Давясь от смеха, Джулия уткнулась носом в тарелку,исподтишка наблюдая за тем, как Мэтт бросает убийственные взгляды на своегошофера, подложившего ему такую свинью. Но Джо совершенно не смутился.

— Мэтт, посмотри на Мередит! Она улыбается. И это былаистинная правда, потому что неловкое положение, в котором оказался ее муж, явнозабавляло Мередит не меньше, чем Джулию.

— Она же понимает, что в то время ты еще не мог знать о том,что по-прежнему женат на ней.

— Может быть, ты немного пояснишь свою мысль, прежде чемДжулия решит, что Зак доверил свое будущее человеку, страдающему хроническимслабоумием? — раздраженно сказал Мэтт, обменявшись с женой выразительнымивзглядами.

— Но мне казалось, что эта история известна всем — в своевремя о ней писали все более-менее крупные газеты. — Джо вопросительнопосмотрел на Джулию и, прочитав на ее лице полное непонимание, пояснил:

— Видишь ли, Мэтт и Мередит поженились и развелись, когдаМередит было всего восемнадцать. Просто об этом никто не знал, даже я. А потом,двенадцать лет спустя, Мередит обнаружила, что им попался пройдоха-адвокат, иих развод недействителен. Тогда она пригласила Мэтта на обед и выложила ему этуновость. Надо было видеть его реакцию! Он пришел в ярость! Мередит к томувремени уже была помолвлена с кем-то, и им всем вместе пришлось даватьпресс-конференцию, улыбаться и делать вид, что это всего лишь забавноенедоразумение…

— Ой! Значит, я-таки знаю эту историю! — внезапновоскликнула Джулия. — Теперь понятно, почему вы оба показались мне знакомыми! Яведь видела ту пресс-конференцию. — Повернувшись к Мэтту, она добавила:

— Я помню, как вы и жених Мередит обменивались шутками поповоду» непредвиденного осложнения «, и всем казалось, что вы чуть ли недрузья… А потом — кажется, всего лишь через пару дней — вы ударили его! Я этоочень хорошо помню — в газетах были фотографии вашей драки.

— И тем не менее на сегодняшний день мы действительно почтидрузья, — с улыбкой заметил Мэтт, явно забавляясь непритворным изумлениемДжулии, вызванным столь неожиданным открытием.

Было уже почти одиннадцать часов, когда Фаррелы неохотнозасобирались домой. Джулия ненадолго отлучилась в спальню и вернулась с зеленымсвитером и брюками, в которых она приехала из Колорадо. К тому времени ДжоО'Хара ушел прогревать мотор, а Мэтт с Мередит, полностью одетые, стояли удвери.

Выполняя просьбу жены ненадолго оставить их с Джулиейнаедине, Мэтт попрощался первым, добавив, что подождет Мередит в машине.

Джулия приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его напрощание, и, обнимая ее, Мэтт вдруг почувствовал болезненный укол страха — и заэту чудесную девушку, и за Зака. Ему настолько захотелось хоть чем-нибудьутешить ее, что он сказал то, чего говорить не собирался и чего, наверное,говорить все-таки не следовало:

— Не знаю, обрадует это тебя или нет, но сотрудники моегомеждународного сыскного агентства уже три недели проверяют всех, кто был вДалласе на съемках того рокового фильма.

Однако Джулия отреагировала неожиданно агрессивно.

— Неужели нельзя было этого сделать раньше? — возмущенновоскликнула она, но, вовремя спохватившись, добавила:

— Извини, пожалуйста. Я понимаю, что с моей стороны оченьгрубо и неблагодарно так говорить.

В очередной раз поразившись ее безоговорочной преданностиЗаку, Мэтт ласково улыбнулся и отрицательно покачал головой:

— Тебе не за что извиняться. Я прекрасно понимаю, как тыбеспокоишься о нем. Но, видишь ли, дело заключается в том, что Зак в свое времязаплатил другому известному агентству и они так и не сумели обнаружить никакихфактов, которые могли бы повлиять на исход суда. Кроме того, Зак совершенно однозначнозаявил мне, что не примет никакой помощи, кроме той, которую я ему обычнооказывал в финансовых делах. Пощадив его гордость, которая и так пострадалаиз-за шумихи, поднятой вокруг этого дела, я не стал настаивать.

— А сыщики твоего агентства? — нетерпеливо перебила егоДжулия, обнадеженная ободряющими нотками, которые она, как ей показалось,различила в голосе Мэтта. — Им ведь удалось обнаружить что-то новое, правда?

Немного поколебавшись, Мэтт все-таки решил рассказать ейкое-что. Заку эти слова не могли повредить в любом случае, а тем более теперь,когда Джулия решила присоединиться к нему.

— Это связано с Тони Остином, — начал он, но Джулия не далаему продолжить.

— Ее убил Остин?

— Я так не говорил. Если бы мне удалось обнаружить доказательстваэтого, то меня бы здесь не было. Я бы уже поднял такую шумиху в газетах и потелевидению, что полиция и ФБР просто вынуждены были бы предпринятьсоответствующие меры.

— Тогда что же им удалось выяснить?

— Они обнаружили, что Остин лгал, когда давал свидетельскиепоказания. Во время суда он клялся, что их роман с Рейчел продолжался уже многомесяцев и что они» были без ума друг от друга «. На самом же деле параллельно сРейчел у него была связь еще с одной женщиной.

— И кто же она? — едва сдерживая нетерпение, спросилаДжулия. — Ведь именно она из ревности могла заменить холостые патронынастоящими.

— Пока не знаю. Единственное, что у нас есть, — этосвидетельство коридорного, который за две недели до убийства поздно вечеромприносил в номер Остина шампанское и слышал из-за двери женский голос. Он могпринадлежать кому угодно, но только не Рейчел, потому что тот же самыйкоридорный незадолго до этого доставлял поздний ужин в номер Зака и онаоткрывала ему дверь. Правда, кто бы ни была эта женщина, я не думаю, чтоубийство — ее рук дело. Зато через нее мы могли бы выйти на главного виновника.На Остина.

— Да, но почему ты так уверен, что настоящий преступник —именно он?

— Не знаю, — тяжело вздохнул Мэтт, — может быть, мне простопередалась уверенность Зака. Дело в том, что Рейчел смогла бы обеспечить себе иОстину безбедное существование лишь в том случае, если бы, во-первых,продолжала сниматься, а во-вторых, отхватила, согласно калифорнийским законам оразводе, приличный кусок состояния Зака. Но зная ее весьма ограниченныеактерские способности и полную зависимость от таланта мужа, никто из режиссеровне стал бы ее снимать, особенно после огласки истории с ее изменой. Этотскандал нанес бы сокрушительный удар по ее популярности у зрителя.

Таким образом, тот факт, что у Остина был роман с кем-тодругим, дает нам веские основания усомниться в правдивости поведанной на судетрогательной истории о безумной любви. Более того, это дает право предположить,что Остина интересовали только деньги Рейчел, а точнее, Зака. Когда же, послепроисшествия в гостинице, он понял, что ему их, судя по всему, не видать, торешил избавиться от Рейчел, которая теперь превратилась в обузу.