– Фаечка, – лэрд Грозби появился, как всегда неожиданно, – ты мне срочно нужна. Идем!

Решительно взял жену за руку и увел в свои покои. Несколько шагав она сделала с привычной покорностью, затем внезапно возмутилась.

– Куда ты меня тащишь, Гроз? Там же девочек одевают!

– Правильно, – невозмутимо подтвердил ее муж, плотно прикрывая двери, – девочек одевают. Опытные камеристки, горничные, белошвейки и даже лейда Вильдиния с сестрами там. И уже скоро закончат и все пойдут на ритуал. А тебя не возьмут.

– Как это? – остолбенела Фаиния и ее губы обиженно задрожали, – Гроз?! Почему это меня не возьмут?

– Посмотри сюда и поймешь сама! – Лэрд спокойно подтолкнул ее к зеркалу. – Как думаешь, похожа эта растрепа в мятом платье на мать герцогини? Неужели тебе хочется, чтобы ей кололи глаза твоим видом? Конечно, Энильда никого не станет слушать, но слухи не змеи, в мешке не спрячешь. Поползут по долине… как ядовитые гады и каждая завистливая дура обязательно почешет о тебя злой язык.

– Тогда я лучше и правда не пойду… – удрученно вздохнула его жена и не глядя села в кресло, безвольно опустив руки.

– Фаечка, – в голосе лэрда Грозби прозвучало так хорошо знакомое ей огорчение, – безусловно, ты можешь не ходить, но тогда ведь и я не пойду. Потому что за тридцать лет ни разу не ходил один ни на какие праздники и дальше не собираюсь изменять своим правилам.

– Но Гроз! Так же нельзя! – побледнела она, – ведь девочки обидятся.

– Меня девочки поймут, – уверенно заявил он, поправляя у зеркала ворот новой шелковой рубахи, – и одобрят. Они теперь и сами уже почти замужние лейды и прекрасно сознают, что у меня просто нету другого выхода. А вот почему тебе так трудно позвать пару горничных и быстренько надеть новое платье, боюсь, никому не постичь.

– Гроз… – голос женщины предательски дрогнул, – просто они такие… я боюсь…

– Чего? – он мгновенно оказался рядом, обнял жену за плечи, промокнул ее слезы тончайшим платком, – Фаечка, ты неправа!

– Лэрд Грозби? – стукнув, заглянула в комнату Вильдиния, – вы просили прийти? А почему лейда Фаиния плачет?

– Потому что ей не жаль ни меня, ни дочерей, – с досадой буркнул Грозби, – ей жаль горничных… или белошвеек… а может и платья, я никак не пойму…

– Тогда идете погуляйте, мы тут разберемся. – мгновенно приняла решение целительница.

А едва он вышел прочь, уверенно дернула шнур звонка.

– Лейда Вильдиния, ну зачем… – еще лепетала Фаиния, с ужасом глядя на флакончики, коробочки, ванночки, щетки, плойки и прочие инструменты, без которых она прекрасно обходилась до сих пор.

Да и много ли нужно женщине, которую боги и без того не обделили привлекательностью? Чуточку пудры на самодельную пуховку, капельку карминного масла на губы и гребень в уложенную на затылке косу. Ну и капельку душистой воды за ушко, совсем крохотную.

– Не волнуйтесь лейда Фаиния, – успокоила Вилия, вынимая из ее растрепавшейся прически гребень. – зажмурьтесь. Времени мало, поэтому я буду делать вам прическу магией. И разговаривать пока тоже не нужно.

Фаиния только несчастно всхлипнула и обреченно закрыла глаза. И не открывала почти пять минут, безвольно позволяя делать с собой всё, что угодно. Однако, как ни странно, ей не было ни больно, ни неприятно. Чьи-то руки ловко и бережно расстёгивали крючки, потом вокруг гудел ветер, обдававший ее распущенные косы то теплой влагой, то сухим жаром. Затем тела женщины ласково коснулся мягкий и легкий шелк какого – то одеяния, волосы кто-то осторожно расчесывал, завивал и укладывал, по лицу порхали нежные кисти, руки облачали в тонкие перчатки. Наконец появился аромат незнакомых, явно дорогих духов и шею обняла прохладная тяжесть металла.

– Успели, – довольно выдохнула Вильдиния, – можете открыть глаза, лейда! Боюсь, ваш муж даже не подозревает, какой сюрприз его ждет.

– Где? – не поняла Фаиния, и неохотно распахнула глаза, – здравствуйте.

Стоящая перед ней молодая дама с золотистыми локонами, спадавшими на темно-сапфировое платье, беззвучно открыла рот и настороженно уставилась на Фаинию неимоверно знакомыми глазами. Только ресницы были темнее и гуще, на веках лежали почти незаметные тени, придававшие взору томности и глубины, а на мраморных щеках нежно расцветал девичий румянец.

– Но это не я… – растерянно бормотала эта дама, отказываясь верить собственным глазам, – она лет на двадцать меня моложе!

– Спасибо, лейда Фаиния, – веселилась целительница, – ваше недоверие – лучшая похвала нашей работе. Возьмите меня под руку, пойдем порадуем вашего мужа. А завтра я приведу к вам одну из своих учениц, она побудет вашей камеристкой и поделится парочкой женских секретов.

– Но… – еще протестовала Фаиния, уже понимая, как они правы.

И ее Гроз, и эта мудрая женщина, столько сделавшая для ее дочерей. Если не собираешься терпеть наглые и высокомерные взгляды заносчивых дам, считающих ее дочерей выскочками, не следует давать им удобных поводов.

– Ну, – оглянулся стоящий неподалеку от двери Грозби, и скользнув по жене безучастным взором требовательно уставился на Вильдинию, – долго еще? Нас уже пригласили в храм.

– Я вас довезу, – остановился рядом Сабенс, – это на первом этаже в центре южного крыла.

– Но моя жена… – запротестовал Грозби и насторожился, глядя в смеющиеся глаза знахарки, – лейда Вильдиния!

– Гроз… – смущенно позвала мужа верная подруга, – я тут.

– Фаечка?! – В его голосе было столько неподдельного изумления, что засмеялся даже Сабенс.

Но тотчас спохватился, создал ладью и распахнул дверцу перед последними гостями.

– Нам пора.

– Никогда бы не поверил… – озадаченно бормотал промышленник, откровенно изучая сидящую рядом жену, получив заверения мага и целительниц, что никаких амулетов личины на ней нет и внешность магией никто не менял.

Просто профессионально причесали и слегка подкрасили.

– Завтра я научу вашу жену маленьким хитростям и она всегда будет такой, – заверила Грозби глава гильдии целителей, словно не замечая, как задумался после ее обещания лэрд.

Храм встретил их негромкой, но торжественной и светлой музыкой, льющейся откуда-то из-под высокого купола, ярким светом шаров с ведьминым мхом, зеркальным блеском мраморного пола и сияньем разноцветных камней, украшающих резьбу панелей и роспись стен.

Центральная дверь захлопнулась за последней ладьей и по храму пронесся легкий звон. Гости поспешили встать вокруг центрального узора, напротив облаченного в снежно-белую мантию серьезного жреца и замерли в ожидании.

Музыка стала громче и торжественней, и разом распахнулись боковые двери. В одну немедленно шагнули Анвиез и его бывший ученик, в другую торжественно вошел Сабенс ведущий под руку девушку в легкой но не прозрачной снаружи накидке. Она скрывала невесту почти до пола, виднелся лишь край пышной белой юбки. Следом за ними Ринк вел вторую невесту, в точно таком же наряде.