Выпили, поцеловались, перешли на ты.

— Ты не смотри, что я генерал, — Засядко обнял меня, — всю жизнь пру вперед, как вол. Без всякой мохнатой руки. Разбередил ты меня детской мечтой. Знаешь, кто у меня батько был? Главный гармаш Запорожья. Пушкарь по вашему. И артиллерия — дело всей моей жизни. А ты мне про взрывчатку не говоришь. А хочешь, на колени встану? Ей, Богу, встану!

— Александр Дмитриевич, если мы свои, то такое ни к чему.

— Тогда говори!

— Андрей Георгиевич, — Карл Андреевич держится молодцом, — в этом случае можно. Уже поклялись в дружбе и во всем, что должно.

— Так вы мне не верите, думаете, обойду вас? — Нахмурился генерал.

— Бог с вами, Александр Дмитриевич, — почувствовал я бурю, — в моей голове столько мыслей, что я не выбрал, с какой начать.

— Тогда по порядку, — Засядко сделался почти трезв, — а там разберемся, какая правильней.

— Хорошо. Это вещество получается путем обработки хлопка или любой хлопковой тряпки смесью серной и азотной кислот. Самая дорогая тут азотная, в нее все упирается. Как топливо для ракет, пироксилин в таком виде не подойдет. А вот как начинка для боеголовки, то сами видели эффект. Всяко лучше дымного пороха.

— Постой, брат. Ты сказал, дымный. А что, есть и бездымный? — Прищурился Засядко.

— Бездымного пороха у меня нет, — наливаю я в рюмки.

— Подожди, собьешь его с мысли, потом никакой водки не хватит, — направляет Шильдер.

— Но может взорваться само, если высохнет. В этом вся заковыка. Нужно держать определенную влажность.

Я рассказал тонкости приготовления пироксилина. И свои ошибки при испытаниях.

— Я для вас все. Жду ответного хода.

— Какого же?

— Я хочу частную компанию по изготовлению ракет. Абсолютно секретно. Если вы откажетесь, я пойму и сделаю все сам. Только дольше.

— Но мощности государства Российского много больше, чем силы одного, пусть даже самого умного и энергичного.

— Больше. Но куда менее расторопней. И еще со своими устаревшими взглядами и домыслами. Заказы, это хорошо. Но мы должны быть впереди всех, а про это никто не должен знать. Только так можно сделать сюрприз противнику. Идея упреждающего технического удара. Потом он приспособится, найдет защиту, даже изготовит что-то похожее. Но это будет после потерь, паники и поражения.

— Мысль хороша. Но все же я не могу обойти в таких вопросах своего покровителя, Великого Князя Михаила Павловича, кстати, очень недурного военного инженера.

— Не обходите. Донесите мои слова и дайте мне знать ответ.

— Непременно.

На следующий день повел их показывать лаборатории.

— Саму нитроцеллюлозу предоставить не могу. Всеми правдами и неправдами мы набирали ее несколько месяцев. Истощились мои ресурсы совершенно, — жалуюсь Шильдеру.

— Вот, а ты думаешь такую махину в одиночку тащить. У генерала огромные связи. Для нужд лаборатории и экспериментального цеха он может заказать многие пуды нужных тебе веществ. Пошли, пока он твоего Рослина подмышкой к себе не унес.

Засядко живо откликнулся на просьбу о помощи, но все ж без разрешения покровителя действовать не решился.

— Но если будет положительный ответ, что бы вы желали?

— Угольная смола нужна просто в огромных количествах.

— Зачем?

— Для экспериментов.

— Могу узнать, каких?

— Вы спросили про бездымный порох. Так я думаю найти нужные части, чтобы таковой сделать. По моим предположениям, он будет мощней раза в четыре прежнего. И нагара в стволе не будет. Это главное, что можно сделать из этого изобретения.

Гости дотошно разбирались в устройстве взрывателя, начертили чертежи, выпросили образец. Экземпляр метровой ракеты я сам дал с наставлениями и пожеланиями, которые касались, в первую очередь, демонстрации своим покровителям.

Засядко с Шильдером уехали, полные планов, куда и как они это все применят и кому покажут. Пороховой завод мне нужен. Очень.

— Как думаешь? — Спросил я у Алены, — согласится Михаил Николаевич? Да и Николаю Павловичу доложат, наверняка.

— Конечно согласится. А доложат самому государю. И очень быстро.

— Почему?

— Сам говорил, что можно по проводам твою ракету запустить. Так заговорщики не беднее тебя. А многие побогаче будут. И если ты сделал, так и они смогут. Бах, и не надо никаких пушек. Тут тебя либо отсылать по-дальше, либо подмаслить по-лучше.

— Подальше скоро уедем. Ничего толком не готово. На счет масла на наши шестеренки сильно сомневаюсь.

Но я ошибался.

Письмо генерал прислал через месяц. С Великим Князем Михаилом Павловичем все согласовано. Идея иметь независимую секретную лабораторию ему понравилась. Засядко писал, что пироксилин они получили. Полный восторг. Секретно доложено на самый верх. Имеется указание всецело оказывать мне помощь в исследованиях. Для чего требуется перечень нужд.

Ох, я развернулся. Заказали самое мощное оборудование из Германии и Англии, тысячи пудов каменноугольной смолы и нужные реактивы, зажигательную смесь, черный порох и селитру. Заявку отправил с доверенным человеком. А в письме сделал намек, что пироксилин хорош, но могут быть вещи и получше. Интрига должна быть.

И через месяц меня срочным порядком вызвали в Питер.

Глава 9

У нас как раз в разгаре масляная неделя. Собрались мои бойцы с разных уездов и губерний. Более пятисот человек приехало. Разместили по избам да окрестным деревням. Соревнования решили провести по рукопашному бою. Всего бойцов по местам уже более двух тысяч. Не считая сочувствующих из резерва и завербованных под разными предлогами, коих в десять раз больше.

Построили настил. Дети показывают приемы. Взрослые бьются по правилам. От бокса взяли не много. Выписал им книги из Англии, но большинство воспитывалось на русском кулачном бое. Из новинки охотно перенимают защиту, да и то под себя переделывают. Морду бить, оно очень хорошо, поэтому бокс дети осваивают. А вот чтобы быстро убить, здесь у взрослых свои секреты, которыми бахвалиться не будешь.

Я сижу в кресле на помосте перед настилом. Алена рядом. Гляжу на народное веселье и мысли невеселые пытаюсь разогнать. Но не получается.

Вот почему так? У японцев карате. Дзю-до в школьную программу включено. У китайцев у-шу. Целостные системы не только для драки, но, в первую очередь, для развития души и тела. Которые помогают сохранить и сплотить народ. Даже во вьетнамских джунглях традиции хранят. А у нас как-то все с небрежением, понарошку. Будто сейчас махнут рукой, забудут про все, а завтра вспомнят по-новой еще лучше прежнего. Не вспомнили.

Может, это ключ к народности? У нас истории хватит на полмира. Под каждым кустом что-то памятное было. Да где оно все? Забыли в пучине волнений и революций, в пекле гражданской и второй мировой войн. А почему китайцы