— Это всё, чего я могу просить, Ваше Высочество, — поклонившись, Гораций продолжил. — Я считаю, что если жизнь или что-то живое есть в этом растении, то, не дав ей утечь, а заставляя её питать и пополнять саму себя, жизнь эта должна увеличиться в разы, а если не сделает этого, то её там и нет. Я хотел бы устроить этот процесс и узнать, что может родиться из белых корней, Ваше Высочество.

Мысли, которые он излагал, были больше похожи на магию. О той в королевстве не принято даже упоминать, словно её вообще не существует, а вывод и вовсе казался чем-то, чего человечество касаться не должно. Подумав, однако, Реандр не стал полностью отказывать.

— Я не позволяю тебе этого сейчас, но прошу пока ни на что другое не менять свою просьбу. Если однажды мне пригодится человек или любая другая жизнь, и ни один уже рождённый не подойдёт для задуманного, ты сможешь попробовать свою идею, а её результат послужит мне, насколько это будет в его силах.

Это был не тот ответ, на который надеялся целитель, но уже больше, чем могло быть в худшем случае. Потому, ещё раз поклонившись и поблагодарив Его Величество за проявленное благодушие, Гораций удалился и больше никогда не заговаривал о своём желании, дожидаясь, когда король будет нуждаться в этом и сам обратиться с разрешением на эксперимент.

Прошло ещё несколько лет, когда случай решил всё. Став нечаянным свидетелем разговора Самуила с одним из союзников Реандра, наиболее недовольным, однако, политикой нового короля, Гораций счёл важным сообщить об этом своему правителю. За Самуилом тут же устроили слежку, и пусть тот раз за разом замечал и прогонял людей Реандра, тем всё же удалось услышать и увидеть несколько подозрительных вещей.

Можно подумать, что за столь явную попытку измены короне, за начало переворота, который явно планировал Самуил, следует немедленно казнить провинившегося человека, а ещё лучше — отправить на пожизненное в Каторжную деревню. Так оно и было бы к лучшему, может быть, но Реандр семейный человек и к своему советнику, другу и брату король привязан не меньше, чем к Эйдану, с которым делит одних родителей. В конце концов, он сам попросил Самуила преподавать Эйдану мастерство меча и научить военной стратегии, что являлось высшей степенью доверия. Поэтому принять решение, как ему стоит поступить с Джерардом, тяжело. Спустя недели, проведённые в мрачных раздумьях, он решил привязать к Самуилу человека, которого нельзя прогнать, и который будет докладывать ему, королю, обо всех подозрительных и нет действиях Самуила. На счастье, Джерард был известным холостяком, который, казалось, никогда даже не интересовался женщинами, окружающими его, полностью отдавшись работе. Про таких как он шутят: «женат на работе» — и это как нельзя лучше описывало герцога, с какой стороны на него не глянь.

Приняв решение, Реандр обратился к свахе, и та немедля предоставила ему список всех молодых, незамужних и видных красавиц, ещё не помолвленных и готовых хоть сейчас прийти и показаться королю. Читая их характеристики, рассматривая портреты и — у девушек из очень богатых домов — фотографии, Реандр понял, что не может так просто довериться простой, ещё никак не связанной с политикой девушке. Он итак долго думал, как поступить с Самуилом, и будет совсем прискорбно, если девушка плохо справится со своей работой или поддастся чарам герцога и обманет короля.

В момент полного отчаяния, когда последняя надежда хоть так остановить брата и не навредить ему при этом стала покидать короля, он вспомнил о давнем желании целителя. Более не медля, он приказал страже привести к нему Горация, а уже ему рассказал свой план.

— Он уже знает, что мы подозреваем его, — так он оправдывался, смотря на целителя и надеясь, что тот ещё не передумал с попыткой создать искусственную жизнь. — Он точно будет знать, зачем эта свадьба и какая цель у девушки. Никто из нынешнего поколения не подходит, они просто не справятся с ним, Гораций. Женить же его на слишком взрослой опаснее нам, ведь сложно найти преданную королевству и не падкую на власть женщину, а общество не поймёт, почему я отдал брату не кого-то молодого, кто сможет родить ему множество здоровых наследников. Так что я прошу тебя, Гораций, провести свой эксперимент и создать девушку, которую мы отдадим Самуилу.

— Я услышал вас, Ваше Величество, но… я не могу обещать, что это будет девушка, не могу обещать и юношу. То, что получится из корня, может оказаться и вовсе неведомой зверушкой, и как тогда поступите вы, Ваше Величество?

Его вопрос, видно, заставил Реандра не только задуматься, но и усомниться в своём желании. Медлить уже нельзя, и это казалось ему единственным безопасным путём…

— Если ничего не получится, Самуила повесят на главной площади, а народу объявят, что он затевал переворот. Это отпугнёт всех его сторонников и у нас будет достаточно времени, чтобы выловить их по одному или переманить на свою сторону. Если ты согласен помочь мне, прошу, иди сейчас и постарайся сделать всё так быстро, как это возможно.

В тот день Эйдану не спалось и он решил прогуляться по замку. Услышав голоса и увидев свет, просачивавшийся через щель под дверью брата, он остановился и внимательно подслушивал весь разговор, только немногое он смог запомнить точно. После этого Реандр и Гораций обсуждали подробности, которые жуть как заинтересовали Эйдана. Принц убежал только под утро, услышав, как целитель встал с кресла или стула, по-видимому, намереваясь уйти и приступить к работе.

Эйдан переждал несколько дней, наблюдая за Горацием, и совсем скоро присоединил к своему делу Адама. Так они узнали о поставке белых лилий и жасмина, о чистейшем полотне шёлка, тончайшего и в таком количестве, что королевство поменьше давным-давно разорилось бы. Вместе принц и его слуга наблюдали за беспокойным целителем, иногда убегающим в лес ночью, а иногда не покидающим свой кабинет днями напролёт. Поведение Горация настолько отличалось от его обычного, здорового состояния, что и Эйдан, и Адам убедились, что король не шутил: они творят вещи, объяснить которые смогла бы только магия.

Конечно же, Эйдан не мог и дальше оставаться в стороне. Происходящее было слишком интересным, чтобы и дальше притворяться несведущими дурочками. Нет, они хотели правды, хотели знать, что происходит, и вместе загнали доброго старика в угол, зная, что тот не сможет отказать своим приёмным внукам, если те немного поднажмут.

— Ну, расскажите, ваша милость!