улетит, ты умрёшь. Это будет… неприятно. Может быть, тебе останется несколько минут, может быть, час.

Альма резко развернулась. Она не любила, чтобы кто-то становился свидетелем её слабости.

— Я хотела бы тебе помочь, Драко, — сказала она тихо, — но ведьмы сильнее меня.

Кошка смотрела на него. Драко провёл рукой по её чёрной шерсти. Девять жизней. Он всегда думал, что и у него их не меньше.

* * *

По пути от дома Альмы находилось кладбище. Обычно Драко проходил через него быстро, не смотря на могилы, но сейчас, отчего-то, ноги не шли.

Он был так уверен, что ему удастся найти путь к спасению. Не существовало такого, чего он не мог отыскать. Это убеждение сопровождало его с тех самых пор, как Аберфорт начал брать его с собой на поиски.

Лучший охотник за сокровищами всех времён…

С тринадцати у него не было никакой другой цели. Но, видимо, его призвание — находить то, что нужно другим. Себе помочь он не в состоянии.

Ему не нужны ни дубинка, способная победить любого, ни гусыня, несущая золотые яйца. Он просто хотел быть тем, кто способен найти все эти чудесные вещицы, не более. Но едва он принимался искать что-то для себя, как всё оказывалось напрасно. Так было с отцом, так же было и сейчас с волшебным средством, которое должно спасти ему жизнь.

Не повезло, Драко.

На большинстве могильных плит были высечены достоинства умершего. Где-то изображались предметы, которые мёртвый умел выпиливать из дерева, где-то писалось событие, в котором он погиб, — трактирная драка или укус животного.

Что расскажет о тебе твоё надгробие, Драко?

«Драко Малфой, родился в другом мире, умер от проклятия одной из ведьм…»

Он ускорил шаг.

Перестань себя жалеть. Твой друг вернул себе кожу.

На миг Драко так страстно пожелал, чтобы Тео вообще никогда не проходил к зеркалу.

Отыщи маховик времени, Драко. Обрати время вспять и не езди больше к ведьме. Или разбей зеркало прежде, чем Тео успеет пробраться за тобою вслед.

Нет. Маховик времени он искать не будет. Даже если ему и удастся повернуть время вспять, произойдёт в точности то же самое. И это хороший конец. По крайней мере, для Тео.

И что теперь? Пойти и рассказать Тео, как обстоят дела?

Нет. Ещё нет. Сначала он должен найти Пэнси. Если кому-то он и обязан открыть правду, то ей.

* * *

Драко обнаружил её в их домике. Назвать это здание домом было можно разве что с огромной натяжкой, но им и не нужна роскошь. Крыша над головой, тепло и кровати — о чём ещё можно мечтать? Тем более для тех, кто никогда не сидит на одном месте.

Пэнси вскинула голову, когда он вошёл, и проскользила по его телу взглядом. Искала новые раны. Она всегда это делала. Слишком заботилась, порой даже раздражая этим. Убедившись, что с ним всё в порядке, она сложила руки на груди и сухо поинтересовалась:

— Нашёл, что искал?

В её голосе сквозила обида, и Драко понимал, что она вполне обоснованная.

— И да, и и нет, — ответил он, снимая мантию и бросая её на кровать.

— Как это понимать? Не хочешь рассказать, что ты ищешь?

Давай же, Драко. Тебе нужно с ней поделиться. Она — единственная, кому ты можешь об этом рассказать.

В памяти всплыла улыбка Гермионы и карие глаза, смотрящие на него с теплотой. Ей бы он тоже мог рассказать, но её здесь нет. И, скорее всего, он её уже никогда не увидит.

Драко расстегнул рубашку, решившись.

— Я искал лекарство.

Глаза Пэнси округлились в ужасе. Красная кромка вокруг моли выглядела так, словно её окропили кровью.

— Что это? — Её голос прозвучал хриплее, чем обычно. Ответ она прочла на его лице. — Значит, вот какая цена. Я догадывалась, что друг твой получил назад свою кожу не просто так.

Её глаза наполнились слезами. Это было так неправильно, ведь Пэнси никогда не плакала.

— Которая из ведьм это сделала?

Он подошёл к ней, присаживаясь на кровать, и вытер слёзы, улыбаясь краешком губ.

— Покинуть одну из них означает смерть, а я умудрился испортить отношения с обеими.

— Сколько тебе осталось? — шёпотом спросила она и уткнулась лбом в грудь Драко, обхватывая его спину руками.

— Не знаю. Я уже ничего не знаю.

Полуправда. Ему ни о чём не хотелось думать. Всё рушилось, и Драко не понимал, что делать. Он хотел вернуться в то время, когда их с Пэнси волновали лишь сокровища. Драко часто представлял, что будет делать в старости. А теперь никакой старости не будет.

* * *

На следующий день Пэнси настояла на том, чтобы попытаться найти ещё какую-то вещицу, способную помочь. Отчаиваться было ни в коем случае нельзя. Они отправились в Бельгию, поскольку уже давно ходили слухи, что там есть какое-то чудо-средство, убирающее все порезы, шрамы и царапины. Отпечаток моли не был шрамом, но попытаться стоило.

Они пробыли в дороге неделю. Время — непозволительная роскошь для Драко. Оно утекало, просачивалось сквозь пальцы. Он чувствовал неизбежность смерти.

Слухи оказались лишь слухами. В Бельгии ничего не было. Раздражение и злость пронеслись по телу Драко, когда очередная попытка потерпела неудачу. Пэнси держалась за двоих.

Они были на обратном пути, когда Драко ощутил боль. Она пронзила ему грудь. Он никогда не испытывал такого ранее. Ни одно из ранений не было настолько болезненным. Вопль, сорвавшийся с его губ, был пугающим. Пэнси спрыгнула со своей лошади и подбежала к Драко, в панике осматривая его. Он держался рукой за грудь, практически ложась на лошадь.

— Драко! — Она схватила его за плечи.

Он хотел что-то сказать ей, успокоить, но вместо этого снова закричал. Боль не прекращалась. Он едва не свалился с лошади — удержался лишь потому, что Пэнси его держала.

Дыши, Драко. Это пройдёт.

В имени Тёмной Ведьмы было десять букв, но теперь Драко мог вспомнить только девять.

Стало чуть проще. Боль стихла, но само воспоминание о ней заставило чаще дышать. Это займёт куда меньше года.

Пэнси отвела его руку от груди и расстегнула мантию и рубашку, оголяя кожу. Отпечаток моли побледнел, а на одном крыле появилось пятнышко.

— Это ведьма забирает своё имя обратно.

Он едва шевелил языком. Казалось, что он налился свинцом, а крик боли всё ещё застрял в горле.

Возьми себя в руки, Драко!

Ох уж эта его гордость. Никому нельзя видеть его слабым. Слабые долго не живут. Хотя и он теперь не