Инга действительно забыла сумочку, что, вероятно, и спаслоее от смерти. Убийца увидел такси и убежал, не завершив начатое. Уже во второйраз!

Неужели это снова Киплер? Как она могла так легкомысленноотнестись к первому нападению?! Не поехала в отделение, не попыталась узнать,кто он такой, этот тип!

— Инга! — раздался прямо у нее за спинойиспуганный голос. — Что с тобой? Что случилось?

Она обернулась и увидела, что к ней спешит торопится СтасЕремин. Запыхавшийся, в расстегнутой куртке — и в кожаных перчатках.

— Сумку возьмите! — со слезой в голосе потребовалшофер. — Что за народ…

Стас сбегал к машине, взял сумку и вернулся к Инге, котораяперестала кашлять и теперь смотрела на него, не мигая.

— Слава богу, ты в порядке, — пробормотал Еремин,восстанавливая дыхание. — Сейчас, я только достану из машины пакет, ладно?Привез тебе кое-что вкусненькое.

Он развернулся и потрусил к своему нарядному автомобилю. АИнга в ту же секунду поняла, что Стас вполне может оказаться душителем. Вдругэто он отравил Анфису, а теперь по какой-то неизвестной причине решилизбавиться и от нее? Может быть, она ему чем-то мешает…

Не сводя глаз с его спины, Инга рванула в сторону и влетелав соседний подъезд. Страх сидел у нее на спине, словно наездник, и шпорамивпивался в бока. Она заметалась возле лифтов, потом побежала по лестнице вверхи через минуту оказалась возле квартиры Марфы, куда приходила поливать цветы игде недавно столкнулась с Верлецким.

Вместо того чтобы позвонить в звонок, Инга приняласьцарапать дверь ногтями, точно приблудившаяся кошка. Кажется, она даже скулила,потому что боялась, что ее вот-вот настигнут и убьют.

Через некоторое время внутри завозились, и сердитый мужскойголос негромко спросил:

— Кто там?

— Это Инга! — провыла она. — Пустите меня,пустите! Скорее!

Дверь чертыхнулась и, клацнув металлическим языком,открылась во всю ширь, В проеме возник Валерий Верлецкий. На сей раз он накинулна свою нагую плоть махровый халат, хотя сейчас это Инге было совершенно всеравно. Окажись он снова голым, она бы даже глазом не моргнула.

— Спасите меня! — сиплым голосом выкрикнула Ингаи, оттолкнув его, проникла в квартиру.

Захлопнула за собой дверь и, безошибочно найдя замок, дваждыповернула ручку.

Поскольку Верлецкий не включил в коридоре свет, ониоказались в абсолютной темноте.

— Вы что?! — очень сердито зашипел он наИнгу. — За вами гонятся?!

— Да! — простонала она. — Меня хотелизадушить возле подъезда. Вот я и рванула сюда…

— Но почему сюда?!

— Потому что вы врач, а мне чуть не сломали шею: Ивообще. В последнее время мне кажется, что я сошла сума. Вы можете как-тоопределить — так это или нет?

— Для того чтобы поставить диагноз, — ответилон, — вас надо обследовать.

— Обследуйте меня! — потребовала она.

— От вас можно чокнуться! Что, прямо сейчасобследовать? Голыми руками?

— Тогда не могли бы вы позвонить в милицию? — Ингапочувствовала, что щеки ее стали горячими и солеными. — Скажите им, что наменя напали. Предумышленно.

— Ну нет уж! — вознегодовал Верлецкий. —Сейчас я позвоню вашему будущему мужу, он вас заберет из моей квартиры и сампозвонит в милицию. А я…

Договорить он не успел, потому что беглянка в отчаяниихотела привалиться к стене, но вместо стены за ее спиной оказалась вешалка,загруженная верхней одеждой. И как только Инга зарылась в куртки и пальто,сверху на нее с душераздирающим воплем свалилось что-то живое, и острые гвоздивпились ей в спину и в шею.

Инга тонко завизжала и кинулась вперед, на Верлецкого. Ивцепилась в него намертво, как лесной клещ в собаку.

— Заткнитесь! — рявкнул он и схватил ее в охапку.Как тогда, в первый раз.

Дальше все произошло, как в первый раз. Под потолкомвспыхнула лампочка, и в коридоре возникла сонная Вероника в неглиже.

— Ты?! — закричала она, увидев Ингу в объятияхВерлецкого. — Снова ты?!

И даже присела, уперевшись руками в колени, как это делаютвратари в опасный момент.

— Ну, сейчас начнется, — пробормотал Верлецкийсебе под нос.

Однако Инга расслышала, потому что ее ухо находилось внепосредственной близости от его губ. Ноги у нее подкосились, и она едва нерухнула на пол. Верлецкий, надо отдать ему должное, ее поддержал, хотя Вероникаклокотала и дымилась. И вообще была похожа на ведьму, которая только чтоприлетела на помеле и готовится кого-нибудь растерзать.

— Что Валерик, — свистящим голосом спросилаона, — я тебя уже не устраиваю? Тебе нужна эта конопатая выдра?

Инга высвободилась из объятий Верлецкого и, не обращая наВеронику никакого внимания, спросила у него испуганно:

— Что это было? Вот это? — И поводила в воздухеруками.

— Это Аладдин, — хмуро признался Верлецкий. —Он испортил вашу куртку.

— Она кривоногая! — не унималась Вероника. —И плоскогрудая! У нее не грудь, а два желудя!

Верлецкий протиснулся мимо вопящей невесты и скрылся вкомнате.

— Не оставляйте меня одну! — закричала ему вследИнга. — Я боюсь! У меня и так травмы! Меня душили, а вы!

— Катись отсюда щас же! — вопила Вероника,раздуваясь, как кобра.

— Вот он, — сказал Верлецкий, протискиваясьобратно.

В руках у него был упитанный серый кот, которого он держалпод передние лапы. Кот индифферентно висел, глядя на Ингу томными зеленымиглазами.

— Обожает прятаться среди шапок, — пояснилВерлецкий и опустил кота на пол. — Иногда гости, не глядя, тянутся заголовными уборами, а он тут как тут. Бьет их лапой. Многие пугаются. Ничего немогу с ним поделать.

— Ва-ле-рик! — завизжала Вероника, доведенная добелого каления тем, что он не обращает на нее внимания. — Выгони ее! Иначея уйду навсегда!

— Если хотите от нее избавиться, — предложилаИнга, кое-как взяв себя в руки, — я могу остаться и подождать, пока онасъедет.

Верлецкий бросил взгляд на Веронику, которая в своейвоздушной ночной рубашечке выглядела, как какая-нибудь мисс Вселенная, и хмуросказал:

— Не зарывайтесь.

— Пожалуйста, проводите меня до квартиры, —попросила Инга, бочком продвигаясь к двери.

— Ни за что, — покачал головой Верлецкий. — Яне разрушаю чужих отношений, даже если мне этого очень хочется. Я позвонювашему сердечному другу, пусть приходит и провожает вас хоть до посинения.Какой там у него телефон?