И хотя бабушка с дедушкой постарались выдать внучку замуж, что завершилось рождением мальчика, все же традиционные женские роли были Надежде совершенно чужды. Поэтому она сбежала от мужа и сына, когда малышу не было и года, и больше никогда с ними не виделась. По специальному разрешению императора ее зачислили в армию под именем корнета Александра Соколова. Надежда прослужила в армии десять лет, имела боевые награды, курила трубку, говорила о себе только в мужском роде, была ранена и даже некоторое время состояла при Кутузове адъютантом. Надежда прожила около 83 лет и была похоронена в Елабуге. Собственную жизнь она описала в книге «Кавалерист-девица. Происшествие в России», высоко оцененной А. С. Пушкиным и В. Г. Белинским.

Транссексуальные женщины выбирают для себя гипермаскулинные профессии: становятся спасателями, пожарниками, грузчиками, следователями. А мужчины-транссексуалы погружаются в мир моды, становятся стилистками, визажистками, певицами, светскими львицами. Неприятие себя в качестве мужчины или женщины бывает настолько сильным, что транссексуалы иногда готовы не просто надевать одежду противоположного пола (как трансвеститы), моделировать вторичные половые признаки, делать соответствующие прическу и макияж, но и принимать огромными дозами гормоны, делать разнообразные пластические операции по увеличению груди, губ, изменению носа или век.

Чтобы наглядно представить себе психологические проблемы, с которыми сталкиваются мужчины-транссексуалы, стоит посмотреть прекрасный фильм классика современного кинематографа Педро Альмодовара «Все о моей матери». Случается, что транссексуалы не выдерживают издевательств со стороны окружения и добровольно уходят из жизни.

На протяжении многих лет транссексуалы пытаются привести свое тело в соответствие с внутренним ощущением себя представителем другого пола. Некоторые добиваются разрешения медицинских комиссий и делают радикальные операции, после которых неизбежной становится пожизненная гормональная терапия. Но еще сложнее – формирование нового образа себя, перекодирование гендерной идентичности с мужской на женскую или наоборот.

Антропологи, социологи, медики, психологи используют сегодня термин «третий пол» для описания людей, которых трудно четко дифференцировать по половому признаку и которые сами не идентифицируются ни как мужчина, ни как женщина. Имеется в виду некое промежуточное состояние между мужчиной и женщиной, «женская душа в мужском теле», или наоборот.

Все больше стран юридически признают существование «третьего пола», то есть людей, рожденных с признаками обоих полов. Это Австралия, Бангладеш, Индия, Пакистан, Новая Зеландия, Германия, Бельгия, Бразилия, Косово, Непал. В Германии, например, проживает до 100 тысяч интерсексуалов. Они могут не указывать в графе «пол» ничего или писать вместо «мужской» или «женский» просто «иное». В таком случае родителям не приходится делать крайне сложный выбора и их дети, став взрослыми, самостоятельно решают, какой пол будет для них предпочтительным. В странах, официально не признавших третий пол как данность, при рождении ребенка с такой патологией право выбирать пол предоставляется родителям, и сделать такой выбор им чрезвычайно трудно. Нередко оказывается, что на основе скоропалительного родительского решения хирурги сначала устраняют признаки одного пола, а через несколько лет вынуждены снова готовиться к смене пола уже по требованию подросшего человека.

Осознание себя мальчиком или девочкой, как знают опытные мамы, вырастившие и сыновей, и дочерей, происходит постепенно, шаг за шагом. В 6–8 месяцев малыши уже явно различают мужчин и женщин из близкого окружения, которые о них заботятся, по-разному взаимодействуют с ними. В полтора года у большинства детей отмечается первичная идентификация себя с определенным полом, самое раннее представление о своей половой принадлежности. В это время, по данным специалистов, в 90 % случаев дети правильно различают, не путают представителей мужского и женского пола. «Ева – девочка!» – эту фразу ребенок произносит раньше, чем заменяет собственное имя местоимением «я».

До двух лет дети усваивают первые игровые роли, отвечающие их половой принадлежности. В магазине игрушек девочки уверенно направляются к куклам и мягким игрушкам, а мальчики – к кубикам, пирамидкам, мячикам и другим предметам, которыми можно манипулировать. Двухлетки предпочитают рассматривать картинки с изображением детей своего пола: мальчики – мальчиков, девочки – девочек. В два с половиной года 75 % детей уже не просто знают свой пол, но и доказывают, что они мальчики или девочки, обижаются, когда взрослые шутя «путают» их половую принадлежность. До трех лет дети не только правильно определяют пол окружающих, но и знают, что в зависимости от него у человека могут быть разные занятия. «Дяди не пекут пироги, а тети не ремонтируют мотоцикл!» – трехлетние малыши в этом убеждены. Однако они же иногда заявляют, что мальчик, когда вырастет, сможет стать мамой.

К трем годам пол еще не становится для ребенка чем-то окончательным, данным человеку на всю жизнь. И в то же время на этом возрастном этапе заостряется поляризация типичных для определенного пола характеристик. В четыре года даже нетипичная одежда или прическа взрослого не сбивает ребенка с толку, не мешает узнаванию дяди или тети. Малыш ориентируется теперь не на одно какое-то качество, например голос, платье или усы. Он уже способен обобщать, синтезировать увиденное, соотносить определенные показатели между собой. Начинают осознаваться типичные занятия разнополых взрослых. Пятилетки с удовольствием расскажут вам, какие профессии соответствуют тому или иному полу. «Тети бывают мамами, воспитательницами, врачами, продавщицами, а дяди – папами, водителями, регулировщиками, начальниками».

В это же время у дошкольников формируются и более абстрактные составляющие полоролевых стереотипов. Они считают, что мальчики зачастую умнее девочек, но ведут себя более шумно и не слушаются. А девочки обычно более маленького роста и ведут себя тише, послушнее. Отметим, что так думают не мальчики, а представители обоих полов.

В раннем детстве постоянство половой принадлежности не осознается. Даже в 4–5 лет ребенку может казаться, что в будущем он легко превратится в представителя другого пола, если захочет. По воспоминаниям моей коллеги, она окончательно смирилась с необходимостью считать себя девочкой, когда осознала, что не сможет быть солдатом, служить в армии, и это открытие переживалось очень болезненно. Некоторое время еще казалось, что можно все изменить, если очень постараться, научиться скрывать свою половую принадлежность – например, научиться мочиться стоя, как мальчики. И некоторое время девочка старательно и безуспешно училась. Позднее «обреченность» оставаться девочкой оформилась окончательно, появилась потребность в обществе себе подобных, а с ней и сугубо девичьи интересы, игры, стиль поведения.