Я искала в библиотеке нужные книги, где хоть что-то могла найти о призраках. Меня не покидали мысли о том, что Анвэйм её знает. Кто же она? Неужели и правда Аламинта, которая не хочет раскрывать свою личность? А если она опасна? Но тогда бы призрак не захотела видеть и Аира, но его она не боялась — лишь Анвэйма. Значит, эту теорию можно с легкостью отбросить…

— Леди Аламинта, — вывел меня из раздумий девичий голос, и я выронила из рук книгу, которую держала.

Медленно обернувшись к леди Жатенне, я обвела весь круг невест его светлости задумчивым взглядом. Среди них не было только Иоланты и Дарии. Первая обнаружилась за свободным столиком, полностью погруженная в чтение, а второй вовсе не было в библиотеке.

— Я вас внимательно слушаю, — ответила я, застыв и ожидая подвоха.

Одна из невест подняла книгу, которую я по случайности выронила, пролистала страницы и подала мне. Пришлось принять, хотя теперь интерес к содержимому резко упал. Захотелось вовсе покинуть библиотеку. Попросту сбежать, но я подавила в себе этот малодушный порыв.

— Как ваше здоровье, леди Аламинта? — спросила девушка, что подала мне книгу. Её имя я не запомнила, но она точно была одной из участниц той памятной бойни в столовой.

— Мы все та-а-ак волнуемся и печемся о вас, правда, леди?

— Да-да, — подтвердила Жатенна. — Особенно о ребенке эрлорда. Ведь одной из нас предстоит стать ему мачехой.

Меня передернуло от подобной перспективы. Ни одной из этих стерв отдавать своего ребенка не хотелось. Я инстинктивно прикрыла живот руками, будто пытаясь защитить. Уж лучше пусть мачехой станет Иоланта, чем одна из этих… этих.

— Не волнуйтесь, леди Аламинта, — заметила третья, — мы будем хорошо относиться к ребенку. Просто рассматриваем вас как некий сосуд для рождения ребенка, поэтому никакой ненависти к вам и к ребенку не испытываем. Да и как можно, если это ребенок его светлости! Уверена, одна из нас сделает его достойным наследником эрлорда.

Ах так, да? Да идите вы все.

Я уже собиралась ответить, как со стороны окна громко захлопнула книгу Иоланта. Она поднялась на ноги и подошла к соперницам, обведя их хмурым взглядом. Стоит признать, что многие стушевались.

— Вам нечем заняться, леди? Пора готовиться к испытанию. Если сами не придаете значения подготовке, то не мешайте другим. Например, мне.

— Да мы же.

— Я все сказала, — оборвала Жатенну Иоланта, после чего изящно развернулась и вернулась на свое место.

Девушки фыркнули и направились к выходу. Из моих глаз готовы были сорваться злые слезы. Мне еще предстоит наращивать шкуру для этого террариума. Немного уняв удушающие эмоции, я подошла к спокойной Иоланте: девушка вернулась к чтению книги, мало обращая внимания на то, что происходит вокруг неё.

— Спасибо, — выдавила я, присев на стул рядом.

Иоланта бросила на меня короткий взгляд.

— Не стоит, я делаю это не ради тебя, а ради Анвэйма. Ему будет неприятно, что мать его наследника выводят на эмоции. В твоем положении они противопоказаны.

— Все равно спасибо, неважно, какими мотивами было продиктовано твое заступничество.

— Давай начистоту, — опустив книгу и подняв на меня взгляд, начала она. — Ты мне не нравишься. Не как человек, разумеется, мне не нравится, как Анвэйм смотрит на тебя. В будущем я бы хотела, чтобы ты не присутствовала в нашей с ним жизни. Ребенка я не обижу, благородства во мне достаточно, но тебя терпеть не намерена. Надеюсь, мы понимаем друг друга.

Еще бы! Но честность Иоланты невероятно подкупает. Интересно, сколько ей лет? Её речи взвешенные и здравые. Кажется, что она не младше самого Анвэйма.

— Предельно, — произнесла я, и девушка вернулась к книгам. Я собиралась вернуться в комнату, когда взгляд зацепился за фреску на потолке. Неожиданно меня заинтересовал один факт… — Это ведь ты?

— Что? — удивилась она, и я кивнула на потолок.

— Это ведь ты та фрейлина.

Её щеки забавно вспыхнули. Значит, она. Причем лет ей минимум шестьдесят.

— Дела давно минувших дней, — пробормотала она.

— Ты в него тогда влюбилась, — произнесла я, посмотрев в окно. Неожиданно фреска показалась самой уродливой на свете. — А он интересовался только книгами.

— Анвэйм давно повзрослел, — ответила она с нажимом и посмотрела прямо в глаза. — Теперь ему нужны не книги, а жена и законные дети.

Она резко захлопнула книгу, поднялась и направилась бегом из библиотеки. Чувствовала я себя препаршиво, потому что она была права. Абсолютно права.

Я поднялась на ноги, но далеко уйти не успела, почувствовав боль в животе. Загнувшись пополам, я медленно опустилась на пол и вскрикнула. Живот крутило, ребенок начал сильно толкаться, и я до боли прикусила губу.

— Сан. хель… Санхель!

Страж вбежал внутрь. Бросив на меня испуганный взгляд, он приложив два пальца к виску, после чего подбежал ко мне и подхватил на руки. Боль. Всепоглощающая боль разрывала меня изнутри. Малыш, что же с тобой?..

— Леди Аламинта, потерпите, я уже отправил вызов его светлости. Все будет хорошо…

Я вновь вскрикнула. Санхель продолжал бросать на меня обеспокоенные взгляды, быстро преодолевая лестницы по направлению к моим покоям. В какой-то момент его перехватил Анвэйм, буквально отобрав меня. Он вошел со мной в портал, сразу же выйдя в спальне и опустив меня на кровать. Здесь уже были эстресс Марисель и придворный целитель,

магистр Ревиоли. Оба как по команде бросились ко мне, а я выгнулась и закричала от очередной вспышки боли.

— Что с ней, магистр? — обеспокоенно спросил Анвэйм, пока целитель сканировал меня светлой магией. — Как Света?

Магистр бросил на мужчину удивленный взгляд, но Анвэйм будто и не заметил, что произнес мое настоящее имя. Его взгляд был прикован ко мне. Он даже не спросил о состоянии ребенка, он спрашивал обо мне. Эта мысль потонула в очередной вспышке боли.

— Не могу понять, — прошептал целитель, — со здоровьем леди Аламинты все в порядке. Проблема… в…

— В чем? — поторопил его Анвэйм, сглотнув.

— В магии, — выдохнул магистр Ревиоли и поднял взгляд на Анвэйма. — Проблема в магии.

— В каком смысле? — недоуменно спросил эрлорд, а я всхлипнула, хватаясь руками за живот.

В этот момент было страшно и за себя, и за ребенка. Я не хотела умирать, но еще больше не хотела потерять малыша. Хотелось сказать, чтобы сделали что угодно, да хоть кесарево сечение или как у них тут оно может называться, но чтобы спасли малыша, но из груди вырвался лишь всхлип.

Магистр растерянно отошел, не зная, что и ответить, а Анвэйм присел рядом на кровать и положил ладонь на живот, начав вливать магию. Но свет не проникал внутрь, он словно обходил живот, а я почувствовала новую вспышку боли, на этот раз сильнее. Из глаз потекли слезы отчаяния и безысходности.