– Я округлила.

– Спасибо, лучше не надо. Мне хватаетвосемнадцати. – Он скривился. – И почему оно так болит?

Вопрос, может, был и риторический, но я все же ответила:

– При каждом движении руки или ноги работают мышцыспины. Движение головы и мышц плеч тоже передается спине. Спину не ценишь, покаона не откажет.

– Ничего себе, – проворчал Ларри.

– Ларри, хватит ходить вокруг да около. Рассказывай,что произошло.

Мы стояли в длинной очереди машин у светофора на Олив,зажатые между двумя торговыми рядами. Слева брызгали фонтанчики «Ви-Джей Ти эндСпайс», где я покупаю кофе, справа светились лавочки со звукозаписями икитайский буфет. Если ехать по Баллас во время ленча, хватит времени изучитьвсе магазины по обе стороны.

Ларри улыбнулся, потом скривился:

– Мне надо было проткнуть два тела. Жертвы вампиров,которые не хотели восстать вампирами.

– Оба составили завещание, помню. Последнее время почтивсю эту работу делаешь ты.

Он попытался кивнуть и резко замер.

– Черт, даже кивать больно.

– Завтра будет больнее.

– Ну, спасибо, начальник. Мне просто необходимо былоэто знать.

Я пожала плечами:

– Если бы я соврала, боль от этого не убавилась бы.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты обращаешься сбольными безобразно?

– Многие говорили.

Ларри чуть слышно хмыкнул:

– Охотно верю. В общем, я закончил с телами и собиралшмотки. И тут какая-то женщина вкатывает еще одно тело. Говорит, что этовампир, только без ордера суда на ликвидацию.

Я нахмурилась:

– Но ты же не стал работать с телом без документов?

Он тоже нахмурился в ответ:

– Нет, конечно. Я им сказал: ордера нет – и убитоговампира тоже нет. Закапывание вампира без ордера есть убийство, и мне неохотаидти под суд оттого, что кто-то напортачил с документами. Объяснил имсовершенно недвусмысленно.

– Им? – переспросила я, подавая машину ближе ксветофору.

– А там пришел еще один работник морга. Они отправилисьискать пропавшие документы, а я остался с вампиром. Было утро. Он все равноникуда не делся бы.

Ларри попытался отвернуться, но было больно. Так что онпродолжал глядеть мне в глаза, хотя и злился.

– Я вышел покурить.

Я уставилась на него и еле успела ударить по тормозам, когдамашины впереди остановились. Ларри бросило на ремень, он застонал, а когдазакончил вертеться на сиденье от боли, сказал:

– Ты это нарочно сделала.

– Нет, но надо было бы, наверное. Ты оставил теловампира без присмотра. Вампира, на которого мог быть выписан ордер. И ты бросилего одного в морге.

– Я не только покурить вышел, Анита. Понимаешь, этотело просто лежало себе на каталке. Ни приковано не было, ни связано. Крестовтоже не было. Я выполнял приговоры, случалось. Тех вампиров так заматываютсеребряными цепями и крестами, что сердце еле найдешь. Что-то тут было не так,и я хотел поговорить с судмедэкспертшей. К тому же она оказалась курящей. Я ирешил, что мы можем покурить у нее в кабинете.

– И? – спросила я.

– Ее не было, и я вернулся в морг. Когда я вошел,служительница пыталась проткнуть грудь вампира колом.

Повезло, что мы в этот момент стояли в потоке. Если бы мыехали, я бы в кого-нибудь врезалась.

– Ты и сумку с инструментами бросил без присмотра?

Ларри как-то удавалось выглядеть одновременно исконфуженным, и рассерженным.

– У меня в сумке нет обреза, как у тебя, так я иподумал: кто туда полезет?

– Многие из такой сумки могут что-нибудь унести каксувенир, Ларри.

Машины поползли вперед, и мне пришлось смотреть не на Ларри,а на дорогу.

– Ладно, ладно, я допустил ошибку. Сам знаю. Я этуженщину обхватил за пояс и оттащил от вампира. – Ларри опустил глаза, неглядя на меня. Наступал момент рассказа, который его смущал или должен был мнеособенно не понравиться. – Я к ней повернулся спиной, чтобы осмотреть вампира.Проверить, что она его не проткнула.

– И она тебе располосовала спину, – сказала я.

Мы ползли вперед, и теперь стояли между молочной «Дэйриквин» и «Кентуккийскими жареными цыплятами» с одной стороны и авторемонтноймастерской с автозаправкой с другой.

– Именно так. Она, наверное, решила, что я в нокауте,потому что оставила меня и набросилась опять на вампира, и тут вошел еенапарник. Я ее обезоружил, но она все пыталась добраться до вампира, и мытолько с ее напарником сумели ее скрутить. Она просто обезумела.

– А почему ты не вытащил пистолет, Ларри?

Пистолет сейчас был у него в сумке с инструментами,поскольку наплечная кобура неудобна для раненой спины. Но тогда он былвооружен. Я его водила в тир и на охоту на вампиров, пока не стала уверена, чтоон не прострелит себе ногу.

– Если бы вытащил, то мог бы ее застрелить.

– В этом вроде бы и смысл, Ларри.

– Именно в этом, – твердо сказал он. – Я нехотел ее убивать.

– Она могла тебя убить, Ларри.

– Знаю.

Я вцепилась в баранку так, что по коже рук пошли розовыепятна. Потом медленно выдохнула и попыталась не заорать.

– Все-таки не знаешь, иначе был бы осторожнее.

– Я жив, и она не убита. У вампира даже ни царапины.Так что вышло все отлично.

Я выехала на Олив и поползла к шоссе 270. Нам надо было насевер, к Сент-Чарльзу, где жил Ларри. Ехать минут двадцать плюс-минуссколько-то. Квартира Ларри выходила на озеро, где весной гуси вили гнезда, азимой собирались в стадо. Переезжать ему помогали я и Ричард Зееман,преподаватель естественных наук в старших классах, вервольф альфа и мойтогдашний кавалер. Ричарду очень нравилосъ, что гуси гнездятся прямо подбалконом. Мне тоже.

– Ларри, либо ты бросишь эту щепетильность, либо тебя вконце концов убьют.

– Я буду делать то, что считаю правильным, Анита. То,что ты можешь сказать, не изменит моего мнения.

– Черт тебя побери, Ларри, я не хочу, чтобы мнепришлось тебя хоронить!

– А что бы сделала ты? Застрелила бы ее?

– Я бы не повернулась к ней спиной, Ларри. Может,разоружила бы ее или сцепилась бы с ней до подхода второго служителя. Мне непришлось бы в нее стрелять.

– Ситуация вышла у меня из-под контроля, – призналон.