— У одного башка разбита графином, у второго бутылкойиз-под кефира. Руки кушаками связаны. От халатов. Рты пластырем заклеены.

— А стволы? — уточнил Кольцов.

— Стволы на месте.

— Да мы еле ноги передвигаем. Хочешь сказать, что мыдвух вооруженных жлобов скрутить смогли? Даже оглоушив графином?

— А кто ж их тогда?!

— Ну, если из больницы больше никто не сбежал, значит,сами.

Из темного угла показался Сумрак.

— Во… Полезла ваша гнилуха ментовская. Как чувствовал,нельзя с мусорами связываться.

— Ты полегче… А то сейчас обратно верну, —пригрозил Гагарин, заподозривший приличные артистические способности у своихбойцов. — Мужики по-любому из-за вас пострадали.

— Это почему же?

— Их после такого на гражданку отправят без выходногопособия. И чем семьи кормить? Вот и обставились… Даже своих голов не пожалели.

— Что, здорово разбиты? — спросил Кольцов.

— До крови. Сейчас им в операционной швы накладывают.Мужики, может, все-таки вы?..

— Мы что, на идиотов похожи?! Нам же лет по пять затакое накинут, когда поймают!..

— Теперь точно накинут… Бойцам скорее поверят, чем вам.

Сумрак с Кольцовым переглянулись. Глаза не сияли радостью.Особенно у бывшего оперуполномоченного.

— Во, блин, попали…

— Говорил, надо их приложить. Не так обидно бы было.

— Ладно. — Сергей привычно поправил берет. —Времени в обрез, давайте что-то решать. В город я вас уже вряд ли вывезу.

— Ты хоть расскажи, что там творится.

— А что там может твориться? Народные гулянья? Шухербольшой. Это ж ЧП областного масштаба. Без четверти три сестра пошла по нужде,увидела бойцов связанных, подняла тревогу. Я к вам как раз ехал. Тут звонок намобилу — срочно прибыть в больницу. Пришлось сворачивать. Сейчас тамначальства, как на итоговом совещании. Я под шумок свалил, сказал, поеду вгород своих поднимать. И сразу к вам. Дорога уже перекрыта, каждую машинупроверяют.

— Даже тебя?

— Кабы я один ехал, не проверяли бы. Не в багажник жемне вас прятать. И здесь вам оставаться нельзя — утром с собаками пойдутна прочес, найдут. План «Сирена».

— По зеленому коридору валить надо, — предложилСумрак.

— Как это? — не понял Кольцов.

— По тайге.

— Далеко не уйдете, — покачал головой Гагарин, —от вас лекарствами за версту несет. Собаки сразу достанут. Ну, блин, завариликашу…

— Сколько кордоны простоят? — спросил положенец.

— Дня три, не меньше. Вернее, стоять пару недель будут,но первое время на совесть. Потом расслабятся.

— Тогда слушай сюда. Вези нас обратно к зоне. Скинешьвозле запретки.

— С ума сошел?

— Не дурнее тебя! Самоходов где угодно ищут, только неу запретки. Там и отсидимся дня три. А кипеж поутихнет, перевезешь нас поодному. Хоть в багажнике, хоть на крыше. Других вариантов нет.

— А с голодухи не загнетесь?

— Три дня — не голодуха. Тем более с харчами.

Кольцов вернул Сергею часы. Тот несколько секунд обдумывалпредложение положенца.

— Ладно, поехали.

Он первым вылез из подвала, осмотрелся, потом позвалбеглецов. Выбравшийся последним Сумрак столкнул лестницу, после чего забрался встаренькую машину Сергея.

— Опять не в масть, — мрачно прошептал он, —кругом «шестерки»…

— Это ты про кого? — уточнил спецназовец.

— Про тачку.

Возле запретной зоны, окружающей колонию, были черезполчаса. Сергей привез беглых господ заброшенной лесной дорогой, показал, гделагерь. Высадив, протянул старое промасленное байковое одеяло, которым зимойприкрывал радиатор от морозного воздуха. Повезло, что так и не выложил избагажника.

— На землю постелить можно или укрыться. Подушек,извините, нет.

Договорились, что через три дня он заберет их с этого жеместа либо подвезет провиант, если обстановка на дорогах останется стабильнотяжелой. Снабжать продовольствием каждый день не получится, он постоянно долженбудет находиться в расположении штаба по поимке сбежавших преступников.

— Ничего, не сдохнем, — авторитетно заверилСумрак, — хорошо, что май на дворе, комарья еще нет. Иначе б одни скелетыостались.

Сергей был вновь вынужден дать Кольцову напрокат «Ролекс»совместного чечено-швейцарского производства, дабы беглецы смоглиориентироваться во времени.

— Водку не пейте и женщин не снимайте. Ну, и вообще…Потише…

Он развернул машину и погнал в Тихомирск организовыватьрозыскные мероприятия.

Подельники на ощупь двинулись по лесу к лагерю. Фонарик незажигали, часовые с вышек могли заметить огонек. Пройти в темноте по тайге дажеполкилометра — дело непростое, особенно в обуви, большей на два размера. Ив галифе с ментовским кантом. Наконец выбрались на окраину, по открытому лугупоползли к колючей проволоке, окружавшей запретную зону, и метрах в пяти от неезалегли в ложбине под большим кустом. С вышек ложбина не просматривалась и,если не устраивать шумного пати с фейерверком, можно вполне спокойно пролежатьхоть неделю. В десятке шагов от кустарника пылилась грунтовка, ведущая в роднойлагерь.

До утра не сомкнули глаз, наблюдая за обстановкой. Как ипредполагал Сумароков, никакого прочесывания территории возле запретной зоныорганизовано не было, никому не пришло в голову, что беглецы вернутся под стеныколонии. В самом лагере никакой паники, беготни и суеты. Лишь одинокий лайКиллера, видимо, учуявшего знакомый запах положенца.

— Заткнись, предатель… Я ж тебе, гаду, кости изстоловой приносил, а ты…

Днем договорились спать по очереди. Один спит, второй лежитна стреме. Провиант и воду распределили на три части. Лапшу решили схрупатьвсухомятку.

Во сне Сумрак стонал. То ли от боевых ранений, то ли отдосады, что, дожив без малого до сорока лет, был вынужден прятаться под кустом,словно заяц. Приходилось будить, иначе стоны могли бы донестись до ушейбдительных сторожевых овчарок.

До вечера почти не разговаривали. Общались исключительно повопросам бытового характера. О планах Кольцов Сумрака не спрашивал. Куда тотпобежит из Тихомирска, опера мало интересовало. Да и вряд ли положенец что-либорасскажет.