Я взглянула в синие глаза мужчины, в которых застыла решимость. Сердце сжалось от тревоги. Я не знала, что он задумал, но мне это уже не нравилось. Хотелось, чтобы он отбросил свои амбиции и думал только обо мне. Но эта мечта недостижима…

– Хаул, – я с нежностью коснулась его лица, – что ты задумал?

– Неважно, – откликнулся он. – Лучше расскажи о нападении змея. Как все произошло?

Я понимала, что Хаул не хочет обсуждать со мной свои планы, но заставить его не могла. Для того, чтобы он научился мне доверять, должно пройти какое-то время.

– Это был не змей, а мужчина. – Я удобнее устроилась в его объятиях. – Ты ушел. Я тоже хотела уйти, потому что все на меня косились. И вдруг подошёл он и пригласил на танец. Я не стала отказываться…

Хаул напрягся, но ничего не сказал, терпеливо ожидая продолжение рассказа.

– Мы танцевали. Он расспрашивал о тебе, а потом его глаза стали вдруг змеиными. И все, что я помню, это как меня отбросило в сторону и резкую боль…

От воспоминаний я вся сжалась. Почувствовав мое состояние, Хаул поцеловал меня в макушку, желая успокоить.

– Мы больше не будем об этом вспоминать, – спустя минуту молчания, произнес он. – Расскажи лучше о своем мире.

Что? Я сейчас не ослышалась? Ему действительно интересно узнать о моем мире? Или это такая новая стратегия по успокоению попаданок? Но как бы там ни было, я немного расслабилась и рассказала ему о машинах, самолётах, поездах, небоскребах и медицине, которая существенно продвинулась вперёд. Но больше всего его заинтересовала возможность каждых пять лет выбирать нового президента.

– Теперь ты понимаешь, почему я хочу вернуться домой? – спросила я. – Здесь я никто, да я даже магией не владею. Сколько раз я чуть не погибла за то недолгое время, пока нахожусь в Снежной империи? Скоро пальцев не хватит, чтобы пересчитать. А там я родилась и чувствую себя в относительной безопасности.

– А если я скажу, что ты тоже можешь овладеть магией? – прищурился Хаул. – Это решит проблему?

Наверное, ещё вчера я была бы рада остаться с Хаулом и обучиться магии, но теперь я должна была думать не только о себе, но и о ещё не рождённым ребенке. А как показала практика, в этом мире слишком опасно.

Ответить я не успела. В лазарет вошел Эрдин и, окинув нас неодобрительным взглядом, заявил:

– Госпоже Виктории нужен покой. Хотя бы ещё пару дней постарайтесь ее не перенапрягать. А сейчас вы уже можете освободить лазарет. Уверен, госпоже будет намного комфортнее в своих апартаментах. – Он подошёл к столу и начал аккуратно перебирать бумаги. – Я сам буду приносить укрепляющие настои.

Намек был понятен, поэтому Хаул подхватил меня на руки и вынес из лазарета. Я обхватила его шею руками и прижалась к горячей груди.

– Мне кажется, Эрдину не понравилось видеть нас в одной кровати, – чувствуя, как горит от стыда лицо, прошептала я.

– Он просто завидует, – усмехнулся Хаул.

Толкнув ногой дверь, Ледяной колдун внёс меня в спальню и аккуратно уложил в постель. Сам же вышел, пообещав, что пришлет горничную.

Оставшись в одиночестве, я вдруг вспомнила, что за всей этой круговертью событий, совсем забыла рассказать Хаулу о визите Эльдагана и его странном подарке…

***

Стоя на вершине обледеневшей скалы, Йен смотрел вдаль. После того, как он сверг прежних богов мир сильно изменился. Люди перестали поклоняться высшим существам и практически полностью искоренили магию. Впрочем, такой исход был ожидаем, ведь много веков назад мир чуть не погиб из-за противостояния богов и архимагов.

Что ж, не получилось у него стать достойным приемником божественной силы. Прежние боги были слишком жестоки и карали любого, кто осмеливался поднять голову. А он? Он не хотел никому навязывать свою волю, дал народам Тэрна самим выбрать свою судьбу и вершить историю. Да и это всевластие ему нужно было лишь для того, чтобы встать на одну ступень с Рэль…

Но Рэль он потерял, а без нее вечность стала изощрённой пыткой.

Воспоминания давно минувших дней захлестнули подобно цунами. В памяти всплывали лица друзей, которых он и рад был бы забыть, да не получалось. Все они уже давно мертвы – человеческие жизни подобны мгновениям. А он все топчет эту землю, вынужденный веками влачить на своих плечах необъятный груз вины…

Однако же, он не терял надежды открыть Врата и освободить Богиню Хаоса. На поиски Маянкика ушло слишком много времени. В какой-то момент Йен и вовсе подумал, что артефакт, принадлежавший Данрену действительно уничтожен в войне Хаоса и шанса открыть Врата в Обетованное больше нет. А когда нашел, ему не составило труда внушить Килгору, что он просто обязан вернуть из небытия своего прежнего хозяина. Так в этом мире появилась Виктория. Но и тогда она чуть не погибла в Снежной Пустоши. Пришлось помочь – направить к дому Эльдагана. А дальше события начали сами набирать обороты, не требуя вмешательства бога. Оставалось просто ждать, когда Хаул откроет Врата. Вот только Йен не учел, что Ледяной колдун мог привязаться к иномирянке и отклониться от намеченной мести. Пришлось снова вмешаться и напомнить, за что Хаул так ненавидит богов.

Йен не хотел причинять девчонке вред, но иного выхода не оставалось. Виктория всё-таки нашла лазейку к сердцу Ледяного колдуна и медленно, но неумолимо начала его менять.

Серов унылое небо рассек появившийся из ниоткуда черный вихрь и ринулся к верхушке заледеневшей скалы. Крутнувшись вокруг Йена стихия неестественно замерла, а спустя секунду из темных частиц выступил Эльдаган.

– Я знал, что ты явишься, – равнодушно сказал новый бог, даже не взглянув на визитера. – Что, решил возвать к моему разуму? Можешь не стараться.

– Значит, ты не отрицаешь, что отвлек меня тогда, в Черной крепости и помог Хаулу забрать Викторию? – прошипел темный эльф.

– Ну, наконец-то ты сообразил, – усмехнулся Йен и всё-таки удостоил взглядом Хранителя Тэрна. – Скажу больше, именно я отыскал Маятник и подбросил Килгору некий занимательный свиток, в котором подробно был расписан древний ритуал. Честно? Я удивлен, что ты не понял этого сразу, когда я приказал не вмешиваться.

Темный эльф поморщился, на смуглых скулах заиграли желваки.

– Да ты хоть понимаешь, насколько твоя задумка опасна? – Он сжал кулаки от злости. – Весь мир пострадает, если вдруг боги вырвутся на свободу! Ты не вправе так рисковать!

– Не тебе мне указывать, – неожиданно хриплым голосом отозвался Йен. Змеиные зрачки сверкнули от ярости. – Могу напомнить тебе, что когда-то я пожертвовал лучшим другом, стоило ему встать