– Ну что ж, – выдержал паузу, пробежал глазами по залу. Увидев знакомых, приветственно поднял руку, улыбнулся снисходительно, и с преувеличенным вниманием обернулся к своей спутнице. «Нет, все-таки она дьявольски сексуальна!»

– Я рад, что ты задержалась в столице, смогла рассеяться, забыть этот досадный инцидент с поиском родственников. Слушай, тебе безумно идет этот цвет. – Он дотронулся до рукава блузки, приподнял ткань.

Ольга отодвинула недопитый коктейль, невольно поморщилась. «Досадный инцидент» – как-то не так должно называться пережитое ею. Не придав значения ее жесту, он наклонился поближе, пытаясь поймать ее взгляд.

– Но ты мне не рассказала, что интересного видела в театрах. Какие-нибудь открытия в живописи – не поверю, чтобы ты в свои любимые музеи не заглянула – ведь времени у тебя было достаточно. Или расскажешь чуть позже, когда к тебе заедем на – хохотнул – чашечку кофе? – Опять скользнул взглядом по распахнутой складке на ее спине.

Ольга невольно поежилась. Спрыгнула с табурета, поправила шов на брюках. И зачем она эти дурацкие лосины надела? Блестят как облизанные. Завтра же от них избавлюсь. Делано зевнула, прикрыв ладонью рот.

– Пропустим вообще. Совсем кофе не хочется.

Джеймс недоуменно вскинулся. – Что так? Неужели нездорова? Что-то мне твое настроение не нравится. Неужели приступ традиционной ностальгии после всех воспоминаний? – Он был недоволен и не собирался это скрывать. Не так он планировал закончить этот вечер, но никого упрашивать он не собирается.

– Уж не околдовал ли мою снежную королеву beau mujik russe? Не перешел ли мне дорогу один из тех, кто «вонюч, могуч и волосат»? – Насмешливо прищурившись, решил еще раз пройтись «по русской теме». Еще раз хохотнул, довольный собственной находчивостью.

– Меня всегда восхищала твоя способность с ходу запоминать прочитанное – со снисходительной улыбкой отозвалась Ольга. «Вот урод! Прочел где-то в сети переводы на английский современных рок-поэтов, кто-то из русских понравился, попросил Ольгу найти оригинал. И выучил. Фиглярство какое-то».

Доехали молча, развлекало неуемно веселившееся радио. Из машины выходить не стал. Наклонившись, поцеловал на прощание как-то зло, стараясь сделать больно. В нос Ольге ударил приторный масляный запах его лосьона для укрепления волос…

* * *

Отчаянно хотелось выбраться к солнцу, к морю, хотя бы на несколько дней. Так манил к себе испанский дом, старая каменная постройка на холме, недалеко от неунывающей красавицы Валенсии. Очень давно, еще до разгара строительного бума шустрый предприимчивый Родриго, коллега и соотечественник Пилар, убедил ее купить этот небольшой, на две спальни дом – цены тогда упали до минимума, автострада Женева-Аликанте была близка к завершению, ребенка на лето хотелось вывезти к морю и Пилар решилась на покупку, оформив льготный кредит, который успела выплатить незадолго до кончины.

Заметим, что о принятом решении она никогда не жалела. Карликовые дикорастущие пальмы среди валунов, заросли царственных агав в овраге через дорогу, в заброшенном саду привольно раскинулось не знавшее забот садовника фиговое дерево. Неказистый снаружи дом надежно укрывал от летней жары, а зимой, растопив камин, обложенный закопченными кирпичами, мать и дочь наслаждались сухим теплом. На узкую терраску под неоднократно латанной крышей забегали любопытные ящерицы, не упускающие возможности поживиться каким-нибудь провиантом, скрытом в растрескавшихся от времени керамических плитках пола. Пилар с дочерью приезжала туда при любой возможности – солнце, море, приветливые, неунывающие и так любящие посплетничать жители городка, с которыми подружилась даже замкнутая Пилар. А главное – нескончаемый пляж с чистым и мелким песком, ласковое бирюзовое море, беззаботная радость бытия, в которую можно было погрузиться, как в сладкий и тягучий послеобеденный сон.

Ольге страстно, до боли внутри захотелось войти в пахнущий сырым камнем дом, поднять скрипучие жалюзи, распахнуть окна и застыть перед открывшимся видом. До самого горизонта простиралось море. Глядя в манящую синеву, хотелось застыть в безмятежности, в каком-то неясном счастливом ожидании…

Но только ли благословенное южное тепло так манило Ольгу, только ли счастливые воспоминания юности магнитом потянули молодую женщину в бывший рыбачий поселок зимой, когда часто идут затяжные дожди, когда мощные волны высоко взмывают над пустынным пляжем, напоминая окружающему миру, что море – это вообще-то стихия, а не просто райское место отдыха? Отчего так захотелось отправиться туда в неприветливом и зябком феврале, когда наглухо задраены окна дешевых прибрежных ресторанчиков, а те, что открыты, наполнены влажным и холодным воздухом, пропитанным запахом рыбы и кипящего оливкового масла?

За ответом придется вернуться в тот памятный осенний вечер, когда после ужина в грузинском ресторане Ольга приняла приглашение Сергея немного пройтись. Им совсем не хотелось расставаться, но признаться в этом ни один из них не был готов. Оба пытались оттянуть время прощания, и что могло быть лучше, чем неспешная прогулка по бесконечной набережной. Вот они приближаются и…Тссс! Нарушим правила приличия и прислушаемся к их разговору.

– Значит, ты и в Испании часто бываешь? Вот уж не подумал бы! – Сергей ловко отшвырнул перегородивший им путь обломок ветки. Поднявшийся ветер разогнал набухшие от влаги облака, разметал по тротуару почерневшие листья, обрывки выброшенных упаковок, сбившиеся комки грязи. На набережной было пустынно, прогуливаться в такую погоду охотников находилось немного. Только самоотверженные владельцы собак трусили вслед за вдыхающими воздух свободы лучшими друзьями человека или, уткнув носы в поднятые воротники, застывали в маловыразительных позах до завершения своими питомцами цикла их естественных потребностей. Противоположный нижний берег представлял собой картину куда более радостную и оживленную: нескончаемый поток машин, сверкающие витрины магазинов, ярко иллюминированный вокзал. В темной воде закованной в гранитные берега реки весело плясали разноцветные огни, напоминая о соблазнах и прелестях ночной жизни столицы.

– А что тут странного? Почему я не могу там жить? – Ольга расстегнула воротник дутика, кожей ощущая покалывающую прохладу. Ее тонкие кожаные сапоги промокли, а в спутанных волосах застряло серое пушистое перышко. Она как бы парила в воздухе, наслаждаясь прогулкой и словно не замечая своего спутника.

– Ну ты ведь такая рассудительная, такая правильная, и наверняка законопослушная. А там в апельсиновых рощах Кармен главенствует, порядка нет, дисциплина вообще бранное слово. Недаром Маяковский – знаешь такого поэта? –так описывал эту страну: "визги, пенье, страсти". Сергей поднял вверх руки, щелкнул пальцами и потоптался на месте, что, по его мнению, должно было означать исполнение фламенко. Столь обидный выпад был, однако, не случаен. Сергею хотелось обратить на себя внимание, а то идет зачарованная, на него и не смотрит.

Искоса взглянув на Ольгу, с удовлетворением убедился, что цели своей он добился – девушка встрепенулась и бросила на него разгневанный взгляд. Ольга – все-таки она Ольга Руис Прадо, зря, что ли, такую звучную кастильскую фамилию носит? –не на шутку обиделась.