На каждом берегу реки стояло по два высоких, тонких металлических столба. Они были соединены толстыми стальными тросами, протянутыми над рекой и низко провисшими в середине. Тысячи тонких стальных нитей, на которых, по-видимому, когда-то покоились деревянные планки настила, сейчас по большей части оборвались и свисали, доставая до воды; самих деревянных планок почти не осталось. Ширина моста позволяла пройти одному человеку.

– Мы здесь не перейдём! Здесь же пола нет! – воскликнула Вайолет, глядя на бушующую внизу воду.

– У нас нет выбора. Пошли, весим мы немного, – сказал Мальчик, оглядываясь на приближающихся Дозорных.

Он быстро ступил на первую планку. Та закачалась, но Мальчик крепко держался за тросы и сумел удержать равновесие.

– Идём. Быстрее!

Вайолет смотрела на быстрины внизу.

– Не могу, – ответила она; слова вырвались раньше, чем она поняла, чтó хочет сказать.

– Придётся, – безжалостно возразил Мальчик.

Вайолет оглянулась. Преследователи были уже недалеко. Она посмотрела на переднюю планку, стараясь не обращать внимания на бушующую внизу воду. Она присела, чтобы прыгнуть, но ничего не вышло; мышцы застыли. Она повторила попытку и опять не двинулась с места. В сознании пронеслись лица родителей. Ради них. Нужно их спасти, а если враги её схватят, ничего не выйдет.

Она прыгнула. И время замедлило свой ход. Казалось, прошла вечность, прежде чем её ноги коснулись твёрдой поверхности. И время снова потекло с нормальной скоростью. Вайолет пошатнулась и ухватилась за трос. Мальчик уже продвигался вперёд. Она последовала за ним по разрушенному мосту. Её ноги пылали.

Вдруг мост закачался – это Дозорные приступили к переправе. Громкий треск и рычащий крик нарушили утренний покой. Вайолет обернулась. Один из Дозорных повис на тросе, а его товарищи силились втащить его обратно.

Мальчик уже стоял на берегу и криками торопил её. Вайолет прыгнула с последней планки и покатилась по траве. Наконец-то она была в Ничейной земле. Мальчик рывком поднял её и поспешил вперёд.

Влево уходила улочка, по обе стороны которой тянулись донельзя ветхие дома, и Мальчик свернул туда. На стене дома Вайолет увидела табличку: «Уикхем-террас». Название показалось ей знакомым, но она не могла вспомнить, откуда оно ей известно.

– Попробуй двери, – задыхаясь, попросил Мальчик, – какая-нибудь должна быть открыта.

Вайолет подёргала за несколько ручек, но все двери были заперты. Сзади доносился грохот; Дозорные нагоняли. Но вот дверь какой-то лавки легко поддалась; над ней висела старая вывеска: «Оптика по рецептам».

– Сюда! – позвала Вайолет.

Друзья поспешно вошли и осторожно закрыли за собой дверь. Прислонившись к видавшей виды деревянной стене, они перевели дух, а Дозорные прогромыхали мимо.

– Кто здесь? – неожиданно выкрикнул из темноты мужской голос.

– М-мы ничего п-плохого вам не сделаем, – выдавила из себя Вайолет, взглянув на Мальчика. – За нами гонятся, и мы…

– Где ты их взяла? – гаркнул мужчина; голос у него был словно несмазанный, как будто им давно не пользовались.

Вайолет посмотрела на Мальчика. Тот пожал плечами.

– Отвечай! – рявкнул мужчина.

– Где я взяла что? – робко спросила Вайолет.

– Очки. Откуда они у тебя?

– Я… м-м-м… Я их нашла, – сказала она.

– Не надо врать, девочка. Где ты их взяла?

– Я их нашла, честное слово. Они были у меня под матрасом.

– Дай их сюда, – приказал мужчина и протянул руку.

Вайолет снова взглянула на Мальчика, и тот кивнул. Она медленно сняла очки и протянула вперёд дрожащей рукой. Мужчина сразу же схватил их.

– Как они попали под твой матрас? – проворчал он, выступая из тени. – По-моему, ты, кроха, пудришь мне мозги. Когда я их в последний раз видел, они были у моих братьев. Работаешь на близнецов, я прав? Они хотят опять надуть меня, а?

Мужчина подошёл к окну, отодвинул грязную кружевную занавеску и выглянул на улицу. На лицо ему упал свет раннего утра. В его чертах было что-то знакомое, и Вайолет вдруг поняла, что её подозрения не напрасны.

Широко раскрытыми глазами она посмотрела на Мальчика, потом обратилась к мужчине:

– По-моему… По-моему, я знаю, кто вы, – пролепетала она. – Вы… Вы – Уильям Арчер.

Мальчик воззрился на Вайолет так, словно у неё выросло десять голов. Ухватил её за рукав и указал на дверь.

– А ты? – спросил мужчина.

– Вайолет. Меня зовут Вайолет Браун. А это мой друг Мальчик.

Уильям Арчер был довольно высоким, хотя не таким высоким, как Джордж. Он был крепко сбит, хотя и не так широк в кости, как Эдвард. Это сочетание означало, что он был пропорционально сложен. Неряшливый, грязный, он как будто не раздевался уже тысячу лет. В его длинных волосах проглядывали седые пряди. Ещё у него была длинная борода, и он использовал волосы и бороду в качестве шарфа, оборачивая их вокруг шеи.

Его лицо казалось добрым, но глаза внушали беспокойство, от них невозможно было отвести взгляд. Один глаз был тёмный, почти чёрный, а второй – холодного голубого цвета, как ледяное зимнее утро. Отец говорил Вайолет, что у некоторых людей глаза разного цвета от рождения, но она сама видела такого человека впервые.

У окна стоял стол, заваленный всяким хламом. Уильям отодвинул вещи в сторону и жестом предложить гостям сесть. Вайолет заняла место по одну сторону стола, Мальчик – по другую.

Кружевная занавеска на окне затвердела от грязи, и сквозь неё на обшарпанный деревянный стол падал мутный коричневый свет. Под исцарапанным белым подоконником были грудой свалены ржавые пружины, увеличительное стекло с трещиной и множество маленьких коробочек, завёрнутых в потемневшую газетную бумагу. Накопившаяся за долгие годы пыль поднялась в воздух, когда Уильям убрал со своего стула книги.

– Прошу прощения за беспорядок. – Он закашлялся. – У меня давно не было гостей.

– Ничего страшного, – ответила Вайолет своим самым учтивым тоном. – В моей комнате всё точно так же.

Уильям неловко усмехнулся; вероятно, он не привык к обществу детей – или вообще к чьему-либо обществу.

Вайолет нарушила молчание:

– Вы давно здесь живёте?

Мальчик не сводил взгляда со своей спутницы и настойчиво указывал на дверь.

– Мальчик, всё в порядке. Он не такой, как его братья.

– Откуда тебе знать, что я не похож на братьев?

В голосе Уильяма прозвучал намёк на улыбку.

– Потому что я видела, чтó вы написали на моей парте в школе, снизу. И ещё я знакома с вашей мамой. Она сказала, что вы – хороший сын.