«Тогда присядь, Федя, да поведай нам, что с тобой вчера приключилось?»

Знахарь показал рукой на пригретую скамейку и первый сел, прислонившись устало к горячей спинке. Они с Василисой полдня колдовали над большим кипящим котлом, замешивая в нём пахучие травы, и теперь оба еле держались на ногах.

«Не знаю, что вам рассказать, – развёл руками мальчонка, присаживаясь рядом. – Я толком и не помню ничего».

«Совсем-совсем ничего?» – удивилась Василиса.

Она сидела на своём излюбленном местечке, на ступеньках крыльца, вытянув навстречу солнечному теплу гудящие от усталости ноги. Чёрные глаза её с внимательным участием смотрели на подростка, и тёплая полуулыбка, промелькнувшая на устах, заставила биться мальчишеское сердце сильнее и чаще. Он покраснел и, стараясь не встречаться глазами с виновницей внутреннего трепета, повернулся вновь к Авдоту.

«Я думаю, он не специально, Авдот Назарович».

«Кто, Федя?»

«Тот мальчик, который пугал горящей веткой нашу Чернушку. Бедная коровонька напужалась очень, а ведь у неё скоро телёночек будет! Но малец же не знал об этом, правда, дядя Авдот?»

«Не знаю, милый», – покачал головой мужчина.

«Я ему и говорю: ты зачем Чернушку мучаешь, или не видишь, что она скоро мамой будет? А он посмотрел на меня, и я тоже заробел. А потом вот тут стало так больно, как будто внутри что-то оборвалось», – Федька постучал кулачком по груди.

«А дальше?»

«А больше я ничего не помню. Мне матушка рассказала сегодня, что нашли меня внизу в обрыве, но как я туда попал?.. – Федя пожал плечами. Затем он нахмурился, видно, вспомнив что-то ещё. – Авдот Назарович, нас Атель защищает?»

«Как защищает?» – не понял знахарь.

«Ну, этот мальчик мне сказал: теперь даже ваша Атель вас не спасёт. А я не понял, как речка может нас спасти?»

Авдот с Василисой растерянно переглянулись.

«Ты не думай об этом, Феденька, а ступай домой, матушка заждалась тебя, волнуется, поди. А завтра коровушек своих увидишь, уж соскучились, наверное, по своему милому дружку», – так приговаривал Авдот, провожая мальчика до калитки, и долго знахарь ещё стоял в раздумье, смотря ему вслед. Лишь когда щуплая фигурка растворилась в лиловом мареве, Авдот не спеша повернулся к дому.

«Ты куда это собралась?» – прищурился он, увидев решительное выражение девушки, спешащей к нему.

«Ты сам знаешь, куда, батюшка. Не волнуйся, я не одна», – она кивнула на юркое серое пятно, мелькавшее вдалеке в лесочке.

«Подожди, я пойду с тобой, только матери скажу», – Авдот сделал было шаг к дому, но Василиса положила руку ему на плечо.

«Нет, батюшка, я пойду без тебя. Я чувствую, что так будет правильнее. Она не захочет говорить при тебе».

«Это слишком опасно, милая, подходить так близко к недоброму берегу!»

«Не опасней, чем стоять здесь. Не переживай, батюшка!»

Василиса поцеловала отца в колючую щёку и открыла калитку…»

– Я не знаю, о чём Василиса говорила с рекой, об этом она никогда никому не рассказывала. Возможно, тебе повезёт больше, мой мальчик, и когда-нибудь девочка поведает тебе эту историю. Сейчас же, Мишенька, давай-ка ложиться спать.

– Как спать?! – не своим голосом завопил Мишка. – А дальше?

– Дальше в лес – больше дров, – поддразнила внука бабушка Соня и встала с кровати. – Мы тебе обещали совсем немного рассказать, а наболтали невесть сколько. Посмотри-ка за окно, ночь на дворе.

– Ну как же так? – не успокаивался мальчик. – Я же теперь не засну, если не узнаю, что было дальше! Вот не буду спать до утра, пожалеете!

Мишка выпрямил спину, сложил руки на животе и уставился в одну точку, надув обиженно губы. Прабабка только хмыкнула и, пробормотав «Разбирайтесь сами», исчезла.

– Ложись, ложись, Мишенька, эта история от тебя теперь никуда не уйдёт! – бабушка Соня взбила подушку на кровати, но мальчик и глазом не повёл.

– Не нужно обижаться, лучше загадай, чтобы тебе приснилась Василиса. От неё и узнаешь продолжение.

– Ну ладно, – нехотя пробурчал Мишка и улёгся под одеяло. Он долго ворочался, вспоминая услышанную историю, и никак не мог представить, как же можно было победить такого сильного колдуна? Может быть, Василиса дунула на его дом, и он унёсся в неведомые страны? Мишка улыбнулся, представив округлившиеся от ужаса злые глаза старика, которыми он смотрит вниз, на проплывающие под ним деревни и леса. А нечего было людям вредить, злорадно подумал Миша, и последнее, что промелькнуло перед его сонными глазами, была огромная синяя река и маленькая фигурка девочки, сидящая на берегу.

Непонятное чувство гнало директора школы в родной город. Ему даже пришлось срочно прервать свои дела на симпозиуме и взять билет на первый же поезд.

– Вы так быстро нас покидаете? – администратор Светлана Сигизмундовна, как явствовало из бирки на её жакете, профессионально улыбнулась Альберту Игоревичу, когда он подошёл к стойке сдать ключ.

– Да, срочно вызывают из дома, – одними губами улыбнулся в ответ директор и даже развёл руками: мол, самому жаль покидать ваш гостеприимный отель.

– Надеюсь, ничего плохого не случилось? – подняла бровки женщина, уверенной рукой начав заполнять что-то в тетрадке.

– Я тоже надеюсь, – пробормотал Альберт чуть слышно.

– Простите? – переспросила Светлана и взглянула в чёрные глаза постояльца, оторвав взгляд от журнала. Словно отточенный металл блеснул в их мрачной глубине, и женщина от неожиданности вздрогнула, чувствуя, как острый клинок царапнул по её сердцу.

– Всего вам доброго, Светлана Сигизмундовна! – ещё острее вонзился в неё тяжёлый взгляд.

– До свидания, приезжайте к нам ещё, мы будем рады всегда видеть вас в нашем отеле, – заученные слова отскочили от губ растерявшейся женщины и она, усилием воли переведя взгляд направо, посмотрела на стоящую рядом даму в легкомысленной белой шляпке, острыми ноготками постукивавшую по стойке. – Слушаю вас, мадам.

Не теряя больше ни секунды, Альберт нетерпеливо понёсся к высоченным стеклянным дверям, желая поскорее выбраться из этого здания. Светлана скосила глаза. Совершенно озадаченно смотрела она на это бегство, краем сознания ощущая под своей тонкой шёлковой блузкой холодный липкий пот.

– …мой номер! – визгливый голос посетительницы отвлёк Светлану от неприятных ощущений, и она перевела взгляд на недовольное лицо.

– Простите, пожалуйста, что вы сказали?

– Я уже полчаса вам твержу, что у меня забронирован номер, но вам, кажется, не до меня! – перестук ноготков по сверкающей поверхности стойки превратился в противный скрип, и Светлана второй раз за утро прокляла тот день, когда решила стать администратором гостиницы.