Клатир покачал головой:

— Нельзя. Они берут духовные отпечатки лишь у преступников и высланных. Вы всего лишь касались шаров, чтобы он сверил вашу духовную силу с хранимыми в нём отпечатками, а не посылали её в него. Мне нечего брать у Гарой.

— Жаль. Старший, — вспомнив день перехода, я вспомнил и о другом, — а что грозит Саул за нарушение закона? За то, что они навесили на меня цепь и долговой контракт?

Клатир недовольно покачал головой:

— Ты теперь постоянно будешь именовать меня старшим? Так велика твоя обида, что я перестал быть для тебя собратом?

Я пожал плечами:

— Нет, старший. Но вы сами сказали, что… именование меня младшим собратом и настоящим Стражем было ошибкой.

Клатир возразил:

— Я сказал, что сам назвал тебя так и не беру слов назад.

— Возможно, — Я кивнул, а затем пожал плечами. — Но думаю, для остальных старших Стражей будет лучше, если я заслужу право так вас называть по новым правилам Стражей, — Я чуть приподнял чашу, что всё ещё сжимал в руках, честно сказал: — Но очень благодарен вам за помощь.

Клатир поджал губы, спустя миг недовольно буркнул:

— Пусть будет так.

И замолчал. Молчал и я, перебирая в памяти, что ещё хотел бы спросить у Стража. Внезапно Клатир снова протянул ко мне ладонь. На этот раз на ней появился не предмет, а возник Феникс, такой же, как на гербе Стражей. Огненно-красный, размером с кулак, но с неполным оперением. Всего три длинных, изогнутых перьев закручивались вокруг его силуэта.

Мгновение я глядел на крошечную птицу. Затем она повернула голову, блеснули зелёные глаза и теперь и феникс глядел на меня.

Клатир хмыкнул и торжественно сказал:

— Я, шаул Клатир, поручаю шэну Леграду отыскать создателя цепочки, что ограничивает сам дух идущего. Вношу об этом метку на жетон Леграда.

Я всё глядел и глядел на огненного феникса. Через несколько вдохов понял, что это не живое создание, а что-то вроде очень искусной картины или скульптуры. Он двигался, делал вид, что оглядывается, но в его движениях не чувствовалось настоящей жизни.

Видимо Клатиру надоело ждать и он негромко посоветовал, отрывая меня от созерцания:

— Накрой мою ладонь своей, скажи: «Принимаю».

Я сделал точно, как он сказал. Феникс не опалил меня, а исчез, словно его и не было. Мои пальцы коснулись ладони Клатира, и феникс появился вновь.

В воздухе между мной и Клатиром. Гораздо более бледный и вновь исчез спустя миг.

Спохватившись, я обратился духовным взглядом к жетону. К его знакомым и давно изученным надписям: наставления, поручения, приказы, пейзажи, образцы, вести, звуки, карты, образы, массивы, формации…

Изменение сразу бросилось в глаза. Бледная до этого надпись «поручения» теперь стала гораздо ярче. И на её странице нашлись те слова, что произнёс Клатир. Мысленно хмыкнув, я теперь другим взглядом оглядел строку «приказы». Выходит, есть вещи, от которых я не смогу отказаться и там не нужно будет отвечать «принимаю». Хотя не понимаю, зачем всё это, когда есть Указы.

Так и спросил, только через миг осознав всю глупость вопроса и замолчав на середине фразы:

— К чему такие сложности, когда есть Указы…

Клатир усмехнулся:

— Тебя они сдержали, только пока на тебе была цепочка.

И снова язык опередил разум:

— Так значит вы хотите узнать секрет этого металла. Ну да, с Указами всё же удобней, тем более, когда их точно не смогут снять.

Клатир несколько мгновений молча глядел на меня, затем покачал головой:

— Материалы, что ограничивают связь с Небом известны столько же лет, сколько люди идут к Небу. И были под запретом свободного распространения даже у Древних. В том числе и те из них, что ограничивают саму душу идущего, не давая ему пользоваться Указами или Массивами. Империя Сынов Неба использовала их только на преступниках или площадках тренировок. Принявшая их наследие Поднебесная Империя живёт так же. Ты считался преступником, когда на тебя надели эту цепь?

— Нет.

Клатир пояснил:

— Поэтому и нужно найти создателя этой цепочки. Если он научился делать подобное из простого металла, то его нужно остановить. В этом Поясе не должно быть подобной вещи.

Спохватившись, я предложил:

— Может Домар что-то ещё знает?

Клатир покачал головой:

— Даже если бы я не торопился, то не стал бы расспрашивать его или метаться от одного Саул к другому. Это не так уж и важно в размерах Пояса. А мне хочется, чтобы ты быстрее стал полноправным Стражем. Конечно, я готовил тебе другой путь и другое задание, но эта цепочка тоже станет хорошим началом и не помешает ни тебе, ни мне. Тем более это интересно и тебе, и мне, а вопросы никогда не дадут полного ответа.

Я нахмурился, осторожно спросил:

— Я много думал, пока носил на себе контракты. То, что я мог из раза в раз выкручиваться из условий. То, что даже те же старики…

Сообразив, что Клатир не понял меня, махнул рукой в темноту. В том направлении, где находилась Гряда. Или же мне так казалось.

— Старейшины Ордена, я с ними встретился в Школе Ордена. Они отлично умели обманывать свои контракты и Указы. Я много раз думал, как это возможно, — Я снова помедлил, вкрадчиво спросил: — Старший, а насколько я могу доверять символу Верность?

Клатир усмехнулся:

— Гораздо больше, чем пустому Указу.

Это был не тот ответ, который я хотел услышать. Я ждал, не отводил взгляда от Клатира. Даже тогда, когда в темноте закричал Зверь, а затем и мои наёмники. Короткая стычка закончилась победой наёмников, победой, в которой я не сомневался. Не возле Ясеня опасаться сильных Зверей. Не тогда, когда в отряде мастер. Думаю, Зотар был бы только рад очередной стычке с серьёзным врагом. Хотя… Возможно я сужу по себе. Как бы там ни было, но проблема слишком мала, чтобы я или тем более Властелин обращали на неё внимание.

Наконец Клатир прервал своё молчание:

— Чем проще вещь, которую ты оговариваешь в Указе, тем надёжней она действует. Страх, сон. Но чем она расплывчатей, чем длинней, тем хуже она действует. Древние столетиями разрабатывали язык обращений к Небу. Верность — это вершина искусства Древних. Как и Истина. Но даже они не безупречны. Чем сильней человеку будет хотеться избавиться от твоего Указа, тем сильней он будет стараться. Словно и само Небо против полного подчинения.

Клатир подхватил сухую веточку из-под ног, отломил от неё кусочек:

— Чем больше ты будешь давать человеку поводов, тем сильней он будет искать обходные пути, уверять себя, что всё не так, как кажется Верности, — веточка в руках Клатира захрустела, теряя кусок за куском. — И что в конце концов останется от твоего Указа? Даже твоей силы не хватит, чтобы удержать его от удара.