он, зарывшись мне в волосы, сжимая меня еще крепче и укутывая душевным и физическим теплом. – Боялся, что с тобой что-нибудь случится до того, как я успею приехать. Что никогда больше не услышу, как ты говоришь какие-нибудь непристойности.

Я не удержалась и фыркнула.

– А я уже начала думать, что никогда больше не увижу, как ты возмущенно заливаешься краской, но вот оно. – Я ухмыльнулась, поднимая на него глаза.

Потом улыбка исчезла у меня с губ, когда я вспомнила, зачем сюда пришла.

– Что такое? – спросил он.

Я глубоко вздохнула, собираясь с силами. Я не могла напрямую спросить про Иро, ведь Тео признался, что ничего не в силах утаить от брата, а Давину снова придется жить во власти герцога, но, возможно, мне удастся получить ответы на другие вопросы.

– Почему вы обходили туннели в тот день? – начала я с относительно безобидной темы.

Тео нахмурился, но ответил.

– Потому что в последнее время активизировались контрабандисты. А что?

– А почему вы не подождали их снаружи, где легче устроить засаду? – Мой тон был непринужденным, но я не была уверена, что мне удастся его провести.

Он разглядывал меня, как будто пытаясь сообразить, к чему я клоню.

– Иро казалось, что лучше проверить, не прячут ли они товар где-нибудь внутри.

Снова все ниточки вели к Иро.

– Когда мы отправлялись на Высший Совет, ты знал, что замужество – один из способов меня спасти?

– С чего все эти вопросы? – наконец, прямо спросил Тео.

– Это лишь то, что говорил Эвандер…

– Эвандер, – тихо усмехнулся он.

– Знаю, ты его ненавидишь, но разве он не прав? – вполголоса проговорила я.

– Я уже говорил, ему просто нравится всех бесить, Роуэн. – В его тоне слышались нотки раздражения. – Он фактически признал, что клан Медведя напал бы на нас, не созови мы Совет.

Я посмотрела в его золотисто-зеленые глаза.

– Но ты знал?

Он вздохнул и провел рукой по заросшему светлой щетиной подбородку.

– Да, знал. Вначале я просто не думал, что кто-то из нас этого хочет, а позже не желал тебя принуждать. – В его искренности невозможно было сомневаться.

Что бы ни сделал Иро, я была уверена, что Тео оказался такой же жертвой махинаций своего брата, как и я.

– Что все-таки случилось? – спросил он. – Это все из-за замужества? Ты пытаешься мне сказать, что больше… не хочешь выходить за меня?

Разговор с Давином продолжал звучать в моей голове, но я пока была не готова к этой беседе.

– А ты не думал, хочешь ли до сих пор на мне жениться? – Я задержала дыхание, отчасти не желая слышать его ответ, но мне было нужно это знать.

Нам обоим было нужно.

– Я слышала, что Арес сказал о твоих обязательствах пред кланом, – добавила я. – По крайней мере, нам придется дождаться, когда перевал станет проходимым, и отправить весточку моему отцу.

Выражение его лица смягчилось, и он приложил ладонь к моей щеке.

– Я однажды говорил тебе, Роуэн, что ты та, кого я для себя выбрал. Неужели ты и правда думаешь, что за несколько месяцев это могло измениться?

– Но вдруг несколькими месяцами не обойдется, – тихо сказала я. – Если завтра нам не удастся договориться, и Эвандер меня не отпустит, это может означать годы переговоров или… войну. Сможешь ли ты так долго ждать свадьбы?.. Продолжения рода?

Прежде я дразнила его из-за румянца, но когда задала последний вопрос, краской залились уже мои щеки.

Хуже смущения оказалась неуверенность, скользнувшая по его лицу.

– Я же тебе говорил, что не собираюсь прекращать за тебя бороться, Роуэн, – с нежностью проговорил он. – За нас. Мне не нужен никто другой, ни для брака, ни для… продолжения рода.

И вот оно случилось! При виде залившего его щеки восхитительного чувственного румянца мне захотелось бросить весь этот разговор, сделав вид, что я его вовсе не заводила. Но ради нас обоих я должна была продолжить.

– А как насчет того, что хочет Иро? – Я заставила себя это спросить.

– Иро… хочет, чтобы я был счастлив. – Его голос звучал менее уверенно, чем мне хотелось бы, и я упала духом.

– Иро хочет, чтобы у тебя все сложилось хорошо, – с чувством возразила я. – И я почему-то сомневаюсь, что это значит поставить жизнь на паузу ради пленной принцессы, с которой вы, может, вообще никогда не сможете пожениться.

– Что ты такое говоришь, Роуэн? – Его лицо дрогнуло.

– Говорю, что ни ты, ни я на самом деле себе не принадлежим. Что мы можем оказаться не в состоянии ни дать, ни сдержать обещание. Говорю, что завтра все может сложиться не в нашу пользу… – Я не смогла закончить предложение.

Наклонившись, он взял меня за подбородок.

– Значит, нам просто нужно сделать так, чтобы завтра все сложилось, как нам нужно.

Удивительно, как одно-единственное прикосновение могло принести такое облегчение. Я не осознавала, как привыкла, что постоянное присутствие Тео развеивало окружавший меня хаос, отгораживая от всего мира. И мне этого очень не хватало.

Я посмотрела в его карие глаза и увидела в них отражение собственной тоски. Я вдруг устала от разговоров. Да и что еще можно было сказать, что не будет казаться досрочным прощанием?

Без дальнейших раздумий я прижалась в поцелуе к ложбинке у него на ключице. Услышав одобрительный стон, я пробежала губами до основания мускулистой шеи. Прошептав мое имя, Тео одним плавным движением опрокинул нас. По телу пробежала сладостная дрожь, дыхание участилось, а он, опершись на крепкую руку, которую подложил мне под голову, посмотрел на меня сверху вниз так страстно, что у меня закружилась голова.

Нагнувшись, он прижался губами к моим губам. Сначала медленно, а затем с влечением, которое было под стать моему. Рукой он ласкал мое бедро. Жар постепенно растекался по телу, распространяясь от каждой точки соприкосновения.

О, звезды, как я скучала.

Тео на вкус был, как первый глоток горячего чая после целого дня на холоде, как надежда, тепло и укрытие от всего, что принесли последние несколько месяцев. Одной рукой я обхватила его за спину, а другой провела по волосам, притянув ближе.

Его свободная рука блуждала по моему телу, и ощущения расходились ко всем конечностям. Я пылко ответила на поцелуи, помня о каждой минуте, которую мы провели не вместе и которой у нас может никогда не быть. Его губы соскользнули к чувствительному месту за ухом.

– Я люблю тебя, Роуэн, – коротко выдохнул он.

Я открыла рот, чтобы ответить, но раздался другой, куда более холодный голос.

– Когда вы достигнете закономерной развязки,