В управлении нас завели в тесную комнатку, где не было ничего, кроме небольшого стола с лампой и трех стульев. Два стояли перед столом, спинками к двери, на них нас и усадили, а третий, как я предположила, дожидался какого-нибудь следователя или дознавателя. Кто у них тут ведет допросы?

Когда мы остались в комнатке вдвоем, Рабан впервые подал голос:

– Полагаю, ты плохо расслышала, что я сказал тебе в лесу?

Я удивленно посмотрела на него, не сразу понимая, о чем он, но увидела лишь точеный профиль: дракон не потрудился повернуться ко мне.

– Да нет, я все прекрасно слышала.

– Тогда какого лешего ты вылезла из кустов? – холодно чеканя каждое слово, продолжил Рабан.

– Если ты не заметил, кое-что пошло не по плану, – огрызнулась я, вновь забывая о том, что обещала быть с ним на «вы». – Ты говорил, что тебе ничего не будет!

– Я сказал: если меня заставят уйти, возвращайся к люку!

– И ты встретишь меня там! Сомневаюсь, что тебе это удалось бы.

– Но ты смогла бы вернуться в замок и сама. А меня все равно отпустили бы чуть позже, потому что я стоял бы на своем. А теперь…

– Ничто не мешает нам стоять на своем и теперь, – перейдя на раздраженное шипение, заявила я. – Моя версия все равно правдоподобнее твоего: «Я задумался и заблудился…»

Рабан неожиданно повернулся ко мне, гневно сверкнул темно-карими глазами и сокрушенно покачал головой:

– Ты даже не представляешь, в какое положение себя поставила. И меня заодно. Когда директор Колт это услышит, он точно свернет мне шею. И будет прав!

– Это еще почему? – растерялась я.

– Потому что у лорда Ардема не может быть серьезных отношений с дочерью директора Колта, – процедил Рабан. – Только ничего не значащая для него интрижка, на которую мало кто решится. Ведь это станет прямым оскорблением Энгарду Колту.

Я задохнулась не то от неожиданности, не то от возмущения. Ответ сорвался с языка сам собой, я даже не успела его обдумать:

– О, правда? Тогда весьма удачно, что ты уже никакой не лорд!

Его глаза недобро сощурились, но ответить Рабан не успел: за нашими спинами щелкнул замок и заскрипели петли открывающейся двери.

– Так-так-так, и кто же тут у нас? Давненько в нашем скромном доме не было таких гостей!

Мужчина, вошедший в комнатку, двигался стремительно, но говорил при этом медленно, слегка растягивая слова. В его тоне чувствовалась не то насмешка, не то издевка. А может быть, и все сразу.

Он вынырнул из-за наших спин, обошел стол, плюхнул на него стопку каких-то папок, на секунду замер у стула, окинув нас холодным взглядом светло-голубых глаз, после чего сел и сцепил перед собой руки в замок.

У него были изящные длинные пальцы и довольно тонкие запястья, но руки, плечи и грудь под черным мундиром имели весьма внушительные очертания. Довольно коротко постриженные светлые волосы меня удивили: я уж думала, что все мужчины в этом мире носят длинные. Я попыталась вспомнить, какие прически были у других миллитов, но не смогла. Они все носили фуражки, этот оказался первым с непокрытой головой. Я совершенно не разбираюсь в местных знаках отличия (я и дома в них не разбиралась, если уж на то пошло), но мундир этого мужчины выглядел несколько представительнее, чем у тех, что патрулировали границу.

– Ну что, рассказывайте, – велел он, сверля нас взглядом ледяных глаз. – Кто вы такие?

– Мы уже представились вашим коллегам, – высокомерно обронил дракон, глядя мимо миллита. – Я Ламберт Рабан. А это Вераника Колт…

– Вероника, – машинально поправила я.

– Дочь директора Академии Горгулий, – продолжил Рабан невозмутимо, словно не услышал.

– В которой вы якобы преподаете, – закончил за него миллит, давая понять, что ему известно все сказанное нами патрулю.

– В которой я преподаю, – согласился Рабан и потребовал: – Потрудитесь теперь представиться и вы.

– Брент Бенсон, дознаватель, – не стал отпираться наш собеседник. – И я даже почти не сомневаюсь в названных вами именах, но все же мы послали за директором Колтом, чтобы он подтвердил ваши личности. А пока я хотел бы узнать, с какой целью вы перешли границу и отправились в запретные земли. Давно ли вы, лорд Ардем, увлеклись некромантией? Полагаю, девушка просто увлечена вами, поскольку находится здесь совсем недавно. Магия смерти едва ли успела бы ее очаровать.

– Меня совершенно не интересует некромантия, господин Бенсон, – возразил Рабан скучающим тоном. – Как уже сказал патрулю, в той части леса я оказался случайно. Задумался и заблудился.

– Крепко же вы задумались, – усмехнулся Бенсон, даже не взглянув на меня, хотя мои показания серьезно расходились с заявлением моего спутника. – О чем, позвольте спросить? Насколько мне известно, за последнее время вы пережили две весьма серьезные утраты. Возможно, именно мысли о них привели вас к землям некромантов?

Я удивленно посмотрела на Рабана. Две утраты? Одной, очевидно, был отец, а кто второй? Кого еще он потерял?

Однако дракон лишь стиснул зубы, не удостоив дознавателя ответом или хотя бы коротким комментарием.

– Ваше молчание никак вам не поможет, – нарочито скучающим тоном заметил Бенсон. – Лишь задержит и вас, и вашу очаровательную спутницу. Я на службе и никуда не тороплюсь, но, если у вас есть сегодня еще какие-то дела, советую начать говорить. В конце концов, если вы просто искали способ попрощаться с близкими людьми, никто вас за это не осудит… строго.

В словах Бенсона мне почудился намек, но я не до конца его уловила, а вот Рабан, кажется, да. Он едва слышно вздохнул и уже совсем иным тоном – обычным человеческим, лишенным всякого высокомерия – попросил:

– Отпустите госпожу Колт, она здесь ни при чем. Она оказалась там по незнанию и не имеет никакого…

Договорить Рабан не успел: дверь за нашими спинами распахнулась, впуская в комнату чей-то протестующий голос и того, кого обладатель голоса отчаянно старался остановить.

Бенсон поднял на вошедшего полыхнувшие холодным пламенем глаза и… Что-то случилось. Честное слово, я впервые в жизни видела, чтобы человек так стремительно изменился! Брови мужчины удивленно взметнулись вверх, глаза округлились и загорелись уже совсем другим огнем, на лице появилось выражение какой-то почти детской растерянности.

Миллит вскочил, неуклюже махнув рукой, едва не сшиб стопку принесенных с собой папок, но успел перехватить их, прежде чем те свалились со стола. Не удержал только одну: она все-таки скользнула на пол и раскрылась, ударившись о него. Вложенные листы разлетелись. Дознаватель смутился и принялся торопливо собирать бумаги, присев на корточки. Он заметно нервничал, отчего пальцы комкали листы в попытке их подцепить. Наконец Бенсон вспомнил, что владеет магией, и применил заклятие, которое вернуло листы в папку, а папку – на стол в считаные секунды. Сам Бенсон выпрямился и одернул китель.