Это его интеллигентное «право слово» заставило Катю снова улыбнуться и пожать неопределенно плечами, что могло означать только одно – ладно, мол, если вы так настаиваете… Я пойду, ладно…

– Вот и хорошо, вот и замечательно! – обрадовался мужчина, торопливо пересматривая связку ключей на незатейливом брелоке. – Я недавно в этот дом переехал, еще и с ключами до конца не разобрался… Прежние хозяева дверь на три замка запирали, попробуй-ка запомни, откуда какой ключ!

Катя поднялась вслед за ним по лестнице, чувствуя, как дрожит в руках Темино тельце – и впрямь замерз, успел-таки промокнуть! Хорошо бы его переодеть в сухое… Но вряд ли в квартире у этого мужчины найдется детская одежонка, да и спрашивать об этом неловко! Иначе получится как в той присказке – пустите меня погреться, а то я такой голодный, что даже переночевать негде!

Однако и спрашивать не пришлось. Мужчина, войдя в квартиру, тут же прошел куда-то вглубь и вскоре вернулся, держа в руках мужскую футболку и большой махровый халат.

– Вот, переоденьтесь, пожалуйста! Халат чистый, только из прачечной утром принес… А футболка новая, с этикеткой даже. Можно пока в нее ребеночка завернуть. А сверху можно полотенце накинуть, чтобы согрелся быстрее… Я сейчас на кухню пойду, чайник поставлю, а вы проходите в комнату, переодевайтесь! И еще скажите… Молоко ребеночку сильно погреть или чтобы просто теплое было?

– Лучше теплое, если можно…

– Хорошо, хорошо! У меня и печенье есть… А еще я могу яичницу по-быстрому сделать и бутерброды с колбасой…

Он с таким старанием проявлял гостеприимство, что Катя снова неловко улыбнулась, провела рукой по мокрым волосам, проговорила тихо:

– Да не надо ничего, спасибо… Только молоко для Темы… Ну и печенье, если можно. Он любит печенье с молоком.

– А малыша Темой зовут, да? А полое имя какое? Тимофей?

– Ну да, Тимофей… А меня Катей зовут…

– Очень приятно, Катя. Рад знакомству. Меня Павлом зовут. Павел Павлович, если полностью. Студенты меня Пал Палычем называют, им так проще. Но для вас – просто Павел, пожалуйста.

– Спасибо вам, Павел… Вот, приютили нас с Темой нежданно-негаданно!

– Ладно, вы тут переодевайтесь пока и приходите на кухню… Я все же яичницу сварганю, с вашего позволения.

– Да, мы сейчас придем…

Павел ушел, а Катя быстренько стащила с Темы мокрую одежонку, переодела в новую футболку такого большого размера, что Тема в ней утонул, конечно же. Сверху закутала малыша в большое банное полотенце, усадила на диван. Пока сама переодевалась, успела оглядеться украдкой…

Видимо, этот Павел и впрямь только что сюда переехал, потому что, кроме дивана, в комнате практически ничего не было. Только большие коробки громоздились по углам, пока не распакованные, да в углу на газетах лежало стопками белье – наверное, то самое, принесенное утром из прачечной.

Взяв Тему на руки, она вышла в коридор. Проходя на кухню, отметила про себя, что квартира двухкомнатная, довольно просторная. И женской руки в ней точно не наблюдалось. Неужели этот Павел холостяком живет? Если так, то как же ему это удается, такому доброму и симпатичному? Вроде на женоненавистника не похож…

Павел и впрямь успел накрыть стол на скорую руку, пока они переодевались. В центре стола торжественно стояла чугунная сковородка с яичницей, рядом тарелки – одна с нарезанными крупно ломтями белого хлеба, другая с кружочками копченой колбасы. Классический холостяцкий обед, что тут еще скажешь.

А дождь все хлестал за окном, и конца и краю ему не было. Вот же они с Темой попали, как два Робинзона Крузо на необитаемый остров!

– Садитесь, садитесь… Вот чай… Вы пейте, Катя, пока горячий.

– Ой… А я еще попросить вас хотела… Можно я Темину одежонку в ванной на батарее как-то устрою? Иначе она не высохнет…

– Конечно, можно, что же вы спрашиваете! И свою одежду тоже устройте сушиться где-нибудь! Там, в комнате, коробки есть, можно прямо на них… Давайте Темочку, я его пока подержу!

Тема выпростал из-под полотенца ручонки, с готовностью протянул их навстречу Павлу. Катя даже удивилась такой поспешности – надо же, какой прыткий… А с другой стороны – ничего удивительного, наверное. Дети всегда чувствуют в людях неподдельную искренность, их не обманешь. А этот Павел… Он именно такой, да…

Вернувшись на кухню, она застала довольно трогательную картину: Павел держал Тему на коленках, смотрел с умилением, как тот уплетает печенье, запивая его теплым молоком. Вон даже очки на нос съехали, а он и не заметил…

Катя села на стул, глотнула из кружки чай. Павел вдруг поднял на нее глаза, в которых до сих пор плескалось умиление, улыбнулся, будто только что заметил ее. Она спросила осторожно:

– А у вас дети уже взрослые, наверное?

– У меня нет детей… Так уж получилось, ничего не поделаешь…

Катя вздрогнула внутренне – с какой скрытой горечью он эти слова произнес! И она тоже хороша – лезет в душу со своим любопытством. Лучше бы уж помалкивала, за умную бы сошла.

Тема тем временем отодвинул от себя пустую кружку, потер кулачками глазки, зевнул от души.

– Ой, он же заснет сейчас… – пошептала Катя испуганно. – Как же я его, сонного, домой понесу… А коляска мокрая вся…

– Да что вы, Катя! Дождь еще не прошел! Уложите его в комнате на диване, пусть засыпает на здоровье!

– Но я могу такси вызвать…

– Да пока до такси идете, снова промокнете! Ну что вы, ей-богу!

– Но мне неудобно, поймите меня правильно, Павел! У вас ведь, наверное, свои дела есть, а вы с нами возитесь!

– Да нет у меня на сегодня никаких дел… А если и есть, так и подождать могут…

Пока они препирались, Тема уснул. Павел осторожно отнес его в комнату, уложил на диван, укрыл сверху пледом. Вернулись вместе на кухню, сели за стол…

И замолчали. Катя сидела, опустив голову, и отчего-то не маялась никакой неловкостью, которая обычно наступает в таких случаях. Отчего-то ей было хорошо и в молчании. Наверное, у этого Павла был очень легкий характер. И сам он был человек легкий и добрый. Вот же повезло кому-то, кто рядом с ним… Или нет никого? Тогда почему, интересно?

– Павел, а вы что, закоренелый холостяк? – спросила с улыбкой, обхватывая пальцами кружку с чаем.

– Хм… А почему вы так подумали, что я… Закоренелый?

– Не знаю… Но мне показалось…

– По состоянию на сегодняшний день я женат, но, по сути, холостой получаюсь.

– Как это – по сути? Не поняла…

– Меня через три дня разведут официально. Хотя я давно живу один… Вот, квартиру недавно разменял, сюда переехал…

– Ой, вы извините меня, что спросила. Неловко получилось как-то.

– Да отчего ж неловко? Нет, что вы… И даже хорошо, что вы спросили.