– Никанор, по-русски это называется сушняк. Так всегда бывает после скверного винища, принятого в немалом количестве.

– Скажешь тоже, скверного! – Актер Окулов явно обиделся. – Это была «Хванчкара», любимое вино товарища Сталина. Сей божественный напиток изготавливают по особой технологии в специальных сосудах. – Он махнул рукой и проговорил в сердцах: – Да кому я все это рассказываю? Тебя, кроме бандитов, ничего больше не интересует. Рассказывай давай, что там у тебя? А то они ведь и в самом деле без меня всю водку выжрут!

– У меня к тебе одна просьба. Мы напали на след одной очень опасной банды, она занимается ограблением ювелиров. Мне бы хотелось, чтобы ты в этом деле сыграл человека этой профессии. Можно было бы пригласить какого-нибудь оперативника, но боюсь, что тот может сфальшивить, а нам нужна достоверность. Проколов быть не должно. Ты можешь назвать этот свой выход спектаклем.

– Понимаю. Интересное предложение. Там, где играет заслуженный артист Окулов, проколов не бывает! Как это у вас там называется? Ну да, вы хотите поймать его на живца. То есть, как только уркаганы нападут на меня, чтобы выпытать, куда именно я запрятал свои драгоценности, так тотчас появится наша доблестная милиция. Конечно, как и всякий большой артист, я рассчитывал умереть на сцене, но никогда не думал, что придется погибать от бандитской финки. У меня только один вопрос. Какое вы мне дадите оружие? Я очень надеюсь, что это будет маузер. Он как-то очень колоритно смотрится, прекрасно подходит к моей фигуре.

– Лучше пулемет! – весело подхватил эту тему майор Рогов.

– Ты находишь? – Артист серьезно призадумался.

– Послушай, Никанор, ничего с тобой не произойдет, не переживай. Ты просто всего один часик просидишь за письменным столом, изображая ювелира. На столе у тебя будут лежать драгоценные камешки, ты станешь их пересчитывать, разглядывать в лупу, замерять штангенциркулем. Что там еще положено делать ювелиру? Будешь дышать на золотишко, натирать его ветошью. А через час просто пойдешь домой, да и все! Мы тебя даже проводим, чтобы с тобой по дороге ничего не случилось.

– Александр, Шура! Мы же с тобой большие друзья, каковых еще свет не видывал, – велеречиво произнес артист. – Целый час – это уже полноценный спектакль! Я сыграю ювелира так, как того требует пьеса и…

– Никанор, никого играть не нужно. Ты только посиди за столом. Внешность у тебя подходящая для этой профессии. Даже самый несведущий человек поверит, что ты настоящий ювелир.

Майор Рогов уже начинал сожалеть о том, что обратился к приятелю за помощью. Как бы он не переусердствовал при его неуемной страсти к театральной игре и недюжинном темпераменте. Если этот спектакль провалится, то другого подходящего случая изловить банду может не представиться очень долго.

– Ты хочешь сказать, что я не смогу сыграть ювелира? – Никанор Окулов обиделся не на шутку. – Мне доводилось играть скупого рыцаря и чахнуть над златом! Я короля Лира играл! Да как! – Он закатил глаза. – Когда я выходил на сцену, то зал замирал от восторга и аплодировал мне стоя. Сам товарищ Сталин неоднократно посещал мои премьеры. Я так сыграю этого ювелира, что заплачут даже твои бандиты! – уверенно проговорил гениальный артист.

– Вижу, что тебя не убедишь. – Александр Федорович сдался под напором этого бешеного темперамента. – Пусть будет по-твоему. Только не переигрывай, а то бандиты возьмут и захлопают в ладоши от восторга. А мне такое представление ни к чему.

– Не беспокойся, коллега, на этом спектакле я соберу аншлаг. Так когда мне придется приступать к репетиции? – по-деловому поинтересовался Окулов.

– А ее не будет, – с усмешкой ответил майор Рогов. – Неужели великий Окулов не сумеет сыграть крошечный эпизод без генеральной репетиции?

– Окулов может сыграть все что угодно и в любом состоянии. – Никанор малость подумал и добавил: – Даже в стельку пьяным. Вы только вынесите меня на сцену, и я вам такое покажу!

– Верю, – заявил Александр Федорович. – Только ничего такого показывать не нужно. Ты просто представь себя ювелиром, пересчитывающим собственное добро. Вряд ли он взялся бы за такую работу в пьяном состоянии.

– Да, я все понимаю, – сказал актер Окулов. – Так что очень постараюсь.

– Не оплошаешь?

– Сделаю все от меня зависящее, – пообещал Окулов. – А когда мы выйдем на это?.. Как там она у вас называется-то? На операцию, вот!

– Послезавтра. Часиков так около десяти вечера. Ты к тому времени не напьешься? – Майор Рогов с некоторым сомнением посмотрел на друга детства.

– Александр, ты обижаешь великого артиста своим недоверием. Неужели ты думаешь, что я не понимаю всю серьезность предстоящего дела? Перед спектаклем ни-ни! – клятвенно заверил Рогова артист Окулов. – А вот потом!.. Это будет уже совсем другое дело.

– Тогда будь готов. За тобой зайдут. Надеюсь, в это время у тебя нет никаких дел?

– Жена вместе с дочерью уехали к матери. Хочу сказать тебе по секрету. – Никанор понизил голос и продолжил: – На предстоящий вечер я имел кое-какие виды совершенно личного свойства. Ты меня понимаешь, конечно же. Но если дело идет об интересах государства, то я буду сидеть дома как привязанный.

– Можешь рассчитывать на премию, – с улыбкой проговорил майор Рогов. – Это будет некоторая компенсация за твои утраченные виды.

– Если государство сочтет это необходимым, то отказываться я буду не вправе.

Операция по задержанию банды Шамана входила в завершающую стадию. Она проводилась в строго засекреченном режиме, о ней знал только ограниченный круг людей. Для Шамана, решившего удостовериться в наличии ювелира, следовало разыграть самый настоящий спектакль, чтобы он ни на минуту не усомнился в существовании этого персонажа.

Майору Рогову предстояло подобрать подходящий дом, желательно частный. Шамана надо было видеть со стороны, чтобы контролировать все его действия. Ювелир будет сидеть у окна, чтобы уголовник мог как следует рассмотреть его и чтобы у него даже мысли не возникло о том, что в это самое время он тоже находится под наблюдением.

На примете у Александра Федоровича имелся дом на улице Земской. Это окраина города, где не так уж и много посторонних глаз. Прежде в нем размещалась конспиративная квартира, где майор Рогов встречался с самыми ценными информаторами. Но в ближайшее время дом переходил в распоряжение руководства НКВД, в него должен был заселиться кто-то из высшего командования. В особняке уже был проведен основательный ремонт, завезена новая мебель из красного дерева, каковую может позволить себе только состоятельный человек. Но это обстоятельство играло на руку. Именно так и должно было выглядеть жилье ювелира, выполняющего заказы не самых простых людей.

Рогов учел, что за Шаманом можно будет