— Я его знаю, он умер с месяц назад. Убит, ваше величество, — сказал Жарден.

Все взгляды скрестились на мне.

— Мы с ним несколько раз встречались, ваше величество, пару раз даже при свидетелях, — сказал чистую правду я, — и однажды обменялись своими тайнами… Хотя давайте я лучше принесу божественную клятву в этом.

И я, пока меня не успели спросить что-нибудь неуместное, что могло испортить ситуацию, какую-нибудь бестактность, типа: «А не ты ли, Эйсон, его и убил?» — поспешил принести божественную клятву:

— Я, Эйсон, клянусь богами Родомиром и Громовержцем, что Аргелио сообщил мне о том, что первый помощник главы Королевского корпуса стражей, Буртер, вместо того чтобы разоблачить заговор герцогини Рогенрат против его величества Драска Великодушного пять лет назад, взял взятку от нее за молчание. Он сам стал тому разговору невольным свидетелем и помалкивал, опасаясь об этом говорить, все эти годы.

Главное, что не соврал ни единым словом! И аккуратно перевел стрелки за ответственность за убийство Аргелио на Рогенрат. Раз тот стал свидетелем и опасался, то почему бы Рогенрат, узнав об этом, его и не убрать? Или Буртеру? На того теперь вообще все валить можно.

К счастью, на фоне убийства принца и информации, что родная сестра короля хотела его свергнуть, плевать тут всем было на жизнь Аргелио… В особенности королю, что было наиболее важно. Смысл ему радеть о причинах смерти его чиновника, который несколько лет знал о том, что заговор против короля замяли за взятку, и тихонько помалкивал об этом? Если он о чем и сожалел, так это о том, что не имеет возможности отправить его в руки палача… Я рассчитал верно, такой опасный вопрос мне не задали. А обсуждение тут же перешло в нужную мне сторону…

— Моя сестричка, значит, заигралась… Похоже, и сейчас снова она против меня бунтует. В прошлый раз, значит, легко отделалась, вот и взялась за старое… — принялся рассуждать вслух король.

— Может быть, ваше величество, это уже не мой уровень обсуждения, и я пойду? — спросил я короля в нарушение этикета, пока он слишком много всего не наговорил. А то вспомнит потом, что зря слишком важные семейные дела обсуждал в моем присутствии, и отдаст какой нехороший приказ. В тюрьму же необязательно меня тащить за лишнюю информированность, можно и просто отдать приказ по-тихому меня где-то прикопать. А любимой племяннице в утешение подарить какой-нибудь замок… Так что пусть этикет идет к адским демонам, жизнь дороже!

Все укоризненно на меня посмотрели. А король, вместо того чтобы отослать меня, вдруг спросил:

— А ты, Эйсон, что же ты раньше об этом не сказал? Что меня пять лет назад предали?

— Да забыл попросту, ваше величество! И не оценил важность такой старой информации. Когда все это происходило, я по деревьям лазил и воровал яйца из птичьих гнезд… Мало ли вы тоже давно в курсе, простили сестру и все у вас в семье тихо и спокойно? А я бы тут такой появился и растравил старые раны. А что сейчас не сразу вспомнил, так у меня, знаете ли, в последние недели жизнь была очень непростая. Ну вы сами об этом знаете… Мне просто некогда было предаваться воспоминаниям…

— Мне кажется, отец, что граф Эрегарский может остаться на этом совещании. А то и в следующий раз слишком поздно поймет, что обладает исключительно важной информацией, не будучи посвящен в наши дела… — неожиданно пришел мне на выручку Мартон. — Он вообще часто очень хорошо информирован, как вы сами знаете, отец!

— Да, пусть остается. Нам не помешает свежий взгляд молодых глаз на дела государственной важности, тем более он теперь часть нашей семьи, — подобрел король после заступничества за меня наследного принца. — Но если это моя сестра, то с кем она затеяла эту аферу?

— Осмелюсь снова влезть, ваше величество, — сказал я, — а почему бы не попытаться вспомнить, кто был около герцогини пять лет назад? Кто-то важный, типа принца зарубежного или герцога? Может, они на пару и сейчас снова работают? Просто на время притихли после того разоблачения?

— Гм… — пробормотал король, и первоначально я не понял, понравилась ли ему моя идея, или он недоволен тем, что я вылез с ней в нарушение протокола. Но секунд через десять он сказал: — Был около нее тогда герцог, это верно… Герцог Благенрат, из очень древней семьи. Не зарубежной, местной. Но он умер примерно те же пять лет назад. Несчастный случай на портальной охоте… Возможно, моя сестра решила, что после провала переворота он стал слишком опасным свидетелем… Ну что же, наверное, мне лучше спросить все у нее самой… После того как с ней переговорит мой палач… Жарден, послать боевую группу за моей сестрой!

— Прошу прощения, ваше величество, но что-то я не уверен, что эта группа сможет до нее добраться… — сказал я вещь, в общем-то понятную для меня. Это король, видимо, из-за того, что ночью разбудили, да и в возрасте уже, об этом не подумал…

— Что ты имеешь в виду? — встрепенулся король.

— Этот арестованный чиновник неспроста погиб же, верно? И заместитель тюрьмы сбежал… Значит, он был вовлечен в заговор против вас, ваше величество… И хотя казалось бы, что свидетеля вовремя заткнули, ваша сестра не может знать, что вам еще известно про нее. Если она вовлечена в этот нынешний заговор, то вряд ли она тоже сейчас спит. Скорее всего, сидит одетая, в полной готовности бежать при малейшем признаке вторжения посланных вами людей ее арестовать. Понятия не имею про размер ее замка, но предупрежденный об опасности грандмаг может сбежать из собственного замка даже и без всякого туннеля…

— Граф прав, ваше величество, — согласился и Жарден, — герцогиню нам в такой ситуации не захватить. Она сбежит за рубеж, зарегистрирует там свой брак с претендентом на королевскую корону, о котором мы еще ничего не знаем, и будет претендовать на ваш престол. Возможно, даже найдет поддержку одного из наших врагов в лице того или иного короля… Нам ни в коем случае нельзя спугнуть герцогиню. Нужна скорее ловушка, чем вот такой прямой захват…

Король аж заскрежетал зубами, услышав это. Но потом сказал:

— Вы оба правы. Должно быть, ночное время виновато, что я сам об этом не подумал… Раз такое дело, то сейчас