– Исис?

– Да, Изек? – Я встряхиваю головой, возвращаясь в реальность.

– Похоже, у нас проблемы.

Проследив за его взглядом, я вижу робота. Точно такого же, как те, что конвоируют толпу в большом посадочном ангаре.

– Что будем делать? – спрашиваю я.

– А что ты предлагаешь? Пойдём ему навстречу и скажем: простите, мистер Робот, мы случайно ошиблись коридором… Чем мы рискуем? Что он отведёт нас к родителям?

Я улыбаюсь. Изек просто мастер разрядить напряжение.

Мы идём, не сбавляя шага, по направлению к железному церберу. Он заметил нас, это очевидно. Я вижу, как встроенная камера, заменяющая ему глаза, тихонько поворачивается, следя за нашим движением.

– Я сама с ним поговорю.

– Ага. Ведь в школе наверняка изучают этикетный кодекс консервных банок.

– Тише ты! Услышит!

Я опять не могу сдержать улыбку. Изек отвешивает роботу галантный поклон, словно шут, приветствующий публику.

– НЕ ДВИГАТЬСЯ! – приказывает машина. – ВЫ НАХОДИТЕСЬ В ЗАПРЕТНОЙ ЗОНЕ.

– Нам очень жаль, – говорю я. – Мы заблудились. Не могли бы вы отвести нас к остальным?

– ПРАВИЛО НОМЕР СОРОК ДВА, ПУНКТ ЧЕТВЁРТЫЙ: ЛЮДИ НЕ ДОЛЖНЫ НАХОДИТЬСЯ НА ГАЛЕРЕЯХ И У ТЕПЛИЦЫ.

– Мы понимаем. Но я же сказала, мы потерялись. Вы слышите?

– В СЛУЧАЕ НАРУШЕНИЯ ПРАВИЛА НОМЕР СОРОК ДВА, ПУНКТ ЧЕТВЁРТЫЙ, НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ ОТПРАВЛЯТЬ ЛЮДЕЙ ОБРАТНО В АНГАР. ЗАПРАШИВАЮ РАЗРЕШЕНИЕ НА ЛИКВИДАЦИЮ…

– Эй, железка, тебя что, заело? – Изек начинает психовать. – Мы – выигравшие! Ты должен отвести нас к родителям!

– РАЗРЕШЕНИЕ ПОЛУЧЕНО…

Робот выдвигает правую руку, под немыслимым углом прикреплённую к плечу, и нацеливает на нас металлический кулак, откуда выдвигается узкая металлическая трубка.

– Проклятье! Это оружие! Бежим, Исис! – Изек дёргает меня за рукав.

Я не заставляю долго себя уговаривать и бросаюсь наутёк по коридорам, непрерывно меняя направление, как Изек. Меня обжигает жаром близких выстрелов. Куски дымящегося железа падают вокруг. Если лазер коснётся нас – это конец. Метров через двадцать мы ныряем в коридор, ненадолго скрывающий нас от выстрелов. Мы не тратим время, чтобы оглядываться. Раздающийся сзади шум не оставляет сомнений: робот движется следом. Очередной поворот позволяет нам опять спрятаться от лазера. Изек дёргает одну дверь, другую… Безрезультатно.

– Не могу поверить! Всё закрыто…

Я начинаю задыхаться, но не сбавляю скорость. А вот наш преследователь не устанет никогда. Ужас ситуации стучится в мой мозг, но я изо всех сил отталкиваю его. Не время паниковать. Я ускоряю бег и сосредотачиваюсь на дыхании, чтобы продержаться подольше.

– Быстрей, быстрей! – кричит Изек.

Мы снова выбегаем в основной коридор. Изек вдруг останавливается. Я тоже.

– Сможешь сама найти дорогу к остальным?

– Э… Ну, думаю, да. Отсюда по лестнице наверх и… Почему ты спрашиваешь?

– Ты спрячешься здесь, – властно говорит он, указывая на крошечное пространство между двумя столбами.

Я смотрю на это укрытие, не понимая.

– А я побегу дальше, – продолжает Изек, и его глаза горят решимостью.

– Но…

– Вопрос закрыт. Не время спорить. Я бегаю быстрее, чем ты. У этого неповоротливого комбайна нет никаких шансов меня догнать. Дождёшься, чтобы он пошлёпал за мной, – и лети к лестнице.

Тяжёлые шаги робота раздаются совсем близко. Я втискиваюсь, куда показал Изек, и вижу, как он убегает. Через полсекунды наш преследователь уже здесь. Он останавливается прямо передо мной. Протянув руку, я могла бы прикоснуться к нему. Задерживаю дыхание. Робот засекает Изека и дважды в него стреляет. Но тот делает превосходный зигзаг. И лазерные лучи обрушивают кусок стены. До меня вдруг доходит, что всё здесь сделано из ужасно хрупкого материала. Это не бетон и не металл, а нечто вроде пластмассы. Вроде декораций для кино. Ясно одно: ковчег никогда не предназначался для перевозки пассажиров…

Пока я пытаюсь осознать масштаб своего нового открытия, Изек каким-то чудом уворачивается от двух следующих выстрелов. Робот снова пускается в погоню.

Пора! Я выскальзываю из укрытия и, бросив последний взгляд на Изека, устремляюсь к винтовой лестнице. Поднимаюсь, перепрыгивая через три ступеньки. За каждым поворотом передо мной открывается картина разворачивающейся внизу погони. Я уже почти наверху, когда выстрел настигает Изека. Он падает. Я замираю на месте.

– Изек всегда отдаёт долги! – кричит он роботу, не глядя на меня.

Но я понимаю, что его слова обращены ко мне. Просто он не хочет выдать, где я. Слёзы наворачиваются на глаза.

Безжалостный робот приближается к распростёртому на полу Изеку и прицеливается. Я зажмуриваюсь.

– Боже, – шепчу я, – он его убил.

Стараясь не шуметь, я преодолеваю последние ступеньки и вбегаю в коридор, по которому мы пришли сюда каких-нибудь четверть часа назад. Кажется, с тех пор минуло уже лет сто.

Изек…

Не могу поверить, что больше никогда его не увижу.

Я пытаюсь сохранить спокойствие, чтобы не заплутать в коридорах. Я должна непременно предупредить остальных, что ковчег – всего лишь гигантская пустая скорлупа…

У меня возникает тревожное предчувствие: впереди будут ещё сюрпризы. Возможно, гораздо более жуткие.

Мой отец любит повторять: чтобы понимать, куда мы идём, надо помнить, откуда мы пришли. Тот, кто знает историю, словно держит в руках стеклянный шар, позволяющий заглянуть в будущее. Было бы лучше, если бы наши правители почаще задумывались об этом.

Преодолевая последние сотни метров, отделяющие меня от остальных колонистов, я пытаюсь понять, что же всё-таки происходит на борту ковчега. Неясно, зачем NEP тратит столько денег, чтобы доставить нас сюда, если они не собираются лететь на Новую Землю. В реальность этого путешествия я уже не верю. И тут внезапно мне вспоминается Джеймс, мой двоюродный брат. Интересно, почему? Последний раз мы виделись, когда я была совсем маленькой, и, если не считать ежегодных видео от тёти Лили, наше с ним общение сводится к нулю. В памяти всплывает кадр из последнего ролика, где Джеймс с обнажённым торсом валит лес. Что же, красивый парень с блестящими от пота напряжёнными мускулами – это могло бы привлечь некоторых девчонок из нашего класса. Но не меня. К тому же он мой брат. Так почему же сейчас я думаю о нём, а не об Изеке или, например, Орионе и Флинне?

Ответ начинает свой путь в лабиринтах моего мозга и вдруг врезается в меня на полном ходу, как комета.

– Чёрт! Как я могла не заметить?!

В детстве Джеймс сорвался с высокой железной вышки и сильно поранился. На спину ему наложили штук сорок швов. От которых остались шрамы! А на видео тёти Лили у него абсолютно гладкая спина! Невозможно!