– Что? – переспросила Виктория, наклонившись.

На этот раз она услышала. С огромным, величайшим трудоммолодой человек выговорил два слова. Правильно ли она их расслышала, это другойвопрос. Для нее они были бессвязны и лишены всякого смысла. Вроде бы он сказал:«Люцифер» и «Басра»…

Тут его судорожно закатившиеся глаза закрылись, векизатрепетали. Он произнес еще одно слово, похожее на чье-то имя, потом откинулголову – и замер.

Виктория стояла, не двигаясь, а сердце у нее колотилось каксумасшедшее. Ее переполняла жалость и злость. Но что теперь делать? Позватького-то? Надо, чтобы кто-нибудь пришел. Она осталась одна при мертвом человеке,и рано или поздно полиция потребует объяснений.

Она еще стояла, спешно перебирая в мыслях возможныеварианты, когда какой-то шорох заставил ее оглянуться на дверь. Ключ иззамочной скважины выпал на коврик, потом тихо щелкнул замок, и у нее на глазахдверь открылась. Вошел мистер Дэйкин и аккуратно закрыл за собой дверь.

Он подошел к Виктории и тихо сказал:

– Отличная работа, моя милая. Вы быстро соображаете. Ну, акак он?

– По-моему, он… по-моему, он умер, – пресекшимся голосомответила Виктория.

И увидела, как сразу изменилось выражение его лица: онополыхнуло яростью – и тут же снова стало таким, каким Виктория увидела егопозавчера, только вместо уныния и дряблости ей открылось в нем что-то совсемдругое.

Он наклонился, осторожно расстегнул на мертвом изодраннуюгимнастерку.

– Точный удар ножом в сердце, – произнес он, выпрямившись. –Храбрый был парень. И умница.

– Приходила полиция, – сказала Виктория, когда к нейвернулся голос. – Мне объяснили, что он преступник. Он правда был преступник?

– Нет. Он был не преступник.

– А эти, что приходили, они правда были из полиции?

– Не знаю, – сказал Дэйкин. – Возможно. Это не имеетзначения.

И тут он спросил у нее:

– Он сказал что-нибудь… перед смертью?

– Да.

– Что именно?..

– Он сказал – «Люцифер», а потом – «Басра». И еще немногопогодя назвал какое-то имя… вроде бы французское… но, может быть, мнепоказалось.

– Что вы услышали?

– Как будто бы – Лефарж.

– Лефарж, – задумчиво повторил Дэйкин.

– Что все это значит? – спросила Виктория. – И что мнетеперь делать? – растерянно задала она второй вопрос.

– Вас надо как можно скорее вызволить из этой истории, –сказал Дэйкин. – А что все это значит, я объясню позднее. Прежде всего нужнопозвать Маркуса. Он здесь хозяин гостиницы, и притом человек очень толковый,хотя из разговора с ним это не всегда очевидно. Я его приведу. Он еще не спит,я думаю. Сейчас полвторого, а он обычно ложится не раньше двух. Вы тут покаприведите себя в надлежащий вид. Красавица в беде, он к таким вещам оченьчувствителен.

Дэйкин вышел. Виктория словно во сне села к туалетномустолику, причесалась, подмазалась, придав себе интересную бледность, и как разуспела бессильно упасть в кресло, когда в коридоре раздались шаги. Дэйкин вошелбез стука. Позади него топал тучный Маркус Тио.

На этот раз он держался вполне серьезно, без своей обычнойулыбки.

– Вы должны как-то помочь, Маркус, – сказал ему мистерДэйкин. – Бедная девушка испытала страшное потрясение. Человек ворвался к ней ипотерял сознание, и она по доброте сердечной спрятала его от полиции. А он вот,видите, умер. Возможно, ей не следовало так поступать, но девичье сердце, самипонимаете…

– Конечно, она не любит полицию. А кто ее любит, –сочувственно отозвался Маркус. – Я тоже не люблю. Но я должен поддерживать сними хорошие отношения, ведь у меня гостиница. Вы хотите, чтобы я откупился отних деньгами?

– Мы просто хотим, чтобы отсюда тихо убрали тело.

– Это хорошо говорить, друг мой. Я тоже. Мне не нужен труп вгостинице. Но как это сделать?

– Я думаю, это осуществимо, – сказал Дэйкин. – У вас в семьеведь есть врач, верно?

– Да, Поль, муж моей сестры, он врач. И очень хорошийчеловек. Но я не хочу, чтобы у него были неприятности.

– И не будет. Слушайте, Маркус, надо перенести тело изкомнаты мисс Джонс в мою, это напротив, дверь в дверь. Чтобы мисс Джонс вся этаистория больше не касалась. Потом я воспользуюсь вашим телефоном. Через десятьминут в гостиницу с улицы вваливается пьяный молодчик, он держится одной рукойза бок. И громким голосом требует меня. Но, едва зайдя ко мне в номер, валитсяс ног. Я выбегаю в коридор, зову вас, говорю, что срочно нужен врач. Выприводите вашего зятя. Он вызывает «Скорую помощь» и сопровождает пациента вклинику. Однако по дороге тот умирает. Выясняется, что он получил удар ножом всердце. Вас это никак не затрагивает. Удар был нанесен на улице.

– Мой зять заберет отсюда тело, а тот молодой человек,который притворялся пьяным, утром потихоньку скроется, да?

– Да, что-нибудь в таком духе.

– И трупа в гостинице не будет? И не будет беспокойства инеприятностей у милой мисс Джонс? Я нахожу, друг мой, что ваш план очень хорош.

– Прекрасно. Тогда позаботьтесь, чтобы путь был свободен, ия перенесу тело к себе. Ваши слуги имеют обыкновение сновать по коридорам ночинапролет. Ступайте к себе и закатите им страшный разнос. Разгоните всех понеотложному хозяйственному делу.

Маркус кивнул и вышел.

– Вы девушка сильная, – сказал Дэйкин Виктории. – Помогитемне перенести его. Справитесь?

Виктория молча кивнула. Взявшись за плечи и за ноги, ониподняли безжизненное тело, перенесли напротив через пустой коридор (изотдаления слышался негодующий голос Маркуса) и положили на кровать Дэйкина.

Дэйкин сказал:

– Ножницы у вас есть? Вырежьте окровавленный кусок изодеяла. До матраса, я думаю, не просочилось. Почти все впиталось в гимнастерку.Примерно через час я к вам зайду. Да, погодите минуту, вот, сделайте глоток измоей фляжки.

Виктория подчинилась.

– Молодчина, – сказал Дэйкин. – Ступайте теперь к себе. Светпогасите. Я приду, как сказал, через час.

– И объясните мне, что все это значит?

Он посмотрел на нее как-то по-особенному и ничего неответил.