– За NEP! – провозгласил Артур Паркер.

– За Новую Землю! – поднял свой сок Орион.

Если ты живёшь в Зоне Затопления, то неожиданности редко бывают приятными. К этому я тоже давно приспособилась. Плохое легче вынести, когда к нему готов.

– Изек, тебе не кажется, что пора возвращаться? Мы уже довольно долго тут идём.

– Неужели храбрая малышка Исис трусит?

– Нет. Хотя да, немного. Кто знает, что там впереди? Может, тут на борту есть опасные места…

– Ладно, смотри сама. Можем повернуть обратно. Но метрах в двадцати отсюда – какой-то свет. И я бы, конечно, проверил, что там такое.

– Хорошо, давай посмотрим.

Мы приближаемся к цели. Свет становится ярче. И вот мы оказываемся на галерее, расположенной в нескольких десятках метров от пола. Перед нами многоэтажная металлическая структура, состоящая из таких же палуб, как та, на которую мы вышли. Всё вместе напоминает изображения старинных кораблей, которые в прошлом веке, когда в мире ещё было на что посмотреть, бороздили океаны. На каждой палубе через одинаковые промежутки расположены двери с номерами и круглыми иллюминаторами.

– Каюты! – восклицает Изек. – Мы нашли эти чёртовы каюты раньше всех!

Я не могу сдержать улыбки. Изек отплясывает на палубе победный танец. Совершенно идиотский, но забавный…

– Попробуем пробраться внутрь, – предлагает он.

Мне кажется, Изек уже перегибает палку, но он явно не открывал словарь на странице, где объясняется слово «рационально». Я вообще сильно сомневаюсь, что он умеет читать. Тем не менее мы обходим палубу, дёргая каждую дверь. Но все они заперты. Я испытываю даже некоторое облегчение. Мне бы, например, не хотелось, чтобы кто-то посторонний совал нос в то, что на ближайшие шесть лет станет моим домом. Изек, разочарованный, прижимается лбом к иллюминатору, пытаясь разглядеть интерьер каюты. Я делаю то же самое.

– Гнилые водоросли! Она пуста! – восклицает он.

– И эта тоже, – отзываюсь я.

Мы продолжаем наше исследование, но все каюты одинаковы: ничего, кроме голых стен. Ни мебели, ни каких-либо вещей. Я принимаюсь оплакивать гигантский телевизор, который обещала реклама NEP. Но вскоре эти бессмысленные сожаления уступают место смутному страху. Пустые комнаты, грубые роботы, отсутствие туалетов вдоль бесконечной очереди… Всё это совсем не походит на то, что я ожидала найти на борту ковчега.

– Пойдём, – говорю я. – Посмотрим на теплицу…

Изек оборачивается туда, куда я указываю, и кивает.

Я видела эту теплицу в рекламных роликах NEP. Чудесное место, полное зелени, прекрасных деревьев и цветов. В общем, такое предчувствие Новой Земли… Мы с Изеком спускаемся по винтовой лестнице. И чем ближе подходим, тем сильнее мне становится не по себе. Издалека теплица ещё могла поддерживать рекламную иллюзию, но вблизи она больше похожа на пустыню, чем на зеленеющий островок рая. Вместо обещанной оранжереи нашим глазам предстаёт лишь выцветший синтетический газон. Я прикасаюсь к пластмассовой траве и тут же отдёргиваю руку. Ощущение просто отвратительное. Между полосками газона виднеется сухая потрескавшаяся земля. Я поднимаю голову. Деревья, которые я так мечтала увидеть, – это всего лишь иссохшие скелеты, которые безнадёжно тянут свои ветви к пустому космосу.

– Какое жуткое место, – шепчу я.

– Не знаю, что тут стряслось, но отпуску садовников явно затянулся, – добавляет Изек.

На сей раз я не улыбаюсь. Как-то не тянет.

– Мне всё это не нравится! – Я вдруг замечаю, что почти кричу.

Даже Изек, обычно такой флегматичный (сказываются годы, проведённые в Зоне Затопления), заметно нервничает. В его глазах растерянность.

– Если здесь выращивают овощи для нашего шестилетнего путешествия, то, держу пари, мы не каждый день будем пить апельсиновый сок.

– Кажется, это место давно заброшено. – Я провожу пальцем по металлическим перилам, и он тут же покрывается густым слоем пыли.

– Слушай, этот ковчег якобы совсем новый. Но выглядит он как чертовски старый. Железные опоры – ну, у этой типа теплицы – даже успели проржаветь, заметила?

– У тебя есть какое-то объяснение?

– Или процесс окисления железа ускоряется в космосе в сотни раз. Или этой посудине уже много лет…

Моё сердце начинает бешено колотиться. Много лет… Но ведь это невозможно! Ковчеги непрерывно сходят с конвейера, чтобы каждую неделю отправляться к Новой Земле. Конечно, космический корабль не построить за один день, я понимаю, но – ржавчина?

Но – эти грядки, которые не поливали, наверное, со времён рождения моего брата? Как всё это понимать?

Погружённые в свои мысли, мы молча поворачиваем назад. Исполинские галереи нависают над нами со всех сторон. Словно мы на дне огромного безжизненного кратера. Везде в глаза бросаются следы запустения. Уродливо завалившаяся на один бок картина, что еле держится на расшатавшемся гвозде. Отслаивающаяся краска. Проеденные ржавчиной стены, словно пережившие ветряную оспу… Изек хлопает меня по плечу. Я оборачиваюсь. Он показывает на наши следы, явственно заметные на пыльном полу, и вполголоса произносит:

– Прямо город-призрак какой-то.

Я содрогаюсь. Изек прав. Это место кажется мёртвым. Впечатление усиливается царящей здесь ледяной тишиной. Пугающее отсутствие звуков – будто бы ты полностью оглох. В Зоне Затопления никогда не бывало такого беззвучия. Несмотря на серую монотонность смога, лёгкий ветерок постоянно шевелил кровли хижин и маленькие волны плескались о стены… Мне хочется заорать – просто ради того, чтобы заставить вибрировать барабанные перепонки. Но я не успеваю этого сделать. Несколько диких криков врезаются в мой заскучавший в бездействии слух.

– Слышала? – ошарашенно выдыхает Изек.

Кровь застывает у меня в жилах. Я слышала, но что? По крайней мере, это точно не крики гнева.

– Жутковато, да? – продолжает он. – Кажется, там что-то стряслось. Это в носу корабля, где начало очереди. Ну и шуточки у здешнего комитета гостеприимства!

– Зря мы сюда сунулись.

– Наоборот! Теперь мы знаем, что путешествие не имеет ничего общего с теми удовольствиями, которые нам обещали…

– Нас разместят в гигантских общих спальнях?

– Откуда мне знать! Я не могу выносить эту толпу даже в течение часа. А уж спать вповалку целых шесть лет…

– Лучше вернуться к родителям…

– Да уж! Будет что им рассказать!

Терпеть не могу роботов. Что? Уже говорила? Ну и ладно, повторюсь. Я их ненавижу. Была б моя воля, я бы отправила все эти дьявольские машины на свалку.

Мы возвращаемся с тяжёлым сердцем и головой, полной вопросов. Красивая картинка путешествия к Новой Земле, которую нам отовсюду транслировали много лет, разбилась вдребезги. Вообще-то я умею приспосабливаться практически ко всему, однако мой желудок скручивается в узел, когда я представляю, в каких условиях нам предстоит жить. А если ещё и вспомнить о том, что я покинула, то и вовсе трудно удержаться от слёз. Потом мои мысли обращаются к матери и к малышу, которого она вынашивает. Разумно ли рожать ребёнка на борту этого корабля?