Не садись в маш ину! Не уезжай! Скажи ему , что ты колдунья ,что ты принадлежишь к Полуночному Кругу. Не уезжай!

Впервые Джиллиан решительно не послушалась приказанийАнгела. Она открыла машину трясущимися руками, прыгнула на сиденье и впоследний раз оглянулась на парня. Эш – надо же!

– Спасибо, Эш!

– Пока! – Он помахал рукой вслед отъезжающеймашине.

Немедленно вернись обратно! Ты принадлежишь их миру. Ты однаиз них. Они не могут отпустить тебя. Развернись и возвращайся!

– Ангел, прекрати! – сказала она громко. – Я немогу. Ты что, не видишь? Я не могу. Они ужасны. Они – порождение дьявола.

Теперь, когда она осталась одна, началась реакция. Она вдругразревелась, сотрясаясь всем телом. Безудержные рыдания душили ее.

– Нет, они не порождение дьявола! – возразилАнгел, светясь на заднем сиденье, и в его голосе прозвучало непривычноеволнение. – Они могущественные...

– Нет, они дьявольские. Они охотились на меня. Я виделаих глаза! – Джиллиан впала в истерику. – Зачем ты привел меня туда?Ты ведь даже не позволил мне поговорить с Мелусин! Мелусин не такая, как эти.

Она вся дрожала. Машину занесло, и она едва смогла выровнятьее. В одно мгновение все вокруг стало чужим и страшным, она ехала побесконечной, пустынной дороге, и была ночь, и за ней на сиденье сиделобесплотное существо.

Она больше не знала, кто он на самом деле. Она лишьпонимала, что никакой он не ангел. Логическая альтернатива сразу возникла вголове. Она была одна невесть где рядом с демоном...

– Джиллиан, прекрати!

– Кто ты? Кто ты в действительности? Кто ты?!

– Что ты имеешь в виду? Ты знаешь, кто я.

– Нет, я не знаю! – закричала она. – Я ничегоо тебе не знаю! Зачем ты привел меня туда? Почему ты хотел, чтобы онирастерзали меня? Почему?

– Джиллиан, останови машину. Останови маиши-ну!

Он говорил таким командным, не терпящим возражений,приказным тоном, что она послушалась и остановилась. Она не могла удержатьрыданий, отпустила руль и ничего не видела из-за слез. Когда машинаостановилась, она почувствовала, что теряет сознание.

– Посмотри на меня. Вытри лицо и посмотри на меня.

Через минуту она кое-как справилась с истерикой и взглянулана Ангела. Он весь сиял и светился. Свет исходил из каждой клеточки его тела:от золотых нитей волос, от классически прекрасного лица, от совершенных линийфигуры. Теперь и он успокоился. Лицо приобрело возвышенное выражение,безмятежность которого нарушало лишь искреннее беспокойство за нее.

– Мне очень жаль, – сказал он, – что все этотак тебя испугало. Новые впечатления иногда отталкивают только потому, что онинепривычные. Но мы не будем говорить сейчас об этом, – поспешно добавилон, так как Джиллиан всхлипнула. – Важно только одно – что я не хотелпричинить тебе зла.

И его глаза засияли еще сильнее – чистым синим пламенем.

Джиллиан вздохнула:

– Ноты...

– Я никогда не смогу причинить тебе зла, Джиллиан.Потому что у нас с тобой одна, общая душа.

Он произнес эти слова так, будто сделал величайшее открытие.И хотя Джиллиан представления не имела, что все это значит, она почувствоваластранное волнение и почти нежность.

– Что это значит?

– Такое иногда случается с людьми, которые входят вЦарство Ночи. Каждому дана только одна большая любовь. И когда ты встречаешьэту любовь, ты ее узнаешь. Мы принадлежим друг другу, и ничто не может насразлучить.

Он говорил правду. Каждое слово отдавалось эхом в сердцеДжиллиан, словно пробуждая древнюю память предков. Он говорил о том, что зналиих праотцы.

Ее слезы высохли. Она больше не плакала. Но очень устала иизмучилась.

– Но если это так... – Она не смела договорить.

– Сейчас не надо ни о чем волноваться, – утешал ееАнгел. – Мы обо всем поговорим позже. Я все тебе объясню. Я просто хотел,чтобы ты знала, что я никогда не причиню тебе зла. Я люблю тебя, Джиллиан.Разве ты не видишь?

– Да, – прошептала Джиллиан. Она была как втумане. Ей не хотелось думать, не хотелось понимать, о чем говорил Ангел.

Ей хотелось домой.

– Успокойся, я помогу тебе вести машину, – сказалАнгел. – Ни о чем не беспокойся. Все будет хорошо.

На следующий день Джиллиан постаралась сосредоточиться наобыденных вещах.

Она торопилась в школу, чувствуя, что за ночь совсем неотдохнула (что с ней было? ночной кошмар?) и что ей необходимо развлечься. Вшколе она весь день была слишком деятельна, весела и болтлива. Она то и делособирала вокруг себя большую компанию, болтая о рождественских праздниках,вечеринках и фотографиях для школьной газеты.

Ну, вот ей и полегчало. Ангел вел себя тактично ипомалкивал. Сегодня все ребята в школе были взбудоражены, ведь до каникул всегодва дня. И к полудню Джиллиан была уже в приподнятом настроении.

– До Рождества всего пять дней, а у меня нет елки! Надобы вытащить маму на елочный базар и купить елочку.

– Не надо ничего покупать, – улыбнулсяДэвид. – Я знаю одно место – поехали! Там красиво и елки можно братьсовершенно бесплатно. – Он заговорщически подмигнул.

– Я подгоню мамин пикап, – обрадоваласьДжиллиан. – Туда влезет большое дерево, – я люблю высокие елки.

Дома они с мамой торопливо заворачивали подарки и вытиралипыль с рождественских гирлянд из пластмассовых цветочков. И им было не доразговоров про колдовские родственные связи.

После ужина в самом замечательном расположении духа оназаехала за Дэвидом. Он выглядел несколько подавленным, но Джиллиан была не внастроении задавать вопросы. Она без умолку болтала о вечеринке, которую ШтеффиЛокхарт устраивала в пятницу вечером.

Путь был долгим, и тема про вечеринку у Штеффи совсемиссякла, когда Дэвид наконец изрек:

– Кажется, где-то здесь.

– Хорошо! Мне подойдет одна из тех елок, –пошутила Джиллиан, показывая на шестифутовые ели вдоль шоссе.

Дэвид натянуто улыбнулся:

– Здесь есть и поменьше, в глубине.

Их было так много, что Джиллиан замучилась, выбирая. В концеконцов она остановилась на елочке с красивым силуэтом, похожей на стройнуюледи, приподнявшую свои юбки. Срубленная Дэвидом ель источала великолепныйхвойный аромат, когда они вдвоем тащили ее волоком в машину.

– Ах, я обожаю этот запах и даже не жалею, что моимперчаткам пришел конец, – – восторгалась Джиллиан.