И я наслаждался. Никогда прежде я не испытывал ничего подобного. Казалось, вся моя прошлая жизнь была сплошь серым однообразием, чередой бессмысленного хождения по кругу. Сейчас в этом легком спокойном полете я тоже был легким и спокойным, все мое тело откликалось на умиротворение и гармонию, которую я остро и неожиданно для себя ощутил впервые за тридцать лет. Я увидел, как на земле расстелился тонкой полоской красный парашют Софи, она лежала на траве, раскинув руки. «Красиво летите!» – написала она в мой профиль, доступный нам с Маем. А потом отдельно в наш с ней диалог: «Я очень счастлива, надеюсь, ты тоже». И я был счастлив.

После приземления, которое оказалось довольно жестким, о чем я знал заранее, ведь наш суммарный вес превышал 160 кг, я стал искать глазами Софи. Она приземлилась на смежной стороне поля и уже быстрым шагом направлялась к нам. Май отстегнул все крепления, одобрительно похлопав по плечу, и я побежал навстречу Софи. Уже тогда, проживая этот момент, я знал, что никогда не забуду нашего поцелуя, необузданного, почти безумного. Я так крепко прижимал Софи, одновременно с неистовым желанием и глубочайшей благодарностью: она открыла для меня новый неизведанный мир, она открыла нового меня. И пусть адреналин уже угас во мне, а прочие гормоны «счастья и радости» тоже вскоре усмирят свое воздействие на мой организм, я знал, что воспоминания об этом дне будут долгие годы согревать мою истерзанную душу и, возможно, излечат ее.

Мы сидели на кухне школы «Скайлайн», поедая лазанью, приготовленную Софи.

– Вэл, она настоящий повар, – почти нечленораздельно проговорил Май, нетерпеливо жуя очередной большой кусок слоеного итальянского блюда. – Я захожу к ней не реже трех раз в неделю, чтобы наесться до отвала.

– Боже, ты меня в краску вгоняешь, обычная еда, ничего удивительного, – с деланной обидой ответила Софи.

– Нет, правда, сейчас почти никто не готовит, последний известный мне уникум – моя мама, – заметил я, наслаждаясь вкусом и сочностью лазаньи.

– Так, ребята, спасибо за компанию, группа уже собралась, пора по-настоящему поработать, – сказал Май, быстро соскребая с тарелки остатки пищи и заталкивая их с аппетитом в рот. Действительно, когда мы вернулись после прыжка, в доме расхаживали люди, с которыми Май бодро здоровался и кратко переговаривался. Да и на кухню то и дело заходили спортивного вида парни и девушки, голодным взглядом осматривающие нашу трапезу, наливали себе воду в высокие бутылки и тут же выходили. Май подал мне руку. – Вэл, приятно было с тобой познакомиться! Теперь можешь приезжать сюда даже без Софи.

– Эй, почему сразу без меня?

– Расскажу ему про тебя какие-нибудь нелепые детские гадости, – засмеялся Май, крепко прижав сестру, после чего чмокнул ее в макушку, – ладно, шучу! Но, правда, в любое время. До встречи!

Мы распрощались, я еще раз поблагодарил его за невероятный прыжок. Май вышел, оставив нас с Софи наедине.

– Иногда мне за него стыдно, – тихо призналась Софи, – но потом я понимаю, что проблема совсем не в Мае, а в моей стеснительности. Он такой открытый, искренний и любознательный: хочет узнать все обо всем и всех. Его все обожают.

– Мне кажется, тебя тоже все обожают, – без лишнего лукавства признал я, за что удостоился скептического взгляда Софи. – Да и вообще, вы оба показались мне веселыми и искренними. В моей семье все не так.

– А как у тебя? У тебя вроде бы есть братья?

– Сестра и брат. Ну, они… не знаю, если честно, наверное, дело во мне, – я понимал, что признавать свои изъяны на первом свидании – не лучший вариант, но Софи знала меня несколько лет, может, даже лучше членов моей семьи. – Мы всегда были не очень близки, а последние годы совсем отдалились.

– Тоже привык винить себя во всех бедах? – Софи немного рассмеялась и в шутку добавила. – Тебе надо срочно проработать это с сеть-психологом!

Теперь мы смеялись оба, даже не знаю над чем именно: то ли понимая, что сеть-психолог – не больше, чем формальность в современном мире, то ли признавая: «Такие уж мы, это не исправить».

– Взаимоотношения – вообще вещь непростая, – зачем-то произнес я. – Но семью не выбирают, поэтому надо как-то подстраиваться, подлаживаться. Хотя порой довольно трудно.

Софи задумчиво смотрела на меня, уложив подбородок на согнутую руку и покусывая костяшку мизинца. Мне стало как-то не по себе, я не хотел выводить разговор в свое привычное пессимистичное русло, с Софи мне было легко и хорошо, а то, что она подарила мне сегодняшний прыжок – даже словами было невозможно выразить, насколько я был ей благодарен!

– Слушай, твоя лазанья просто невероятная. Май совсем не льстил тебе, – я перевел тему. Софи улыбнулась, но как-то тоскливо и нехотя.

– Спасибо, Вэл, – она собрала тарелки со стола и поставила их в небольшую посудомойку. Потом она стала наполнять чайник, и ее следующий вопрос перекрылся шумом льющейся воды. Мне пришлось прислушиваться. – А почему тебе трудно с семьей?

«Ох, она все-таки зацепилась за эту тему, – с сожалением подумал я, – теперь буду чувствовать себя, как на собеседовании».

– Ну, у Лизы и Макса свои семьи и свои интересы, родители их в основном поддерживают.

– А тебя? – она поставила чайник на базу и вернулась ко мне за стол, только не села на свой высокий барный стул, а встала близко-близко ко мне, опираясь на столешницу. – Тебя разве не поддерживают?

– Всякое бывало, – не знаю, смогла ли прочитать Софи на моем лице страдальческое и умоляющее «не надо», но мне совершенно не хотелось выкладывать ей свои темные воспоминания и их последствия.

– Мне иногда кажется, – она провела рукой по моей щеке, взгляд у нее сделался таким серьезным и глубоким, – что в тебе есть что-то очень мудрое. Знаешь, говорят «умен не по годам», а ты вот мне кажешься таким же, только мудрым.

– Наверное, дело в бороде, – я попытался свести все в шутку, к тому же она как раз нежно наглаживала мою бороду. Софи слабо усмехнулась, но осталась такой же серьезной.

– И я с тобой полностью согласна, – она немного отстранилась и убрала руку с моего лица, – с семьей иногда бывает трудно.

– Ты про Мая? – предположил я. Она покачала головой. Предлагать версию «Родители», вероятно, было тоже бесполезно, я без слов догадался, что она имеет в виду своего бывшего мужа. – Ты никогда на работе не говорила про причину своего развода.

– Сказать тебе честно? – она так пристально и открыто заглянула мне в глаза. Я сглотнул, не зная, к чему готовиться, но кивнул. – Я и сама ее не знаю.

Такого ответа я уж точно не ожидал и непонимающе замотал головой.

– Как это?

– В один день он просто ушел, сказал, что хочет пожить один, – Софи пожала плечами. – Я думала что угодно: любовница, вторая семья, секта, в конце концов. Но нет, он просто переехал к родителям и продолжил жить своей обычной жизнью, ходить на работу, встречаться с нашими друзьями. Только без меня.