Тело почти вернулось в привычный объём, колыхаясь как сгусток призрачного желе. «Сыр» головы накрылся твёрдой оболочкой. «Череп», мелькнула догадка.

Туман перед глазами стал рассеиваться, отступать, углублявшиеся ямы и тоннели приобрели хотя и зыбкие, но привычные очертания, превращаясь в поверхность планеты наподобие Луны или другого каменистого тела, изрытого метеоритными кратерами и конусами вулканов.

Иван понял, что он висит в невесомости, в космическом пространстве, лишённом звёзд и светящихся объектов (при этом «лунная поверхность» была хорошо освещена), и видит перед собой ту самую стену, о которую чуть не разбился вселенолёт.

– Мать честная! – ахнул он. – Неужели Вестник разбился?! А меня выбросило в космос?!

Голову передёрнула электрическая судорога.

«Лунная поверхность» налилась светом, меняя рисунок ущелий и кратеров. В её центре – точно перед глазами человека – накалилась багровым румянцем часть пейзажа и через пару мгновений стала гаснуть, уменьшаться в размерах, будто остывая и уходя в глубину скального массива. Спустя какое-то время эта часть «лунной поверхности» перестала светиться, оставив глубокий конусовидный кратер.

Иван вдруг сообразил, что перед ним след столкновения вселенолёта с чудовищной стеной, отгораживающей Вселенную, из которой они пытались вылететь.

Он невольно улыбнулся, оценив своё «озарение».

Ни один учёный ещё не выдвигал гипотезу, что Вселенная с галактикой Млечный Путь и Солнечной системой огорожена каменной стеной. Весь этот луноподобный ландшафт скорее всего являлся лишь попыткой мозга с помощью воображения и прежнего опыта оценить то, чему Иван стал свидетелем.

В голове родился тихий раскатистый шёпот:

– Челове-е-ек…

– Копун! – обрадовался Ломакин, осознавая наконец своё положение и пытаясь отстраниться от наваждения. – Ты живой?! Где мы?!

«Пытаюсь… сориентироваться…»

Иван сообразил, что слышит не голос, а мысленную передачу, причём словно через замедляющий фильтр.

– Впереди Луна!

«Адаптация восприятия… в данный момент… мы представляем собой… массив информации… наш материально-вещественный базис… претерпел цифровое преобразование…»

– Но я вижу и слышу!

«Интеллект не пострадал… но мы уже не являемся… материальными объектами…»

– Офигеть! Я вижу Луну…

«Работает… твоё воображение…»

– А на самом деле что перед нами?

«Не только перед нами… мы нырнули в континуум… которому я не могу найти определение…»

– Может, это другая Вселенная?!

«Вероятность… не нулевая…»

Иван спохватился, вспомнив о спутниках.

– А где остальные?!

«Рядом…»

– Я их не вижу!

«Мы все в данный момент…»

– Ты говорил – цифровые пакеты! И что из этого следует?

«Пытаюсь настроить… систему интеркома… к сожалению, не могу восстановить… аварийный контур…»

– Дай хотя бы связь с Лизой!

«Прошу прощения… не могу…»

– Дьявол! Не могу пошевелиться…

«Потому что шевелиться нечему».

– В каком смысле?! Изъясняйся проще и конкретней, а то мы общаемся как глухой с немым.

«Вы не имеете тела… работает только сфера сознания… если мне удастся восстановить систему репликации… я воссоздам ваш облик…»

– Твою мать! – изумился Иван. – Хочешь сказать, что меня нет?! Но я вижу, слышу и говорю! Только не могу пошевелиться!

«Все ваши ощущения – иллюзия… работает ваша память… вы используете то, что отличает вас от животных…»

– Что?

«Воображение».

Иван напрягся, пытаясь оживить мышцы тела, которых он не чувствовал вовсе, и сдался.

– Покажи интерьер централи.

«Не могу…»

– Тогда хотя бы дай истинный круговой обзор.

«Вы разочаруетесь…»

– Обойдусь без твоих оценок! – рассердился Иван.

Панорама «лунной поверхности» перед глазами начала поворачиваться, загибаясь в обе стороны, вправо и влево, затем вверх и вниз. Превратилась в поверхность гигантской сферы, видимой изнутри. Куда бы ни бросал взгляд наблюдатель, он видел бы одно и то же: серо-жёлтую стену, испещрённую синеватыми тенями, кратерами, конусами вулканов и сетью трещин.

– Мама родная! – пробормотал ошеломлённый Иван. – Мы… внутри Луны?!

«Попытайтесь понять: вы видите… созданную вашим воображением картину… очевидно, в вашей памяти остался большой след… сформированный эмоциональным состоянием…»

– Да, меня когда-то в детстве поразил лунный пейзаж.

«Это и отразилось на психике».

– Не трогай мою психику! Как ты сам объясняешь, где мы находимся?

«Вы уже спрашивали… в другой Вселенной».

– Странная какая-то Вселенная!

«Очнулся ваш коллега Хироси Ядогава… кажется, я могу соединить вас с ним…»

– Соединяй! – обрадовался Иван.

Через несколько секунд в голову ручейком просочился характерный голос японца, глотающий некоторые согласные:

– Ваня-кун? Очень рад слышать! Вам уже объяснили, что произошло?

– Мы врезались в другую Вселенную.

– Совершенно верно. Кажется, я понял, в чём дело.

– Я вижу Луну! Точнее, не Луну, а лунную поверхность, только как бы изнутри сферы, а вы?

– Моё воображение не поднимается выше Фудзи, – тихо рассмеялся Ядогава.

– Что?! – не понял Иван.

– Я вижу гору Фудзи с ползущими по склону улитками.

– Офигеть! Простите… почему с улитками?

– В детстве я начитался легенд, вот и грезится экзотика.

– Вы сказали, что поняли, в чём дело.

– Мы не раз беседовали о Мультиверсе…

– Как о Большой Вселенной, в которой рождается и умирает бесконечное множество метавселенных типа нашей, породившей Солнечную систему. Не надо повторяться.

– Вот мы и столкнулись с одной из них, покинув нашу. Только физические параметры в ней, судя по эффектам, совсем не такие, какие реализованы в нашей. Понимаете? Если в нашей Вселенной развёрнуты три пространственных измерения, создающие объём, то в здешней развёрнуты какие-то другие, не пространственные, и вся наша материальная конструкция вместе с Вестником и компьютером, а также вместе с нашими телами, преобразилась в пакет информации, родственный нашему цифровому.

– Как это возможно?!

– Раз мы оказались в этом месте, значит, возможно.