и нависшие тучи, дождь пока не шел. Позади что-то хрустнуло, и я напряг слух и саму шкуру, чтоб почуять, есть там кто с рунами или просто медведь нечаянно раздавил сгнившее дерево. И снова промчалась думка о дарах ульверов. Вот уж Коршун бы наверняка знал, есть тут кто, да и Альрик бы почуял через мой дар, что пролив годен для пристанища.

Первые капли дождя зашлепали по камням и морской глади, зашипели горящие ветки, и я докинул дров.

Неспешно в пролив вошли огни двух кораблей: сначала толстый кнорр, за ним «Сокол», но едва они прошли узкое место, как наш драккар на веслах вырвался вперед и пошел ровно к моему костру. Ульверы не стали затаскивать корабль на берег, оставили на воде, чтоб можно было сразу прыгать за весла и выгребать отсюда.

— Доброе место! — сказал Альрик. — Коли всё так, как говорил Игуль, здесь должны быть друлинги.

— Не могут же они следить за всем побережьем! — возразил Рысь.

— Мы полдня шли вдоль камней, а тут вон какой удобный заливчик. Неужто пропустят?

Потому, несмотря на непогоду, темень и усталость людей Игуля, мы решили укрепиться. Мало ли что? Пока трэли торговца возились с укрытием от дождя и стряпней, ульверы срубили несколько деревьев, уложили их плашмя между вбитых в землю колышков, с обоих сторон обложили камнями с берега да прикрыли влажным дерном. Простодушный с Бриттом и Отчаянным остались на «Соколе», а Коршун обошел весь залив, прислушиваясь к рунной силе. Лишь к полуночи мы смогли поесть и лечь спать.

Мой черед сторожить наступил под утро. Я прошелся вдоль нашей ограды, завернувшись поплотнее в плащ от хлещущего дождя. Если уж здесь, возле леса, ветер бил каплями точно стрелами, каково сейчас там, в море? Судя по всему Хьйолкегу нынче снились кошмары, и он не выдыхал ветер, а выкашливал его мощными тугими порывами. Нет, не уйдем мы сегодня отсюда. Придется ждать.

Я оглянулся на наше становище. Грубый навес из бревен, покрытый шкурами, тлел умирающий костер, еле заметные в тусклых отблесках красноватого огня бугорки — спящие ульверы. Один из них дернулся, показалась всклокоченная голова. Сквозь завывания ветра и шум деревьев я вдруг услышал четкий стук позади себя, повернул голову и увидел стрелу в стволе. Вдох.

— Враг! Друлинги! — взревел я, тут же прыгая под защиту нашей ограды.

Шлем. Я почему-то не надел шлем. Под капюшоном плаща ведь удобнее, тогда дождь не долбит по железу. Но лучше уж дождь по железу, чем стрелы по пустой голове!

Коршун поднялся первым и сразу же сбил с ног Игулевых трэлей, что с перепугу бросились бежать неизвестно куда. Немудрено, что они стали рабами с таким-то нравом.

Ульверы спешно хватали щиты, натягивали кольчуги, застегивали ремешки шлемов и перепоясывались ремнями с оружием.

— Слышу только карлов и хускарлов. Не больно много, едва ли десяток, — крикнул Коршун.

Но не стоило так уж полагаться на его слова. А вдруг чуть дальше стоит еще несколько десятков хускарлов с хельтами?

Увидев, что хирдманы уже приготовились к бою, я тоже отыскал впотьмах свой скарб и уже нащупал шлем, морщась от влажного подклада. Какой-то дуралей подбросил дров в костер, осветив наш ночлег для врагов, что скрывались в темном лесу. И в этом свете я заметил, что стрела-то была не одна, еще десяток торчал по всему берегу, некоторые даже вонзились в навес и застряли там. Словно друлинги стреляли на авось, а вдруг кого зацепит? Да еще и вслепую.

— Хускарлы на шестой руне, — снова сказал Коршун.

— Так чего стоите? Убейте их! — закричал Игуль.

Мы с Альриком переглянулись. Может, в торговле парень что и понимал, зато в боевом деле — не особо. Будь там твари, так мы бы пошли сразу, как рассветет. Но люди не так тупы, как детища Бездны. Зачем-то друлинги же стреляли? Зачем-то подошли к ограде так близко, что даже я слышал их руны? Не иначе как выманивали в лес, в тот самый лес, который они знают намного лучше нас, где можно поставить десятки ловушек или укрыть сильных воинов.

— Зайди под навес и сиди там, — приказал я. — И людей своих остереги, чтоб не бегали почем зря.

Мы ждали рассвета. Друлинги в лесу то и дело менялись местами, кто-то уходил, кто-то приходил. Стрелы прилетали еще пару раз, но под дождем особо не постреляешь. Удивительно и то, что смогли поначалу тетиву сохранить сухой. По ощущениям солнце уже должно было выглянуть, но из-за туч утро наступало так медленно и тускло, что я не сразу осознал, что различаю не только смутные очертания, но и цвета, и лица людей, и узор на коре деревьев. На «Соколе» и «Утробе» тоже знали о подошедшей напасти. Простодушный помахал мечом, показывая, что они настороже.

— Стоит ли вообще биться? — спросил Вепрь. — Выждем, пока шторм стихнет, и уйдем.

— Офейг! — позвал Альрик. — Когда море успокоится?

— Дождь к полудню прекратится, а ветер сегодня точно не стихнет, — ответил Бессмертный.

— Значит, ждем. Без шлемов не ходить, щиты на спину закинуть. Пока не полезут, нечего дергаться. Головы проще рубить, когда они торчат из-за частокола.

Я согласился с Альриком. Обороняться проще, чем нападать, пусть даже и с таким хлипким укреплением, как наше. К тому же, там только карлы и шестирунные хускарлы, мне с них и поиметь нечего.

Но Игуль не успокаивался. Он ходил туда-сюда под навесом, то и дело задевая ногой нечищеный котелок или поленья Вепрь не выдержал и прикрикнул на торговца, чтоб не мельтешил попусту.

— Надо проверить проход в море! — вдруг сказал Игуль.

— С чего бы? — удивился я.

— Мне говорили об одном месте в землях друлингов, которое называют капканом. Когда корабли заходят туда, друлинги перекрывают выход и вырезают всех попавших в ловушку.

— Я не видел ничего такого, когда плыл, — начал было я и осекся.

Да много ли я разглядел в темноте, в редких вспышках молнии? Да при вздымающихся волнах?

— Схожу гляну.

И потянул завязки шлема. Меня остановил Тулле.

— Проход закрыт, — сказал он. — Туда тянутся нити от тех, кто в лесу. А центр паутины дальше к югу. Я вижу неясно, но чудится, будто там деревня.

— Деревня или место, где друлинговы воины сидят? Вдруг они подмогу ждут? Тогда лучше нам убить тех, что здесь, пока остальные не подошли.

— Не знаю.

— Так глянь! — выпалил Игуль.

Тулле посмотрел на него глазом, усмехаясь не ртом, а одним лишь прищуром.

— Мамира хочешь лазутчиком к хирду приставить? В Бездну по пустякам не заглядывают. Что открылось, то и поведал.

— Надо кого-то послать к той деревне. И к морю, чтоб проход проверить. И коли там немного воинов…

— Я морем пойду, у меня волос темный, в воде незаметный, — сказал я.

— Коршуна возьми, если плавать умеет, — предложил Беззащитный.

— Умею. Я хоть и сарап наполовину, но родился-то на Северных островах.

— А я тогда к деревне схожу.

Рысь? Чего это он вызвался? Коршуну было бы сподручнее, он издали может примечать воинов и обходить их стороной.

— Мой дар, — пояснил Леофсун. — Теперь я могу прятать рунную силу полностью. Один в один трэль. Меня никак не заметят, а коли заметят, прикинусь рабом, к тому же бриттским. Скажу, что бежал от вас. Глядишь, и не убьют сразу.

— Тогда тебе ни оружия, ни доспеха брать нельзя.

— Так я и не думал, нож прихвачу и хватит. В такой дождь меня никак не заметят.

И снова меня ожгла злость на собственную неумелость. Недавно ведь Рысь умел снижать рунную силу до четвертой руны, а тут уже глянь — научился ее напрочь убирать. И только я как дите, впервые взявшее в руки топор: то ли по полену ударит, то ли себе ногу отрубит. Хёвдинг, тоже мне!

Я быстро скинул все железо, оставив лишь топор и нож на поясе. Коршун тоже разделся до нижней рубахи, пояс с мечом перекинул через голову и плечо. И мы, уже мокрые с ног до головы от ледяного дождя, вошли в соленую темную воду залива.

Сначала мы шли с Коршуном вровень, потом я приотстал: он раньше почует воинов и вовремя остановится. Вскоре мы приблизились к тому месту, где края бухты сжимались,