такого, каким в начале века врачи пользовались для хранения своих инструментов, и уложил все драгоценности в его черное нутро. После этого он открыл шкаф и положил туда саквояж.

Шаман отступил от окна, тотчас окунулся в темень, сделался невидимым, перемахнул через плетень и зашагал со двора.

– Что скажешь? – спросил Кобзарь, догнав его.

– Если мы этого фазана возьмем, то этих брюликов нам с тобой на три жизни хватит!

– Когда берем?

Они вышли на пустынную улицу. Вокруг царила тишина. Ни вскрика, ни тявканья собак, будто бы все повымерло специально, подчеркивая важность момента.

Тут было о чем подумать. Яков Шамардов присел на лавку и закурил. Пальцы его слегка подрагивали, он был взволнован. Удача просто перла ему в руки, и пренебрегать ею не следовало. Фарт – штука капризная, может отвернуться и в другой раз уже не придет.

Единственное, что смущало Шамана, так это доступность ювелира и легкость исполнения такого дела. Пришел, забрал брюлики и был таков безо всякого шума. Такая простота была явно несоизмерима с тем, что он должен был получить в случае успеха.

Шаману не однажды приходилось совершать похожие ограбления. При этом он проливал немало крови, а в итоге зачастую получал безделицу, которую за бесценок сдавал скупщикам. А тут само прет в руки такое добро, что даже зажмуриться хочется. Вещи все достойные, многие из них вполне могли бы украсить какой угодно музей.

Неожиданно Шаман широко улыбнулся, дружески хлопнул Кобзаря по плечу и спросил:

– Где же ты раньше-то был, такой фартовый? Мы бы с тобой на пару такое замутили!

– Успеем еще. Все в наших руках. Так когда мы идем на дело?

– С хорошим делом тянуть не стоит. Перехватят! Пойдем завтра. В два часа ночи встретимся прямо здесь. Ломик у тебя найдется подходящий, чтобы дверь отжать в случае чего, если с отмычками не получится?

– Фомка подойдет? – весело спросил Петр, невольно заражаясь настроением Шамана.

– В самый раз будет. А я возьму отмычки и все, что полагается. Запомни еще вот что. – Он строго посмотрел на Кобзаря. – Слушать меня беспрекословно! Что делать, я знаю сам и чужого вмешательства не потерплю.

– Ты начальник, – с улыбкой сказал Кобзарь.

– Кроме нас будут еще двое. Для верности. Они подсобят, если там сыновья этого ювелира объявятся.

– А с ним самим ты что собираешься делать? Замочить, что ли?

Шаман отшвырнул далеко в сторону изжеванный мундштук папиросы и ответил:

– Попробуем, конечно, без крови обойтись. Мокруха мне самому не в радость. Но если пойдет что-нибудь не так… Сам, понимаешь, к фараонам мне попадать нельзя. Они меня к вышке приговорят. Есть у меня и еще одно правило.

– Какое же?

– Половина всего моя! Остальное разделите на троих. – Рука Шамана опустилась в правый карман пиджака.

Петр Кобзарь хотел было возразить, но глянул на жестковатое лицо уголовника и осекся. Теперь он ему был без надобности. Шаман мог справиться с делом и без него.

Петр сглотнул. Он не знал, что этот урка собирается вытащить из кармана. Возможно, это будет зависеть от его решения. Кобзарь медлил с ответом. Шаман должен был понять, что ответ дается ему не без труда. С большими деньгами никто просто так не расстается.

– Договорились, – наконец-то проговорил Петр.

– Вот и ладушки, – весело откликнулся Шаман, вытаскивая из кармана серебряный портсигар. – Давай курнем еще по одной и разбежимся. Дел нам предстоит немало. Нужно успеть управиться с ними.

Глава 12

Непреодолимое желание

Убедить хозяев квартиры, из которой оперативники собирались вести наблюдение за Кобзарем и Шаманом, на короткое время покинуть ее, было не особенно сложно. Милицейская форма образумит кого угодно. А если пообещать людям соответствующее вознаграждение, то они уходят из своих жилищ не просто так, а с благодарностью. Так что этот вопрос был улажен в считаные минуты.

Через окна соседнего здания двор был виден как на ладони. С четырех сторон, закрывая все возможные пути отступления, затаились оперативники. Двое из них устроились в глубине двора на лавочке. Трое затаились в подъезде и наблюдали за домом с площадки второго этажа. Еще две пары сотрудников уголовного розыска стояли в некотором отдалении от двора и контролировали выходы с него. Это была ловушка, из которой Шаману выбраться никак не удастся.

В освещенном окне комнаты появился Никанор Окулов, которому предстояло сейчас сыграть роль ювелира. Выражение его лица рассмотреть было невозможно. Была видна только внушительная фигура, привлекающая к себе внимание.

Майор Рогов вооружился оптикой, посмотрел на своего старинного приятеля и едва не чертыхнулся. Никанор Яковлевич был одет так, как если бы участвовал в спектакле: в безукоризненно белую рубашку и серый полосатый жилет. На его шее вызывающе алела красная бабочка.

– Пижон! – пробурчал Рогов себе под нос. – Ну никак он не может без всех этих вывертов. Еще не хватало, чтобы этот артист запел какую-нибудь серенаду!

Никанор Яковлевич будто бы услышал эти слова друга детства, устроился за столом, на котором были разложены драгоценности, и принялся разглядывать их поочередно через увеличительное стекло. Буквально за минуту он перевоплотился в ювелира, всецело захваченного своим ремеслом и знающего цену бриллиантовому блеску.

В действительности все изделия были ненастоящие. Этот реквизит Никанор Яковлевич взял под свою ответственность в театре на время операции. Актеры надевали фальшивые украшения, когда играли монархов, членов августейших фамилий и прочих вельмож былых времен. Каждое из них было изготовлено настолько искусно, что не отличалось от настоящих, особенно издали. О том, что это был театральный реквизит, не знал никто, что добавляло оперативной группе ответственности. Майор Рогов лишь усилил напряжение сотрудников уголовного розыска, когда заявил, что все драгоценности взял из музея под расписку.

Основания для такого заявления были существенные. Рогов опасался утечки информации. В последние недели в отделе наблюдались весьма странные вещи, требующие внутреннего расследования.

Неделю назад оперативники должны были задержать в одном из притонов банду Котова, промышлявшую грабежами. Но уголовники почему-то там не появились, хотя от информаторов было известно, что обещали быть в полном сборе.

Три дня назад к скупщику краденого добра собирался зайти за деньгами квартирный вор Руслан Мавлютов с погонялом Малюта. Однако он там так и не появился, поэтому взять его не удалось. Случились еще некоторые странные вещи, относившиеся к разряду чудесных совпадений.

Именно поэтому операция по задержанию Шамана готовилась в строжайшей тайне. Для участия в ней подбирались самые проверенные люди. Бо́льшая часть таковых была вызвана из Подмосковья, и никто из них до самого последнего момента не знал, куда именно они направляются.