ольга ничего не знала о местных легендах. Ей было жарко и тревожно.

Стоило им покинуть борт цеппелина на стареньком тесном аэровокзале, как они остались одни. Остальные пассажиры разъехались кто куда. Кто на рейсовых дилижансах, кто на собственных экипажах. Был даже паровой автобус-аэроэкспрес, что шел до ближайшей столицы, но Ольга и Энн в него не сели.

Энн сказала, что палаточный лагерь ее исследовательского центра находится недалеко от привокзальной деревушки. Можно дойти пешком или нанять повозку в деревне. Это будет дешевле, ведь непосредственно вблизи аэровокзала цены задраны до небес.

Они побрели по красной дороге в красной пыли. Дружно тащили чемоданы Энн.

Крошечный городишко рос в паре миль впереди, а вокруг расстилалась равнина. По ней шли стада. Ольга никогда не видела столько диких животных. Зебры и гну двигались серо-полосатой рекой, изредка между ними мелькали другие животные — Ольга не успевала их разглядеть. Птицам в небесах не было числа.

Городская стена поднялась за рощей акаций.

Странно, но эти раскидистые, похожие на зонтик растения совершенно не давали тени. За ними в стене открывался проход. Он вел на маленькую площадь, что раскрывалась веером улочек.

Стоило чужестранкам появиться в городе, он будто вымер.

Энн нахмурилась, задумчиво почесала затылок:

— Что это с ними? Обычно гостеприимные.

На самом деле люди рядом были. Они прятались за окнами домов, за прилавками цветастых лавочек, в переулках и дверных проемах.

— Гадаван-кура.

— Гадаван-кура!

Шепот доносился отовсюду.

— Гадаван-кура-мзунгу…

Энн догадалась в чем дело.

Она внимательно оглядела Ольгу и Билла — маскирующая краска частично осыпалась с его шкуры, открыв миру пятнистую суть.

— Они боятся тебя. Для них ты — гадаван-кура. Так зовут людей, что ходят с ручными гиенами.

— А вон та женщина, что прячется за занавеской, сказала еще какое-то слово… Ольга хотела указать пальцем направление, но Энн быстро схватила ее руку и пригнула к земле.

— Нет-нет! Только не показывай на них пальцем!

— Почему? — Ольгу испугала резкость спутницы, но она тут же исправилась — догадалась. — Ой, конечно! Это же неприлично…

— А для них еще и смертельно, — скептически пояснила Энн. — «Мзунгу». Та женщина сказала «мзунгу» — белокожая. Для них ты — «гадаван-кура-мзунгу» — белая ведьма. По их поверьям — очень опасное и могущественное существо. Если укажешь на человека пальцем — тот умрет.

— Ой, — Ольга взволнованно сжала руку в кулак, так, чтобы ни один палец наружу не торчал. — И что мне теперь делать? Как себя вести?