Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очередной поход к центру столицы, я начинаю с Владимирской улицы, чтоб оттуда — попасть на полупустой Андреевский узвиз.
Но, художники, в эти сложные дни, практически не выставлялись. Нет Алексея Черкасова ([email protected]), с которым я люблю пообщаться о живописи.
Прогулочным шагом, под хмурым небом, через Десятинную улицу, бреду к Министерству закордонных справ, а, потом, через Владимирскую горку, — появляюсь возле Украинского дома. Чтоб, сразу же, спуститься на Европейскую площадь.
Улица Грушевского — вся в баррикадах. Я подымаюсь на одну из них, чтоб поглазеть на темнеющие впереди, кажущиеся неподвижными, шеренги «беркутовцев».
Революция в самом разгаре. Молодежь сражается за свое будущее.
В эти зимние дни, быстро скапливается материал для нового рассказа. Успеваю только запечатлеть события в очень коротких записях-штрихах.
…Жанна зовет приехать к ней в гостиницу, на улицу Киквидзе. Фирма, в которую поэтесса устроилась на постоянную! работу, снимала работникам дешевые апартаменты в общежитии какого-то института. Ночные улицы столицы стали небезопасны для пешеходов. Здесь разгуливали банды гопников, свезенные со всех уголков страны.
Утром, уйдя от Жанны, я отправляюсь на Крещатик, — и окунаюсь в гущу революционных событий: толпа, по Грушевского, выносит меня, прямиком, к Верховной Раде…
С ее дверей, то и дело, выскакивали депутаты, вскакивали на невысокое ограждение, и о чем-то суетливо вещали в собравшуюся напротив толпу. О чем, именно?.. Это не столь было важно для меня (обозначали политическую лояльность к собравшемуся народу).
Оказывается, в эту ночь, российская марионетка Янукович, спешно сбежал из Киева; депутаты, оперативно, пытаются приспособиться к возникшей политической реальности.
Музыкант Святослав Вакарчук. «Свободовец» Мирошниченко. Чемпион мира по боксу, и кандидат в мэры столицы Виталий Кличко. Арсений Яценюк.
Депутаты говорят о том, о чем должны были говорить в этот момент все политики.
Судьба страны, пока, решалась сотниками из Майдана. Они свергли Януковича. Им, самое короткое время, принадлежала полная власть в стране, в эти часы.
Появился человек в камуфляже, Дмитрий Ярош? Лидер праворадикального Правого сектора.
Молодой сотник из «Самообороны майдана», возникший возле меня, сразу же напрягся лицом.
Появился железный автобус (дань политической моде?), чтоб из его крыши, словно В. И. Ленин в апреле 1917 года с броневика, можно было толкнуть историческую речь!
Сотник из «Самообороны», стал подбираться к автобусу. Сотник взвинчивал себя бормотанием, словно некая заводная игрушка, как только на крыше возник Ярош.
«— Дэ ж вин був, колы хлопци гинулы на очах? Я повынэн выступыть. Бо набрыдайе слухати цю брэхню! Тэ, що вын кажэ, тэ — робылы мы! Дэ ж вин був зи свойим «Правим сэктором», колы на нас летилы «бэркуты»? Мойи хлопци гынули… гинулы!» — Он говорит это в пространство перед собою. Кажется, он видит своих побратимов, за деревянными щитами, бесстрашно идущих под пули снайперов. Тех, которых принято называть «Небесною сотнею». — Правый сектор — тикалы. Нас лышалось зовсим нэбагато. Щось… процэнтив двадцять…»
«— Можешь не говорить, — сказал я. — Я не буду настаивать. Скажи, только честно: «Кто первым стрельнул?» — спросил я. — Сотник, не научившись врать, как политик, сказал: «— Ромчик…»
Появится на украинской земле еще не одно поколение, таких вот, честных и принципиальных ребят, настоящих патриотов своей страны, чтоб поднялась настоящая элита нации. Из нее, вросшей корнями в свой народ, появятся: военные, чиновники, писатели, строители и землепашцы. А не нынешние — из сексотов.
Сотник, посмотрел на меня, словно угадал мои пафосные мысли. В эти минуты, он смотрелся человеком, сделавший самое главное дело своей жизни
Сотник сделал еще одно усилие, и оказался на крыше, стоявшего недалеко, автобуса. Он стоял рядом с вождем «Правого сектора». В руке у него появился микрофон. Он, некоторое время, молча расхаживал по крыше автобуса, собираясь со своими мыслями. «Люстрация»! — крикнул незнакомый сотник. Это, выношенное мною слово, сказанное не раз, при нем, он бросил в толпу. Толпа ответила ревом.
«Лю! — стра! — ци! — я!» — отозвалась толпа.
Потом, я видел, как он стоял на лесенке, ведущей на крышу, — и лидер «Правого сектора» Ярош? Записывал себе его номер мобильного телефона…
7
Разгорелась война на востоке. Я, по-прежнему, выхожу на Крещатик, чтоб в разговоре с людьми подобрать пару строчек к этому рассказу.
«Сейчас едем в Черниговскую область, где офицеры СБУ обучают «Правый сектор, — говорит мне один из видных деятелей этого движения. Я разговариваю с ним возле громадины КМДА (здания городской управы). — Я немного задержался, — говорит он. — Надо было получить медикаменты. Сам я, — медик. Сейчас уезжаю. Спешу. Слава героям!», — говорит герой. — «Смерть ворогам!», — эхом, отвечаю я.
В эти дни, мне неуютно становится от мыслей, что и в Сумской, может случиться то же самое, что происходит в Донецкой и Луганской областях.
В западногерманском издательстве: «YAM Young Authors’ Masterpieces Publishing», вышел мой первый роман «Трепанация ненависти».
Нет больше поэтессы Юанны Подтоцкой, — Жанна отправилась к себе на родину. Неужто пополнить собою поредевшие ряды пророссийских сепаратистов? Как ее братья, которые с нетерпением ждали вхождения Донбасса в «Русский мирЪ»?
Что излечит жителей донецкого региона Украины от этого наваждения? Понятно, — что лишь пуля украинского снайпера…
–
…Снова звонок от брата, который так же неожиданно, как снег на голову, появился в Киеве. Переночевал, — и отправился искать работу, типа — дворника…
2014
Ирине Стрелке
В столице, сюжеты разворачиваются очень быстро. С утра можно отправиться за книгой на Петровку, а закончить день с обычной киевской проституткой, где-то за Большой Окружной дорогой. Получив от общения с нею, тот необходимый импульс для написания нового рассказа, вывалив за рамки его, ту липкую нравственную грязь, которая обволакивает всех женщин легкого поведения.
… В самом конце прошедшей весны, автор, долго, испытывал приступы светлой ностальгии. Когда принимался энергично восстанавливать утраченные им когда-то тексты: о своей бурной геологической молодости, сожженные в огне, во время поспешного бегства. Связанные с этим события уже не единожды становились украшениями его писательских потуг, поэтому он сознательно оставляет незаполненным это место.
С восстановлением рассказов, до некоторых пор, у автора все было в ажуре. Он сучил творческую пряжу из параллелей и меридиан, используя их в качестве литературных нитей. Когда ему потребовалось окрасить «страну березового ситца» в присущие природе, цвета — он решил обратиться к своим старым добрым знакомым, книгам.
Пренебрегая услугами Интернета, автор отправился на Петровку, надеясь в тамошних букинистических нагромождениях, найти что-то приемлемое; по возможности, за небольшую плату. Ограничив запланированную культурную программу: прогулкой
