От неожиданности я вздрогнул, уронил помаду инервно оглянулся. Естественно, Капустина умерла и никак не могла сейчасочутиться около своего автомобиля.

«Не заводится, блин», – произнес другой,тоже знакомый голосок.

«Куда собралась?» – спросила Наташа.

«По делам».

«Хочешь подвезу?»

«Вау! Давай».

«Садись».

Я в изнеможении откинулся на спинкуводительского кресла, похоже, я схожу с ума.

«Ты бы попросила у Николаши новуюмашину, – зажурчала Ната. – Куда едем?»

«На Власьевскую», – ответила девушка.

«Чего ты там забыла?»

«Ну… так…»

«Антонио попросил? Что на этот раз? Кстати,тебе не надоело в грязь одеваться?»

В машине воцарилась тишина, я пришел в себя.Умерший человек не способен вести беседу, и, будучи материалистом, я не верю впривидения и загробную жизнь. Голос записан на магнитофон! Я начал судорожноосматриваться.

«Ты о ком?» – зазвенел дискант.

«Об Антонио», – повторила Наташа.

Я наклонился, звук явно шел от пола.

«Я все знаю, – промурлыкалаКапустина, – все!!! Пойми, у тебя нет шансов! Главная я!»

«Нет! – взвизгнула ее собеседница. –Не может быть! Ой, я ни при чем! Ничего не понимаю! Ты ваще сдурела?»

Я поднял губную помаду и повернул верхнюючасть, в автомобиле стало тихо. Тут только до меня дошло, что я держу в рукахзвукозаписывающее устройство отличного качества, диктофон, выполненный в видевполне обычного дамского предмета.

Я вновь крутанул верхнюю часть золотоготюбика.

«Что, не может быть? – засмеяласьНата. – Антонио есть! Лучше скажи, зачем ты охмуряешь папу?»

«К-кого?» – запнулся голосок.

«Светка, не идиотничай! Сказала уже, я знаювсе!»

Я стукнул кулаком по рулю. Светик! Вот кторазговаривает с Наташей, то-то щебетание показалось мне знакомым.

«Н-не понимаю!» – зашептала Светик.

«Не ври!»

«Останови машину».

«Зачем?»

«Мне выйти надо».

«До Власьевской еще далеко. Так чего ты передпапой жопой крутишь, а? За что тебя к Антонио сунули, а? Что ты натворила? Когоубила?»

«Мне надо сюда».

«Хорош брехать».

«Ой, тошнит, притормози, а то салониспачкаю», – простонала Светик.

«Никак ты беременна? – промурлыкалаНаташа. – Думаешь, ты ему нужна? Нет! Главная я! Остальные мимо! Вотблин!»

«Что случилось?» – еле слышно прошепталаСветик.

«Сиди спокойно, бензин заканчивается, назаправку сверну».

«Отлично!» – с заметной радостью отозваласьСветик.

«Не надейся, – засмеяласьКапустина, – у меня машина хитрая, если я не захочу, ты не выйдешь. Замкиснаружи блокируются так, что изнутри их не открыть. Значит, у нас папик наочереди? И чем тебя Антонио напугал? Отчего столь усердно на него пашешь? Какиегрешки у Светика? Ути-пути, дура! Сидеть!!! Я уже сказала! Он мой! МОЙ! МОЙ! Ине надо меня злить, а то всех сдам! ВСЕХ!»

Из диктофона послышались звуки возни, шлепки,потом всхлипы.

«Дурочка, – нежно произнесла Ната, –куда тебе со мной справиться! И я знаю, что ты в Озерках делаешь. Ну-ка ответь,к чему лохмотья и грязные ботинки? Их у тебя на заднем сиденье видели. То-то ионо! Я сама оттуда и назад не хочу! Не тяни лапы к чужим радостям! Поняла?»

Плач усилился.

«Утри сопли, я не глупый мужик, меня на слезыне возьмешь, – жестоко сказала Наташа. – Значит, так, я пошлаплатить, ты ведешь себя смирно, стекла не бьешь, не орешь, да и незачем этоделать. Я ведь в курсе всех твоих дел».

Хлопнула дверь.

«Сука! Б…ь! Чтоб ты сдохла», – произнеслаСветик с такой злобой, что я невольно вздрогнул.

Потом послышалось тихое попискивание, и вновьраздался голос, только теперь в нем не было ни малейшего намека на слезы.

«Антонио? – спросила Светик. –Ситуация номер раз. Капустина в курсе всего. Не знаю! Да. Нет. Да. Нет. А ещеона сказала, что я никто, она главная! И про папика сказала! И про беременностьзнает! Говорит, если что – всех сдаст. Надеюсь, ты… Не уверена. На Власьевскуюулицу. Ладно. Хорошо. Попытаюсь! Имей в виду, она хитрая сука! Б…ь! Она же вретпро главную? Да?»

Несколько минут из диктофона неслосьпотрескивание, затем снова раздался голос Наты.

«Ну как? Хорошо ль тебе, девица?»

«Ты права, – зашмыгала носомСветик, – он меня шантажирует, предлагает с ним в постель лечь! Мнестрашно!»

«Ясный перец, – с сочувствием произнеслаНата, – но это еще не повод для убийства папика!»

«Ей-богу, я здесь ни при чем! Не понимаю, оком ты говоришь!»

«Ой, как смешно!»

«Правда, – залебезила Светик. –Антонио велел мне за папиком приглядеть, ну и соблазнить его, типа охмурить! Ноон с крючка сорвался! Ниче не вышло! И я не беременна!»

«Врешь!»

«Нет!»

«Прекрати».

«Не-е-ет!»

«Знаешь, милая, – прошипела Ната, –если ты будешь врать, я тебя тут убью! И никто, как понимаешь, даже незабеспокоится. Тебя как будто нет! И не будет. А мне все с рук сойдет. ВонРомана Бурлеева на тот свет отправили, и что? Тишина!»

«Ладно, сдаюсь! Спрашивай, я всерасскажу! – простонала Светик. – Но про Бурлеева ничего не знаю,первый раз его имя слышу!»

«Ты спала с Антонио? – живо спросилаНата. – Или и сейчас спишь?»

«Нет! О чем ты!»

«Хорош изображать целку».

«Ну правда, – заныла Светик, – я егоне вижу!»

«Как же вы общаетесь? Он же тебе заданиядавал».

«Через Интернет. На комп шлет, каждый раз сдругого адреса».

«Ну, предположим, я поверила!» – протянулаНата.

«Послушай, как ты меня вычислила? –зашептала Светик. – Мне Антонио обещал, что никто не узнает!»

«Не твое дело, – рявкнулаКапустина, – вопросы тут задаю я».