А я давлю в себе желание схватить Ляйсан в охапку и броситься бежать. Пусть Петр Владимирович дает мне новый дом. Обещаю вылизать его до блеска, только бы этот неандерталец держался подальше!

Ляйсан же не разделяет моего беспокойства. Высвободившись из объятий, направляется прямиком за кухонную стойку и, забравшись на стул, требовательно протягивает ручку.

— Я хочу оладушек!

Кажется, мужик растерялся. Адам хохочет.

— Я же говорил, что она смешная.

— Я не смешная! — тут же надувается моя девочка.

— Ты зачетная.

Адам легонько прикасается к носику Ляйсан. Дочка фыркает. Мужик кривится — чурбан бесчувственный!

— Адам, я сейчас приду, — сообщает сыну и вновь топает в прихожую.

Я чуть не подпрыгиваю, услышав громкий хлопок двери. И раздражённое рычание. Мистер начальник с кем-то ругается по телефону.

— Опять с дедушкой ругается, — вздыхает Адам. — Наверное, поэтому он сегодня злой…

О нет, милый, боюсь, дело в другом. Просто я очень не понравилась твоему папе. И совершенно не могу понять почему.

* * *

Богдан

До хруста сжимаю в руке телефон. Ну… тесть мой дорогой. Хрен старый. Опять за свое!

«Не рычи, Яся просто убирает дом. А ты — параноик…» — вот какой ответ я получил на претензии!

Хлопаю себя по бедру, привычно выискивая сигареты, и снова ругаюсь.

Не вовремя я бросил! Ох, не вовремя!

Только ведь думал, что дела в норму пришли, но Петр Владимирович снова активизировался. Подослал очередную… кандидатку, мать ее ети!

Со злости пинаю сугроб. А в голове намертво засел образ стройной темноволосой девушки с оленьими глазами. Хороша, ничего не скажешь! Ее не портят ни простецкая одежда, ни гулька вместо нормальной прически. Впрочем, тесть других и не выбирал. Только чаще блондинок или рыжих, чтобы цветом волос не напоминали про бывшую.

Морщусь, как от зубной боли.

Уже почти четыре года прошло, а меня всё ещё коробит. Первое время на брюнеток смотреть не мог — сразу мерещилась Инга. Ее отштукатуренная мордочка и замашки хищницы. Потом маленько отпустило.

Но как только я начал приглядываться к женщинам, как черт из табакерки вылез Петр Владимирович! И начались смотрины. С завидной регулярностью на мои глаза попадались то дочки партнёров, то чьи-то подружки, то просто мимопроходящие.

А теперь вот по кухне шныряет типа прислуга. Роскошная такая, с бархатной кожей и пухлыми губешками. Южная кровь наградила девицу идеально-гармоничными чертами. Но, конечно, лучше драить чужой дом, чем найти себе сговорчивого спонсора. А может, дело в ребенке? Поэтому и неликвид?

Протяжно выдыхаю, наблюдая, как пар растворяется в морозном воздухе.

Надо возвращаться.

Видит бог, я бы выкинул эту фифу сегодня же. Но тесть сделал ход конем… Знает, что ребенок — это для меня охренеть какой стоп-кран.

Так что надо как-то деликатнее… Но, клянусь, к праздникам ее уже здесь не будет.

Глава 16

Знакомство с Богданом — определенно не то, чего я бы хотела. При встречах неандерталец не хамил открыто, но цеплялся без остановки… То убралась плохо — пыль оставила, то жаркое недосолила, то просто маячу перед глазами, мешаю своим присутствием.

И все претензии с таким ехидством в голосе. Мол, что ты сделаешь, чернь подзаборная? Свалишь, наконец-то?

У-у-у, достал!

Вытираю пот со лба и удобнее перехватываю тряпку, представляя, что это одна из его брендовых маек, в которых биг босс любит щеголять, демонстрируя крепость фигуры.

Позер! Лучше бы воспитанием похвастался.

Не понимаю, за что такой негатив⁈ Я же просто работник! Прибираюсь тут, чищу, цветник в оранжерее разбила… Еще и за детьми следить успеваю!

Адам приезжал теперь почти каждый день. Начались новогодние каникулы, школьные друзья мальчика разъехались, зато дачные появились. Небольшая компания детей приняла Ляйсан довольно тепло.

Дочь очень рада. Вместе они часто пропадают на улице. Далеко Ляйсан я не отпускаю, контролирую, как могу, и это с каждым днем все сложнее. Но хуже всего думать, что придется ей как-то объяснять необходимость оставить этот дом.

Из груди рвется тяжелый вздох. Прекратив намывать лестницу, складываю все в сторону и иду искать дочь. Они с Адамом во дворе строят снежную крепость.

Но только выхожу за порог, дети уже спешат ко мне.

— Мамоська, мамоська, я хочу на голки! — кричит румяная Ляйсан.

— Они тут, совсем рядом, — поддерживает ее Адам.

Анастасия Юрьевна тоже подходит к нам.

— Только что дети прибегали, растрезвонили о новых горках. Сходим?

Вот же… Я лестницу не домыла, и ужин надо бы приготовить. Но дочка смотрит с таким ожиданием, что я сдаюсь.

— Ладно. Но ненадолго!

— Ула! — прыгает Ляйсан.

— Р-р-р! — рычит Адам.

— Хрл-л-л, — повторяет Ляйсан.

И вместе хохочут. Анастасия Юрьевна улыбается

— Идите, а я у плиты похозяйничаю.

Неловко как-то. Вообще-то это моя работа, мне за нее деньги платят. Но Анастасия Юрьевна настойчива. Говорит, что слишком стара, чтобы носиться за малышами. И я соглашаюсь. Погуляем часик, а потом снова за работу.

Дети приветствуют мое решение. Буквально тащат за собой к горкам, которые и вправду оказываются очень даже ничего. С помощью экскаватора и воды взрослые устроили из снега настоящий город. Веселье так и кипит. Ватрушки, ледянки, просто куски картона — каждый катается на чем может.

Родители от детей не отстают. Сама не понимаю, как оказываюсь в их числе.

Мне весело. Может, впервые за долгое время. Этот блестящий снег, беззаботные лица, солнце и небо… Они дают ощущение свободы. Я почти забываю, что на самом деле меня еще держит штамп в паспорте. И Османов не сдается — ищет и будет искать долго.

Но я хочу передышки. Вот так кататься с дочерью на ледянке, лепить снежки, слушать щебет детей. Это все заряжает оптимизмом. Дает надежду, что все обойдется, и толкает настроение вверх.

Не замечаю, как пролетает время. А когда смотрю на часы, то подпрыгиваю от ужаса. Мы тут уже третий час!

Отец Адама вот-вот приедет.

С трудом уговариваю детей вернуться обратно. Ляйсан начинает хныкать. Адам дуется, говорит, что позвонит папе, и тот обязательно разрешит побыть «еще немножко».

Но я все-таки настаиваю на том, чтобы вернуться домой, выпить чаю и переодеться. И мысленно прошу у Аллаха задержать биг босса. Не выдержу ещё несколько часов надоедливого зудения — ужасно бесит! Сама не понимаю почему… Наверное, после мужа у меня развилась острая аллергия на всяких мудаков. Но как только мы подходим к дому, вижу светло-серый