Лишь тот, кто хоронил товарищей, кто познал страх и боль, горе и ярость, лишь тот знает цену тишине, спокойному сну и нехитрой снеди. Примитивные, первобытные радости? Возможно.

Но только от этого они не становятся менее значимыми.

– Между первой и второй перерывчик небольшой!

– За победу!

* * *

Выступать комфронта приказал после 20 декабря. Получив приказ, 1-я танковая армия затеяла перегруппировку, одновременно выводя части в район сосредоточения – в Марьяновку, Грузьку, Козичанку, Лишню, Витривку.

К 24 декабря противник располагал четырьмя танковыми дивизиями на фронте Высокое – Брусилов – Корнин, а вторая группировка, более активная, силой до трех-четырех танковых дивизий, действовала на участке Шалин – Радомышль.

Немцы спешно закапывались в мерзлую землю, нарыв километры сплошных траншей и ходов полного профиля. Около сел и дорог сеть траншей густела, прикрываясь проволочными заграждениями по переднему краю обороны, артиллерийскими площадками, пулеметными гнездами, противотанковыми и противопехотными минными полями.

К тому же хватало препятствий и природного характера – вся местность, лишенная лесов, была изрезана, исполосована балками да оврагами.

Главные дороги, пересекавшие линию фронта, были пристреляны с нескольких направлений, а ютились фрицы в блиндажах в два-три наката.

Задачу перед танкистами 1-й армии Черняховский поставил насколько простую, настолько же и сложную: по выходу 38-й армии к Брусилову войти в прорыв и к исходу первого дня овладеть рубежом Водотый – Лисовка. Частью сил захватить Корнин, в дальнейшем развивать успех в общем направлении на Казатин.

Задача 1-й гвардейской танковой бригады была скромнее – прорываться на рубеже Хомутец – Вильжка и, развивая успех пехоты, выйти в район Машарино, Лисовка, Соловиевка.

* * *

Командирский «Т-43», измазанный белой известкой, не лез вперед, а держался рядом с наступавшими танками. Долговременных укреплений у фрицев не было, доты и дзоты лепили из подручного материала и наспех. Постоянные налеты краснозвездных «пешек» и «горбатых» оставляли дыры и разрывы в сплошной полосе немецкой обороны, гитлеровцы лепили заплаты, но держались цепко – десятки «Тигров» и «Фердинандов» служили своего рода подвижными дотами.

25 декабря Катуков впервые испробовал на поле боя новенькие «ИС-3». Красивые, мощные машины со «щучьим носом» и стильной, обтекаемой башней были настоящими танками прорыва. Крепкая броня, неподатливая даже для снарядов немецких «ахт-ахт», да 130-миллиметровое орудие делали «ИС-3» маленьким сухопутным крейсером. Ничего противопоставить новому «ИСу» гитлеровцы не могли, не говоря уже о том, что танковая промышленность рейха терпела катастрофу.

Корабли Балтфлота не пропускали ни единого транспорта с железной рудой из прогибистой Швеции, а самое главное – «Крупп» и «Рейнметалл» лишились поставок никеля и марганца. Печенгу на севере прочно удерживали солдаты РККА и матросы Северного флота, Никополь тоже был потерян немцами, а с ним и залежи марганца.

Немецкая броня делалась все хуже, и уже никакие «Королевские тигры» по семьдесят тонн весом, с лобовыми плитами в пятнадцать сантиметров толщиной не могли спасти от поражения доблестный вермахт. Что толку? Масса «ИС-3» недотягивала и до пятидесяти тонн, а мощный мотор придавал тяжелому танку изрядной резвости. Пушка же пробивала лобовую броню «Тигра-II» с четырех километров! А с расстояния в тысячу метров 130-миллиметровка запросто просаживала стальную плиту в двадцать четыре сантиметра! Хана «Тиграм» с «Фердинандами»!

– «ИСы» на прорыв пошли! – доложил Борзых. – Тральщиков прикрывают!

– Отлично, – кивнул Репнин. – Иваныч! Держимся за «ИСами»! Санька! Отсекаем пехоту противника!

– Понял!

– Осколочным!

– Есть осколочным! Готово!

– Блиндаж видишь, где одиночный тополь?

– Так точно!

– Влупи по нему. Огонь!

Башня ворохнулась чуток, и Федотов выжал педаль. Грохнуло. Зазвякала гильза, вонючий дым завился синей струей, вытягиваясь под «грибки» вентиляторов.

На месте блиндажа осел взвихрившийся снег, опали комья мерзлой земли. Расщепленные бревна разлетелись первыми.

– Иваныч, держись колеи, а то тут мин натыкано, как редьки в огороде!

– Понятное дело… Село впереди!

– Лисовка, должно быть. Осторожней, овраг там.

– Вижу, командир. Там у немцев насыпь, что ли? Ага! Вона, по ней «Тигр» отъезжает!

– Значит, мин нет! Ванька, передай нашим, чтобы «Тигра» не трогали, пока овраг не переедет!

– Есть!

Репнин прижал лицо к нарамнику. Неровная, узкая «дамба» пересекала овраг – это был самый прямой путь на Лисовку. Однако переход фланкировали два дота, по сторонам которых ворочали башнями вкопанные в землю «четверки», а на той стороне оврага просматривались орудия.

Пока что стрелять по советским танкам они не могли – доты их застили, но как только «сороктройки» покажутся на «дамбе»…

«Т-VI», отступающий по насыпи, ехал вперед, развернув башню назад и влево. А если…

– Санька! Запули «Тигру» болванку под башню! Смогёшь?

– А то!

Грохнул выстрел. До немецкого танка оставалось меньше сотни метров, так что не попасть было бы стыдно. И Федотов не сплоховал – вломил «Тигру» куда полагается. Участок под башней был у «Т-VI» слабым местом. Вот и теперь сработало – болванка застряла в броне, как чопик в дырке, и башню заклинило.

– Бронебойным? – азартно спросил Федотов.

– Не стрелять! Иваныч, газу! Держись за немцем впритык!

– Понял!

Взревев, «Т-43» рванулся за «Тигром» и пристроился за ним «в затылок». Ранило кого в «тигриной» башне, убило или контузило – неизвестно, но механик точно жив был – и уводил танк.

Закопанную «четверку» окончательно похоронил танк Полянского – раз нельзя по «Тигру», то хоть по этой долбануть. 130-миллиметровый снаряд пробил башню «Т-IV», и та словно распухла, разорвалась, как арбуз, оброненный на асфальт.

Пулеметы немецкого дота бессильно продолбили по броне «сороктройки», и теперь лишь батарея на противоположной стороне оврага представляла опасность для командирского танка.

«Тигр» доехал до края оврага и стал отворачивать, чтобы открыть артиллеристам увязавшийся русский танк.

– Иваныч!

– Щас я…

Бедный с глухим грохотом прижался передом к корме «Тигра» и наддал. Немецкий танк заскреб гусеницами, но русский был сильнее – «Т-43» развернул «Т-VI» мордой к оврагу, выставив его как щит, и объехал. Вот она, батарея!

Немецкие артиллеристы и хотели бы развернуть 88-миллиметровые орудия, да только сделать это не просто, а русский танк – вот он!