останавливаясь передо мной. — Нельзя просто оставлять девушку связанной и обнаженной ниже пояса в общественном месте, где ее может найти кто угодно.

— Но ее не нашел кто угодно… ее нашла ты, — указал я.

— Да, потому что ты написал мне, чтобы я приехала и забрала ее. Во что ты играешь?

Я просто пожал плечами.

— Это не твоя проблема, Иви, не беспокойся об этом.

Я не планировал оставлять Уинтер, чтобы команда обнаружила ее связанной и без штанов. Конечно, нет. Это было привилегированное зрелище, и никто из этих ублюдков его не заслуживал.

— Но я беспокоюсь! Ты ведешь себя как последний ублюдок. Я думала, она теперь твоя девушка? Кстати, спасибо, что предупредил. Мне нравится узнавать о том, с кем встречается мой брат, из сплетен в кампусе.

— Учитывая, что ты практически помолвлена с моим лучшим другом, с которым переспала за моей спиной, я бы сбавил градус возмущения. — Я сделал большой глоток пива и повернул голову в сторону Уинтер.

Она переоделась в совершенно не типичную для себя одежду. Наверняка тусовалась с Евой и одолжила кое-что из ее гардероба. Уинтер была намного выше моей близняшки, и платье, в котором она пришла, было ей неприлично коротко. Она стояла, склонившись над кухонной стойкой, и вокруг нее быстро собралась компания хоккеистов. Вид толпы ее поклонников сразу же вывел меня из себя.

— Какого хрена ты привела ее сюда? — Я зарычал на сестру.

— Почему бы и нет? Ты не король общежития «Геллионов». Если уж на то пошло, я поселилась здесь первой и могу приглашать кого захочу. Я бы ни за что не отправила ее домой одну после того, что произошло между вами двумя.

— Прекрасно, делай, что хочешь. Но если ты действительно хочешь поддержать Уинтер, просто стань ее подругой. У нее их немного, — бросил я Еве и ушел прочь. Мне не нужно было, чтобы сестра раздражала меня рассуждениями о моральной стороне моих отношений с Уинтер, когда она неделями жила с моим лучшим другом, не сказав об этом ни слова.

Уинтер притягивала к себе жалких парней, как мух на мед. Неудивительно. Она была самой сексуальной девушкой в кампусе. Единственное, что спасало ее от постоянных знаков внимания, — это ее отстраненное отношение. Уинтер поймала мой мрачный взгляд и нацепила теплую улыбку, увеличив силу своего очарования примерно на миллион процентов. Она отбросила ледяную неприступность, чтобы подразнить меня, и это сработало.

Теперь она улыбалась парням, разговаривала с ними, а они заискивали перед ней ради крупицы ее внимания. Гребаные неудачники. Учитывая, что все, кто был на катке, считали ее моей девушкой, они были чертовски грубы, подлизываясь к ней вот так. Что ж, по крайней мере, теперь я знал, как выглядят придурки без самоуважения.

Я подумывал вернуться в свою квартиру наверху, но не мог заставить себя. Вместо этого нашел тихий уголок для размышлений, откуда открывался беспрепятственный вид на Уинтер и ее поклонников.

Я не двигался с места, пока какой-то идиот не предложил поиграть. Худшей частью студенческой жизни были гребаные алкогольные игры. Хотя, должен признать, они никогда по-настоящему не беспокоили меня, пока не началась моя собственная игра с Уинтер.

Люди разбились на пары. Уинтер получила сразу около пяти приглашений. Хорошо, что я оказался рядом, нависая над ее плечом и отпугивая все потенциально заинтересованные лица.

— Что? — рявкнула она, поднимая на меня глаза. — Только не говори мне, что тебе есть что еще сказать?

— Ты думаешь, я позволю той, кого все считают моей девушкой, играть в «Пожарную машину» с кем-то другим?

На ее шее забился пульс. Сложно было представить, что когда-то я считал ее невыразительной. Теперь ее эмоции казались такими очевидными, хотя маска холодного безразличия никуда не исчезла.

— Я думала, ты не хочешь иметь со мной ничего общего, помнишь? А это значит, что мне нужно найти кого-то другого, кто поможет мне, как можно скорее. Так что, ступай. — Она пошевелила пальцами, словно прогоняла меня прочь.

Принимая во внимание тот факт, что совсем недавно я связал ее и оставил без штанов, у нее были яйца.

— Тебе действительно нужно найти кого-то другого, но на сегодня, поскольку ты щеголяла в моем свитере по всему катку, ты моя. Я никому не позволю прикоснуться к тому, что принадлежит мне.

Она сузила на меня глаза.

— Как это по-пещерному с твоей стороны.

— В точку, а теперь иди за мной, пока я не треснул тебя дубинкой по голове и не выволок отсюда за волосы... в стиле пещерного человека.

Уинтер покраснела, но выпрямилась, ни на секунду не сомневаясь, что я так и сделаю. Хорошо. Она училась.

Я провел ее в одну из спален. Квартира была так забита, что люди были повсюду, но эта комната казалась самой тихой.

— Хороший выбор места, дружище. — Маркус ухмыльнулся, следуя за нами в комнату. Он держал за руку какую-то студентку, готовую поиграть в эту глупую игру.

Я подвел Уинтер к письменному столу в углу комнаты, подальше от посторонних глаз. Монитор на столе был обращен к окну, а кресло — к комнате. Похоже, кто-то предпочитал держать в секрете то, что просматривал на своем компьютере. Для моих целей это подходило как нельзя лучше. Задвинув жалюзи, я постучал по деревянному столу. Уинтер сморщила нос, как и подобает заносчивой принцессе.

— Вставай сюда.

Ее ноздри раздулись, крошечный намек на ее настроение, но она подчинилась. Я опустился в кресло, занимая место прямо перед ней. Она сидела на краю стола спиной к комнате, каким-то образом выглядя настороженной и надменной одновременно. Если кто-то и мог сочетать эти эмоции, то только она.

— На тебе платье Евы, — отметил я.

Она пожала плечами.

— И что?

— Оно чертовски маленькое, — объяснил я. Теперь, когда она сидела, подол стал просто неприличным.

— Не помню, чтобы я обращалась к тебе за модным советом, Мартино, и, как ты мне постоянно твердишь, ты не мой парень, так что можешь засунуть свое мнение...

— Я не сказал, что оно мне не нравится, Снежная королева, — перебил я.

На бледных щеках Уинтер расцвел румянец, похожий на редко встречающиеся ночные розы. Она открыла рот, чтобы сказать что-то, наверняка чертовски раздражающее, но затем резко закрыла его.

Я поднял руку, словно рассматривая ее лицо сквозь невидимую линзу, и щелкнул воображаемым затвором, запечатлевая этот момент.

— Ну и ну, королеве едких ответов не хватает слов.

Она моргнула, глядя на мою воображаемую камеру, и ее глаза сузились от понимания. Я был потрясен, что она до сих пор не накинулась