class="p1">— А ты явно пессимист, — словно гипнотизируя, сказала Коюки. — Я пока не готова стать тем монстром, что приговорит тысячи людей к смерти от холодов или засухи. Это все причины, по которым ты не хочешь быть моим мужем? Только потому, что моя страна маленькая и слабая?

Я поморщился.

— Не обижайтесь, не только в этом дело, а скорее в соразмерности затрат и возможной выгоды, в том числе и для вас, Казахана-сан.

Скривившись, она оттолкнулась от подлокотников и сложила руки на груди.

— Будь я простым бесклановым чуунином, да, выгоднее было бы оставить меня при вас, пусть даже в виде консорта. Но я им не являюсь и Конохе принесу больше пользы, находясь дома, чем здесь.

Коюки уже откровенно злилась, это было видно по тому, как она поджимает губы.

— Ведь, как я понимаю, у власти, причем весьма относительной, будете вы, а не я. Да и зачем это лично мне, Казахана-сама? Я здесь никто и звать никак.

— Почему ты говоришь так официально?! Ты уже забыл, что между нами было?

Скандал не сработал, не сработали и аргументы к не высказанным доводам. Выходило запутанно и нереалистично, как это бывает у завравшегося фантазера. Под конец Коюки уже просто умоляла согласиться.

— Казахана-сан, даже если бы это было выгодно моей Деревне, хоть это и не так. Я глава клана, и на мне многое завязано.

— Но ты можешь передать обязанности! — жалобно, дрожащим от подступающих слез. — Или переехать сюда вместе с кланом.

— Во-первых, некому, а во-вторых, повторюсь — зачем? Я здесь чужак. Без связей, без авторитета, без друзей. Остается только моя личная сила, но она не так велика. Я не шиноби S класса и защитить вас против целой скрытой деревни не смогу. Не уверен, что даже Какаши-сан смог бы. Простите, но я не смогу вам здесь помочь. К тому же дома, в Конохе, у меня долги: перед кланом, перед учителем, перед Деревней и друзьями. Переехать вместе с кланом я тоже не могу. У нас есть неотменяемые обязательства перед Страной Огня, Шимурой Данзо и рядом инвесторов на Каменистом побережье, где находится почти весь мой клан.

— Но… но ты же мне помогал! И к тебе прислушиваются!

— Потому что сейчас за мной влияние, сила и воля Страны Огня.

— Я… — она забегала глазами, ища неведомые мне подсказки, — я… А я сама? Разве я тебе не нравлюсь?! Без приданого меня многие звали замуж! Теперь я правительница целой страны! — щенячьи глазки на мокром месте. Точнее, она пытается выжать слезу, но не получается. Глаза сухие, хотя настроение у нее плаксивое.

Хотелось ответить резко, не врать, сказать, что у меня есть уже невеста и я ее люблю… Но биджева эмпатия заставляла сочувствовать Коюки и щадить ее чувства:

— Не сомневаюсь, Казахана-сама. Вы очень красивы. И конечно, вы мне нравитесь, но именно поэтому я не могу вас подвести. То, что вы предлагаете, невозможно. Я не могу жениться на вас.

Ей сейчас кажется, что Умино Ирука может помочь ей ощутить землю под ногами. Чтобы я стал не мужем, а кем-то вроде личной охраны, преданной только ей, потому что старикам-советникам она не доверяет, зная, как они помогали свергать ее отца. Коюки можно понять, но мне эта клетка в виде страны в глухом углу не нужна. Даже будь я нукенином без кола и двора, не польстился бы. Хотя кто знает…

— У вас долг перед своей страной. У меня — перед своей, — я глубоко вздохнул, следующие слова надо было сказать тяжело, но не переигрывая. — Они не позволят нам быть вместе.

Красиво, романтично даже! Опустим тот факт, что никаких «нас» не было, нет и не будет. И что без кучи других причин у меня невеста, и она лучше тебя по всем параметрам.

— Однако я сделаю все от меня зависящее, чтобы в Конохе вас всячески поддерживали. И я уверен, что этим я принесу вам куда больше пользы.

Сделал вид, что встаю, чтобы Коюки отошла от меня, а она шумно выдохнула и, шепнув «спасибо», залезла мне на колени, крепко обняв.

Хорошо, что сюда нет доступа никому, кроме меня и Коюки, иначе бы сюда точно кто-нибудь вошел в самый неподходящий момент!

— Это меньшее, что я могу сделать. — неловко пробормотал я, втайне надеясь, что за этими обнимашками не последует прощальный секс. Мне за прошлый еще совестно!

«Пожалуйста, — смотрел в потолок, — не усугубляй!»

Обошлось. Стоит сказать спасибо желудку Казахана, который напомнил о себе громкой трелью кашалота.

— Сходишь за чем-нибудь вкусненьким для меня, — жарко выдохнула в ухо, — м-м?

— Всенепременно, Казахана-сан. Если вы спуститесь.

Закатив глаза, Коюки слезла, демонстративно отряхнув подол платья, и пошла обратно к мониторам.

Поставив Систему на поиск неисправностей, принцесса вручила мне гарнитуру, которая крепилась на висок и шею при помощи многоразовых липучек. Со стороны казалось, что это глянцевые квадратики пластыря, но на самом деле наушник, который подавал звук в кость около уха, и микрофон, который считывал колебания связок. С такой приблудой можно было слышать и собеседника в гарнитуре, и человека, находящегося рядом. А микрофон передавал чистый и разборчивый голос, даже если говорящий был в каком-нибудь очень шумном месте. У шиноби есть подобное, но качество заметно хуже и вместо липучек полоска плотной шершавой ткани, которая иногда сползает или перекручивается, и наушник с хлипким проводком, который так легко выдрать с «мясом».

— Я все настроила, — передала планшет, на котором ровно светился логотип климатической системы. — Локальная сеть есть на всей территории, — хитро подмигнула. — Я жду.

Киваю. Планшет прячу во внутренний карман, на место для дополнительной пластины брони. Бить меня вряд ли будут.

Уже на выходе меня перехватил взмыленный парнишка, судя по одежде, какой-то местный служка из мелких, и выпятив грудь выпалил, что многоуважаемый старейшина Тетсуя Тэкуми пригласил меня на встречу. Знал бы этот пацан, с кем говорит, он бы не пытался давить на меня авторитетом Тэкуми.

Получив отказ, гонец просто задохнулся от негодования:

— Как это «позже»?! — голос его показался мне раздражающе громким. — Вас ждут сейчас!

Ну пусть ждут дальше, подумал я, пожав плечами, но этот отчаянный заступил мне дорогу.

Захотелось послать и гонца и того, кто его послал, куда подальше, но тот успел меня перебить прежде, чем