– Нашел чем хвастаться, – хмыкает Иден и залезает на переднее сиденье.

Растерянно моргаю. Да кто она вообще такая?.. Надо играть свою роль получше. Тайлер Брюс должен внушать ей страх, а пока ничего не выходит.

Вздыхаю и тоже ныряю в машину. Заведя мотор, швыряю Иден телефон и приказываю:

– Позвони Тиффани.

– Твоей девушке? От которой ты то отлипнуть не можешь, а то отмахиваешься и в грош ее не ставишь?

Черт! Значит, мне не померещилось, Иден и правда за мной наблюдала. Несмотря на то, что я ей не нравлюсь, Иден явно интересуется моими делами. Это меня забавляет и вместе с тем настораживает. Не люблю, когда лезут в мою жизнь, – боюсь, как бы кто-нибудь не заметил в ней трещины, которые я так стараюсь спрятать.

– Ну и козел же ты, – бормочет Иден и, по-прежнему сжимая мой телефон, отворачивается к окну, недвусмысленно намекая, что не хочет со мной разговаривать.

– Позвони, – снова приказываю я и чересчур сильно жму на газ. Машина буквально летит по дороге. – Потому что я не знаю, куда ехать.

Иден трагически вздыхает, как будто я попросил ее отдать свою почку, и смотрит на экран мобильника.

– Код?

– Четыре, три, пять, пять, – без колебаний откликаюсь я.

Мне прятать нечего, кроме разве что нескольких откровенных фото, которые прислала Тиффани, и «деловой» переписки с Декланом Портвудом. На всякий случай краем глаза слежу – вдруг Иден все-таки решит покопаться в моем телефоне?

– Это что, твой любимый номер, или он что-то значит?

– Так у нас принято обозначать ад, – резко отвечаю я. Ад – потому что вся моя жизнь превратилась в ад. Потому что мне плохо, как в аду. Потому что, похоже, я туда и направляюсь. Я выбрал этот код в один из вечеров, когда мне было особенно тоскливо. Надеюсь, что Иден не станет выспрашивать подробности: сил нет что-либо объяснять. – Звони.

Иден хмурится и листает длинный список моих контактов: здесь телефоны мамы и Дейва, Деклана и Калеба, и еще сотня разных номеров. Найдя наконец Тиффани, Иден нажимает кнопку вызова и прикладывает мобильный к уху.

– Это Иден. Тайлер ведет машину. Куда мы сегодня едем?

Тиффани что-то отвечает, а я украдкой поглядываю на Иден. Слушая, она серьезно кивает. Интересно, в курсе ли Иден, насколько у нее сосредоточенный вид?

Резко выворачиваю руль: я так засмотрелся на Иден, что едва не вылетел на тротуар. Сердито покосившись в мою сторону, она включает громкую связь и подносит мобильник поближе ко мне. Кто бы сомневался, что Тиффани потребует меня к телефону.

– Алло!

На секунду вновь отвлекаюсь от дороги и резко жму на тормоз: я чуть не проскочил знак «Стоп». Обычно за рулем я куда более внимателен, но мне не так уж часто доводится ездить с незнакомками. Так что, можно сказать, виновата Иден.

– Целый день тебя сегодня не видела! – сладенько воркует Тиффани.

Специально для Иден старается. В ее голосе сквозит притворство. Должно быть, мы оба кажемся жалкими. Закатываю глаза. Зачем же мы так стараемся убедить всех вокруг, что мы – идеальная пара и безоблачно счастливы вместе? Ведь все совсем наоборот: я не люблю Тиффани, а она не любит меня. Мы отравляем друг другу жизнь – и не можем поодиночке. Мы в ловушке.

– Мать тебя выпустила из-под домашнего ареста?

Дергаю ручник и оборачиваюсь к Иден, которая после нашего разговора с мамой и Дейвом наверняка прекрасно осведомлена, где я сегодня был. Нельзя допустить, чтобы она проболталась об этом Тиффани. Предостерегающе качаю головой.

– Не-а. Весь день проторчал дома.

Ну вот, опять ей соврал. Наверное, уже в пятый раз за сегодняшний день. Хотя она все равно никогда толком не слушает, и это хорошо: я редко балую Тиффани правдой.

– Фигово, – вздыхает Тиффани и с деланым воодушевлением продолжает: – Просто не терпится тебя увидеть! Ждите у ранчо Сансет. Постараемся приехать побыстрее.

Ага, значит, мы направляемся к надписи «Голливуд». Ну и отлично. Мне нравится знак Голливуда, он помогает отвлечься.

– Договорились.

– Люблю тебя! – добавляет на прощание Тиффани.

Она хочет убедить всех, что у нас неземная любовь, но, конечно же, это ложь. Поэтому вместо ответного признания я бурчу в трубку «угу» и, забрав телефон у Иден, скидываю звонок.

Небрежно сую мобильник за переключатель передач и, пригладив волосы, откидываюсь на спинку кресла. Путь до знака Голливуда неблизкий.

– Невероятно! – изумляется Иден. – Значит, весь день проторчал дома?!

Не оборачиваясь к ней, снимаю машину с ручника и выезжаю на перекресток.

– Я как-нибудь сам разберусь, ладно?

– Ты намерен постоянно ей врать? – возмущается Иден.

Ну вот, опять. Зачем она постоянно лезет ко мне с вопросами? Прямо как мама.

Кидаю на Иден взгляд, чтобы понять, злится ли она. На ее лице застыло презрительное выражение.

– То есть ты был на пляже, играл там в карты, даже подрался, а перед Тиффани прикидываешься, будто все это время сидел дома? О господи, как я ей сочувствую!

Не могу сдержать смех. Она сочувствует Тиффани! С ума сойти! Даже удивительно, насколько Иден заблуждается насчет наших с Тиффани отношений. Хотя со стороны все выглядит иначе…

– Да-а-а, вот уж воистину дочь Дейва… – хмыкаю я. Наверное, неприязнь ко мне свойственна всем членам семейства Манро. Они вечно будут осуждать мои поступки, а я – огрызаться в ответ. – Хватит всюду совать свой нос, ребенок.

– Какой я тебе ребенок? – фыркает Иден, и становится ясно: запугать ее мне не удастся. – Сам-то всего на год старше, а по разуму – вообще младенец.

Улыбаюсь и, уже не пытаясь поставить Иден на место, беззлобно поддразниваю:

– Ладно, ребенок, не кипятись. А папаша твой – сволочь.

– Хоть в чем-то я могу с тобой согласиться. – Она печально вздыхает и снова отворачивается к окну.

Несколько секунд тишину нарушает только шум мотора. Затем Иден добавляет:

– Вообще-то мне непонятно, за что он на тебя взъелся. Конечно, нужно обладать дьявольским терпением, чтобы с тобой жить. Но он, похоже, цепляется к тебе по каждому поводу.

Задумчиво барабаню по рулю.

– Расскажи мне о нем.

– Маме без него лучше, – признается Иден и тут же, спохватившись, чересчур поспешно уверяет меня: – Я не имею в виду, что твоей маме не повезло, вовсе нет. Знаешь, лучше ты расскажи о себе. Что случилось с твоим отцом?

Ударяю по тормозам так сильно, что машина останавливается, как вкопанная. Нас швыряет вперед, на лобовое стекло. Ремень безопасности сдавливает грудь. Резко поворачиваюсь к Иден.

– На хрена тебе это?