– Мне жаль. Но я хочу, чтобы вы знали: мне действительно понравилось у вас работать.

Я использовала здоровую руку, чтобы развязать мой фартук пастельного цвета, с напечатанным на нем названием: Кофейня «Чайная роза». Точно такой же был и у Харли. Справившись с завязками, я положила его на прилавок.

Ее глаза расширились от удивления.

– Дорогая, что ты делаешь?

– Вы же меня уволили, верно? Я возвращаю свой фартук.

Она засмеялась и крепко меня обняла.

– Ну разве ты не прелесть? Я не увольняю тебя. Просто теперь ты будешь отвечать за кассу. А когда ты не будешь принимать заказы – можешь протирать столики.

– Правда? – Боже мой, этот разговор напоминал американские горки. – Я не уволена? Разве вам в кофейне не нужен кто-нибудь способный сделать кофе?

– Не-а. – Посетители заняли все столы и стулья, наполняя помещение непрерывными разговорами. – Моя кофейня страшно популярна, а ведь еще даже не сезон. Я решила, что мне в любом случае понадобится еще один работник. Просто в этот раз я возьму опытного баристу.

Она взяла с прилавка мой фартук и бросила его мне.

– Вы уверены?

– Детка, я же вижу, как ты стараешься. Так зачем же мне тебя увольнять? К тому же, – она подмигнула мне, убирая пустые кружки в посудомоечную машину. – Если я тебя уволю, то никогда не заставлю Уайта мне помогать. Благодаря тому, что ты здесь, мне обеспечено несколько часов бесплатной работы. Как будто у меня два сотрудника, а плачу я только тебе.

Мои щеки залила краска, и я огляделась в поисках Уайта, в надежде, что он этого не слышал. Мне повезло: он протирал дальний столик у окна. На улице снова стало холодно, и серые тучи заволокли небо.

– Мы просто друзья, – пробормотала я. Моя рука больше не болела, поэтому я сняла с нее тряпку и протерла прилавок.

– Я знаю, – Харли отошла, чтобы не мешать мне. – Уайт сказал мне то же самое.

– Тогда почему вы на меня так смотрите?

– Потому что хоть вы и сообразительные детишки, но оба не видите того, что прямо у вас под носом.

Я сжала тряпку в кулаке, и мой взгляд метнулся в сторону Уайта. На нем были карго-брюки цвета хаки и облегающая выцветшая майка с техасской звездой на груди. Пастельный фартук с логотипом кафе подчеркивал его худую, но крепкую талию.

Тем утром я столкнулась с ним за прилавком. Он был так близко, что я ощутила на себе влагу от только что принятого им душа.

– Прости, – сказал он, отступая на шаг назад. От него пахло свежим бельем. И мятной пастой. – Не хотел нарушать правило номер два.

Я решила прикусить язык и продолжила делать чай для пожилой пары. По крайней мере, я могла приготовить чай и не опозориться.

Теперь Уайт поймал на себе мой взгляд и вопросительно поднял бровь.

Я посмотрела на Харли. Она молча наблюдала за тем, как мы переглядываемся, поэтому мне пришлось аккуратно выбирать слова:

– Даже если бы мы… нравились друг другу, ничего бы не вышло. Мое сердце принадлежит другому человеку. Уайт об этом знает.

Она облокотилась спиной на прилавок.

– Дорогая, ты еще слишком молода, чтобы навсегда отдать кому-то свое сердце. В твоем возрасте нужно быть просто молодым и беззаботным.

Много месяцев назад моя мама дала мне тот же совет, но из уст Харли он не звучал так осуждающе. Как бы там ни было, он не мог мне помочь: я не чувствовала себя молодой и беззаботной уже почти год. Иногда приходится делать выбор. В жизни происходят вещи, которые заставляют тебя повзрослеть, и если ты пересек эту черту – пути назад уже нет.

– Простите. Знаю, вы – мой начальник, но я не хочу об этом говорить, – пробормотала я, прекрасно осознавая, что ступаю на зыбучие пески, практически говоря своему новому боссу оставить меня в покое.

– Мам! – около прилавка появился Уайт. – Что ты делаешь?

Харли выглядела немного виноватой.

– Очевидно, я лезу не в свое дело. Приношу свои извинения, Мер, – с этими словами она исчезла на кухне, оставляя меня наедине с Уайтом.

Он поставил на стойку поднос с грязной посудой.

– Что произошло?

Я взяла чашки и начала убирать их в посудомоечную машину.

– Да так, ерунда. Она просто спросила о… нас.

Он вздохнул и поставил локоть на прилавок.

– Я ничего не говорил, клянусь. Просто если ей в голову что-то втемяшилось – она не успокоится. Возьми, к примеру, этот бизнес. Она никогда не работала в кофейне, а тем более не владела таким заведением. Но она вдруг решила, что это именно то, что ей нужно, и переехала в другую часть страны, чтобы осуществить свое желание.

– Она целеустремленная и порывистая.

– Скорее уж упертая и безумная. У нее не все дома, это я тебе точно говорю.

Я закончила загружать посуду в мойку и уставилась на него.

– Где ты этого набрался?

– Чего? – выпрямился он.

– Я про твой бесконечный запас поговорок. Вы с Харли как будто говорите на другом языке.

Уайт засмеялся.

– Просто ты не встречалась с моей бабушкой. Она могла заговорить кого угодно до смерти.

– Я даже не сомневаюсь.

В этот момент зазвенел маленький дверной колокольчик, и в кафе зашла семья с двумя маленькими детьми. Я заняла свою новую позицию у кассы и поймала на себе удивленный взгляд Уайта. С небольшой помощью Харли я подала им печенье и сок для детей, пока она готовила кофе.

– Значит, ты больше не занимаешься приготовлением кофе, – сказал Уайт, когда посетители отошли.

– Кажется, ты не удивлен.

– У всех свои таланты, – он пожал плечами. – Очевидно, что управление кофемашинами не входит в список твоих дарований. В этом нет ничего плохого.

Он говорил искренне. Я часто осуждала Уайта за его поведение, но, кажется, он никогда не осуждал меня.

– Спасибо. Я вынуждена признать, что моя гордость немного пострадала.

– Напрасно. Мама не стала бы тебя оставлять, если бы сочла, что ты этого не заслуживаешь.

– И даже не потому, что мы с тобой друзья?

Он покачал головой.

– И даже поэтому. Поверь мне. Она не позволит ничему встать на пути успеха ее кофейни.

Я хотела ответить, но меня прервал дверной колокольчик. В дверях стояла моя мама вместе с Рейчел. При других обстоятельствах я бы подумала, что она пришла сюда для того, чтобы выпить кофе и поддержать местный бизнес, но мамин решительный и вместе с тем осторожный взгляд выдавал истинную цель ее визита. Она пришла сюда для того, чтобы подтвердить мою историю. Она не поверила, что я говорю правду.