– Честно? Да я понятия не имею. Я не знаю своего отца. Совсем.

– Я никого не убивал, – заявил Рабан, продолжая смотреть мне прямо в глаза.

И это прозвучало так убедительно, что я поверила. Или мне просто очень захотелось поверить. А еще – спросить, почему он не пытается доказать свою невиновность, но я вовремя вспомнила, что сама в аналогичной ситуации предпочла скрыться в ином мире, чем что-то доказывать.

– Так какой у вас план, профессор Рабан? – сменила я тему.

– Откуда вы знали, какой камень открывает проход? – вопросом на вопрос ответил Рабан.

Честно говоря, такая манера меня ужасно бесит! Хотя я и сама подобным грешу…

– Не все ли равно?

– Вы видели, как кто-то пользуется этим тайным проходом?

– Мы так и будем общаться вопросами? – Я против воли улыбнулась.

Удивительно, но он улыбнулся в ответ.

– Вы видели, как кто-то пользуется тайным проходом, – повторил Рабан, но на этот раз утвердительно. – Поэтому вы знали, какой камень, но не знали заклятия.

Мне оставалось только признать его правоту.

– Какая-то девушка кралась сюда в ночи, я случайно ее увидела.

– В ночи? – вдруг с сомнением нахмурился он. – Вы уверены?

– Абсолютно.

– Тогда мой план, вероятно, не сработает… – опечалился Рабан. – Едва ли кто-то крался сюда в ночи, чтобы пройти по тайному коридору в Мертвый лес. Тем более девушка… Впрочем…

Он покосился на ничего не понимающую меня и решительно тряхнул головой.

– Ладно, попробовать стоит. Мало ли…

– Попробовать – что? – несколько раздраженно поинтересовалась я.

– Пройти по следу того, кто ходит сюда по ночам, – пояснил Рабан. – И ходит, судя по всему, довольно часто.

– Судя по чему? И как мы пройдем по следу? Потребуется какое-то специальное заклинание? Вам помощь для него нужна?

Он снова сдержанно улыбнулся и едва заметно качнул головой.

– Нет, помощь не потребуется, это… особая магия. Внимательностью называется. Видите?

Рабан опустил шарик чуть ниже, так что яркий свет упал на грязный пол, который не протирали и не подметали годами. В слое грязи я не сразу рассмотрела протоптанную дорожку. Протоптали ее явно не за одну ночь.

Убедившись, что я вижу то же, что и он, Рабан выпрямился и пошел по следу, тихонько попросив меня держаться позади него. Я не стала спорить.

– А почему лес называется Мертвым? – поинтересовалась я секунд через тридцать, поскольку тишина заброшенного строения угнетала меня даже сильнее, чем обычно. – И почему в него нельзя ходить ночью?

– В него никогда нельзя ходить, – поправил Рабан. – Как и никуда нельзя ходить ночью. А уж для того, чтобы пойти именно ночью и именно туда, нужно иметь очень веские причины, я даже не могу представить себе какие. А что до названия… Вообще-то, прежде он назывался Лес Мертвых. Потому что там легко можно было встретить мертвецов. Ведь по другую сторону обитали некроманты.

– О как… – выдохнула я ошарашенно.

Дракон притормозил и удивленно посмотрел на меня.

– А ты не знала? То есть, вы…

– Да ладно, ко мне можно на ты, – махнула я рукой. – Я не буду копировать, раз вам неприятно.

Показалось, что он хотел возразить, но потом передумал.

– Про некромантов я знаю одно: у вас тут была война с ними. Примерно двадцать лет назад, – продолжила я. – Но это все. Может, просветите меня заодно?

Мы едва вошли в просторный зал с потолком, теряющимся в полутьме где-то далеко вверху, и галереями вдоль стен на высоте примерно двух моих ростов. Судя по многочисленным стеллажам, когда-то здесь была библиотека. И, похоже, куда более удобная и просторная, чем нынешняя. Однако сейчас от нее осталась лишь оболочка помещения. Кстати, оно тоже совсем не выглядело ветхим, как и все остальное в старом строении.

Рабан тем временем вновь притормозил и недоверчиво уставился на меня.

– Ты не знаешь о войне? – удивленно уточнил он. – Твой отец прославился на ней, стал одним из наиболее известных ее героев.

– Колт не любит говорить о тех временах, – поморщилась я.

– Об этом написаны десятки книг! Если не сотни…

Черт, опять книги… Память в очередной раз услужливо подсунула образ книжной стопочки, уже покрывшейся пылью: так давно я ничего нового из нее не брала, делая вид, что читаю одну и ту же книгу уже три месяца.

– Я жду годную экранизацию.

Рабан нахмурился, очевидно, не сумев понять последнее слово. Ожидаемо: едва ли в мире, где еще не дошло до кинематографа, может существовать аналогичное понятие.

– Столько всего навалилось, что совершенно некогда читать, – пояснила я.

Он хмыкнул, многозначительно посмотрев на меня. Его взгляд как бы говорил: «Вот сейчас ты могла бы читать что-нибудь полезное». Или это говорила моя совесть?

– Когда-то некромантия была просто одним из направлений магии, – принялся рассказывать Рабан, внимательно изучая следы на полу. Здесь они отчего-то были видны хуже. – Не самым популярным из-за специфики работы, сложности обучения и рисков, но довольно распространенным. Некроманты давали возможность переговорить с усопшими родственниками, помогали миллитам расследовать убийства или допрашивать погибших в процессе задержания преступников. К их услугам прибегали поверенные, когда возникали сомнения в подлинности завещаний. Доходило до того, что порой завещание менялось уже после смерти и такие изменения признавались. Вместе с тем для некромантов действовали определенные ограничения. Скажем, дух усопшего можно было призвать не больше одного раза ради прощания, а не тревожить его постоянно, продолжая общение. Категорически запрещалось поднимать тела и превращать их в слуг. Ну и, конечно, преступления, совершаемые с помощью мертвых тел или призванных духов, карались, как и все прочие.

Рабан наконец перестал кружить по залу, который прежде наверняка был читальным, и остановился у одного из стеллажей. Видимо, следы исчезали рядом с ним. Я подошла ближе, теперь уже не боясь ничего затоптать, и поинтересовалась:

– И что же пошло не так?

– Магия смерти оказалась губительнее, чем люди и оборотни думали, – продолжил Рабан, одновременно ощупывая и подергивая стеллаж, пытаясь сдвинуть его в сторону. – Тем, кто не соприкасался с ней, трудно понять, но некроманты что-то такое чувствовали. Или, может быть, слышали. Нечто воздействовало на них. С той стороны. И постепенно сводило с ума недостаточно стойких. С годами таких становилось все больше. Некроманты все чаще нарушали запреты, проводили опасные эксперименты, злоупотребляли своей властью над мертвыми. И однажды терпение драконов лопнуло…

Вместе с последним словом послышался глухой щелчок и стеллаж поехал нам навстречу так бойко, что мы едва успели отскочить. Зато у наших ног оказалась большая дыра в полу и вершина лестницы, спускающейся в холодный темный подвал. Рабан присел на корточки, опустил руку с шариком к первой ступеньке, и свет с трудом, но дотянулся до последней. Однако коридора и того, что могло таиться в нем, с нашего места не было видно.