Ветер изменил направление и погнал тучи на запад. Дойлу показалось, что сразу похолодало чуть ли не на десять градусов. Шлюп бросало с волны на волну, и мачта угрожающе поскрипывала.

– А чей это был дом? – снова спросил Дойл.

Спаркс и Ларри переглянулись.

– Господи боже, джентльмены! – воскликнул Дойл. – Если эти мерзавцы гонятся за мной, то я, наверное, имею право знать, кто они. Вы просто обязаны…

– Это не в ваших интересах, Дойл, – запротестовал Спаркс.

– О каких, к черту, интересах вы говорите! Я свидетель убийства, вернее, двух убийств или даже трех, если считать Петрович. Я не могу вернуться в собственный дом, потому что он разорен, и вся моя жизнь летит в тартарары, а вы болтаете о каких-то интересах! Прикажете мне до конца своих дней трястись от страха и ждать, пока в один прекрасный момент меня не прирежут, как свинью?!

– Успокойтесь, Дойл.

– Ну уж нет, Джек! Либо я заодно с вами, и с этого момента мне станет известно все, что известно вам, либо катитесь к черту со всеми вашими делами, причаливайте к берегу, я высаживаюсь и сам побеспокоюсь о своей безопасности!

Дойл ненавидел скандалы и никогда никому их не устраивал, но сейчас он был доволен тем эффектом, который произвела его внезапная вспышка. Спаркс колебался, не зная, что ответить. Дойл достал револьвер.

– Даю десять секунд на размышления. После этого я проделаю хорошую дырку в вашем чертовом шлюпе, и еще вопрос, удастся ли кому-нибудь из нас добраться до берега, – угрожающе проговорил Дойл, взводя курок. – Я не шучу…

Ларри будто ненароком потянулся к карману.

– Не надо, Ларри, – сказал Спаркс, даже не обернувшись.

Ларри подчинился. Прошло несколько секунд.

– Время вышло, Джек, – сказал Дойл, поднимая револьвер.

– Дом принадлежит отставному бригадному генералу Маркусу Макколею Драммонду. Королевский мушкетный полк. Уберите оружие, доктор.

– Это имя мне не знакомо, – сказал Дойл, опуская револьвер.

– Послужной список генерала Драммонда отличается тем, что он ничем не отличается от других, – ровным, лишенным интонаций голосом проговорил Спаркс. – Его офицерское звание было, по всей видимости, куплено семьей. Быстрое продвижение по службе объясняется тем, что Драммонды принадлежат к числу крупнейших производителей вооружения в стране. Они владеют заводами в Блэкпуле и Манчестере, а кроме того, у них три компании по производству тяжелой артиллерии в Германии. Однако генерал Драммонд никогда не торопился пускать в ход образцы собственной продукции: за двадцать лет службы ни одна из его пушек не сделала ни единого выстрела. Шесть лет назад, после смерти отца, генерал вышел в отставку и возглавил руководство семейным концерном. Предприимчивость, которой ему так не хватало в годы службы британской короне, с неожиданным размахом проявила себя на новом поприще – поставки вооружения, и соответственно доходы подскочили втрое. В прошлом году Драммонд выдал свою старшую дочь за одного из сыновей Круппа в Мюнхене, который всегда был одним из его самых жестких конкурентов в Европе. Не исключено, что вскоре может появиться крупнейшая монополия в военной промышленности. Генерал стремится взять под контроль как внутренний, так и внешний рынки вооружений. Сейчас он ведет переговоры о покупке компании, производящей револьверы такого типа, которым вы только что угрожали, Дойл. Хотите знать что-нибудь еще?

Секунду помедлив, Дойл засунул револьвер в карман.

– А что вас привлекло в Драммонде в первую очередь? – спросил он.

– Подряды, – коротко ответил Спаркс, давая понять, что дальнейшие расспросы, затрагивающие безопасность восьмисотлетней монархии, нежелательны.

Переложив револьвер в саквояж, Дойл уселся рядом со Спарксом. Производство вооружений… Королевские заказы… У него опять разболелась голова.

– Мой отец любил говорить, что не мешает вовремя понять, в какую историю ты вляпался, – устало произнес Дойл.

– Съешьте сэндвич, сэр, в самый раз будет, – участливо предложил Ларри.

Дойл не стал отказываться. Еда всегда действовала на него благотворно. Это было сейчас единственным его утешением.

– Однако не думаю, Джек, что вы стали бы интересоваться генералом потому, что он спрятал у себя какого-то дохлого беглеца, – сказал он.

– Никаких следов Дилкса и других "серых капюшонов" в доме генерала Драммонда мы впоследствии не обнаружили, – пояснил Спаркс. – Но эта ситуация и без того невероятно запутанная.

– То есть?

– В уголовном деле Лэнсдоуна Дилкса значилось, что заключенный был обнаружен повешенным в своей камере в феврале прошлого года. Власти сочли возможным предоставить нам фотографию надгробного камня с его могилы.

Открыв рот от изумления, Дойл чуть не выронил сэндвич.

– И вот еще что я хотел добавить, Дойл, – продолжал Спаркс. – Исполняя свой долг и преследуя врагов, я не задумываюсь о соответствии моих действий букве закона. Я ничем не связан…

– Не связаны? – ошеломленно спросил Дойл.

– Нет. Строго говоря, нет. Поэтому я привлекаю к работе людей с определенными способностями, которые в других обстоятельствах не стали бы сотрудничать с… излишне щепетильным поборником закона.

Обернувшись, Дойл посмотрел на широко улыбающегося Ларри. Ловко откупорив зубами бутылку пива, Ларри протянул ее Дойлу.

– Понятно, – пробормотал Дойл, отхлебнув пива.

– Ну вот, дорогой доктор, – обратился к нему Спаркс, вновь набивая трубку. – Я рассказал вам довольно подробно, чем я занимаюсь. Вы не переменили своего решения действовать вместе со мной? В противном случае Ларри пришвартуется в подходящем месте…

Казалось, Спаркс готов ждать его ответа сколь угодно долго. В этот миг новая идея – на этот раз о Южной Америке – возникла в воображении Дойла и показалась ему необыкновенно привлекательной. Но… Он допил пиво и подумал, что все это мечты.

– Я остаюсь с вами, – сказал Дойл.

– Отлично, дружище. Признаюсь, мы очень рады, – проговорил Спаркс, энергично пожимая руку Дойла.

– Добро пожаловать, сэр! – добавил, сияя, Ларри.

Дойл благодарно улыбнулся, хотя надеялся услышать от Спаркса более цветистую похвалу за правильность сделанного выбора. Но главным было то, что недоговоренность в их странном союзе была преодолена. Спутники принялись убирать парус, так как погода внезапно изменилась.

– По курсу остров Шеппи, – сказал Спаркс, заметив на горизонте узкую полоску земли. – Если ветер не изменит направления, мы пристанем в Фавершеме еще до захода солнца. До Топпинга на лошадях целая ночь пути. Если вы не возражаете, я бы предпочел отправиться в Топпинг сразу по прибытии в порт.

Дойл не возражал.

– Муж недавно почившей леди Николсон, Чарлз Стюарт Николсон, сын Ричарда Сидни Николсона, графа Освальда, – один из богатейших людей Англии, – не без иронии провозгласил Спаркс. – И мне не терпится познакомиться с ним. Хотите знать почему?