Беспокойство за брата вполне могло выгнать Тасю из дома раньше срока. Я засуетился, подгоняя девчонок: они затеяли сравнивать размеры обуви, и теперь каждая разгуливала по бараку в чужих кроссовках или сапогах, комментируя ощущения. Я, конечно, связываться с ними не стал, себе дороже. Просто подошел к двери, распахнул – и крыло метели ворвалось в барак, хлестнуло по лицу миллиардом снежных крошек. Одним прыжком я преодолел порог и еще десяток метров, приземлился в самом центре снежной пустыни. И полетел в сторону ворот, чувствуя себя почти что ураганом.

Бежать все же старался в четверть силы, и скоро девочки догнали меня, обогнули с двух сторон, хохотали, не давая приблизиться к забору. Я видел их смеющиеся порозовевшие лица и даже не предполагал в тот миг, какой непоправимой бедой обернется наша вылазка. Кажется, должно же было появиться хоть какое-то предчувствие, но нет, я не ощущал ничего, кроме радостного возбуждения.

Перелетев забор, мы пронеслись по лесу, не опасаясь, что нас кто-то заметит: столько снега хаотично носилось в воздухе. Правда, я засомневался, что в такую погоду лесная вылазка состоится, ну кто из ребят захочет выползать из постели и тащиться на необязательное мероприятие? Ну и ладно, главное, тренер-то должен появиться на школьном дворе. Покажемся ему на глаза, и дело в шляпе.

На границе лесопарка мы перешли на нормальную ходьбу, но все равно оказались у школы на полчаса раньше назначенного срока. И первой, кого я увидел, была Тася, конечно: она съежилась под козырьком на школьном пороге, вся облепленная мокрым снегом.

Были во дворе и другие ребята, среди них человек десять восьмиклассников, трое из нашего. У всех за спинами болтались рюкзаки, не слишком увесистые, наверное, с едой. С удивлением я узнал Витю Пронина: мне казалось, такой трус точно не станет участвовать в играх на выживание. Впрочем, его же тренер лично пригласил. И сейчас Витька стоял, как равный, в компании ребят из выпускных классов, они гоготали на весь двор.

– Тася! – Я подбежал к девочке. – Давно здесь?

– Н-не очень. – От холода у нее зуб на зуб не попадал.

– Чего в школу не зашла?

– Т-так закрыто же.

– А, ну точно, воскресенье. Пошли к нашим.

Я подвел Тасю к девчонкам, те моментально заключили ее в тесный круг, стараясь согреть. И продолжилась обычная девчоночья болтовня.

Краем глаза я заметил, как Витька отошел от компании и начал строчить что-то в телефоне. Кажется, самое время прояснить, ради чего мы все тут собрались. Я подошел к нему со спины, задел плечом, будто случайно.

– Эй, поосторожней! – рыкнул он.

А я заорал бодро:

– Привет, Витюха! Ты тоже в команде?

– А то. – Мелкие острые глаза смотрели на меня подозрительно, словно вопрошая, чего на этот раз от меня ждать. – А ты что вдруг… ты ведь не участвовал ни разу?

– Ну, все в жизни нужно попробовать, – продолжал я изображать восторженный азарт. – Да и тренер очень уж уговаривал, не хотелось его огорчать отказом. А чего, эти выезды правда такие крутые, как говорят?

– Кто говорит? – парень даже заозирался испуганно.

– Да все, участников же полно. Даже учителя, я слышал, с вами ездят? Было такое?

– Было пару раз, – выдавил Пронин, все больше напрягаясь. – Но в этот раз никого не будет. Ну, кроме тренера, конечно.

– А, отлично, а то с ними фиг расслабишься. Слушай, а вы чем там вообще занимаетесь, в лесу?

Витька переступал с ноги на ногу, пятился, ища возможность смыться. Но я, само собой, оказывался проворней и всякий раз успевал словно ненароком отрезать ему путь к отступлению. Наконец он ответил:

– Ну, просто такие игры, на развитие навыков выживания в лесу и… не только в лесу. Мы делимся на две команды по жребию. Потом даются разные задания. Выполнить обязан каждый, иначе нельзя двигаться дальше.

– Сурово!

– Ну да, ясно дело. Но круто! – Витька приободрился, перестал шарахаться туда-сюда, глаза как-то замаслились. – Или играем еще. Например, одна команда – конвоиры, а вторая – заключенные. Зэки пытаются сбежать, всякое придумывают, а конвоиры должны их по-любому доставить в нужное время и нужное место. Справились – победили, а нет – этим гадам вся победа достается.

– Да уж… – Я вспомнил синяки на лицах школьников. Похоже, не очень-то церемонились друг с дружкой в этих игрищах. – Слушай, а рюкзаки зачем?

– Так мы потом у костра сидим, пируем. Ну, в смысле, тот пирует, кто победил. А проигравшие должны им прислуживать. Победитель может с любым проигравшим сделать что захочет, и тот посмей только рыпнуться. Тренер лично следит, чтобы все было по правилам. Но круче всего с девчонками из продувшей команды… ну, ты понимаешь… все-все можно делать.

И такая гаденькая улыбка заиграла на сухих узких губах, что меня едва не стошнило.

– Ты псих! – Я едва сдержался, чтобы не встряхнуть его хорошенько в воздухе. – Чего гонишь-то? Да если бы такое хоть раз случилось, тренер бы уже в тюрьме сидел, а вы все – по колониям!

Витька, закинув голову, смотрел мне в лицо оцепеневшим взглядом, словно не мог сообразить, с чего я вдруг разорался.

Потом пожал плечами:

– Так никто ведь не расскажет. Они себе не враги…

– Они? А ты что, никогда не бывал в проигравшей команде? – Я? – Витька так мучительно наморщил лоб и побелел, явно что-то припомнив. – Бывал, конечно… но не в прошлый раз, тогда все отлично вышло… Слушай, отстань, Лех, скоро сам все узнаешь.

– Да что-то не больно хочется, – сказал я, не понимая, можно ли верить этому придурку. Вдруг это у них тут такие розыгрыши для новичков приняты?

– Многие, наверное, бросают после первого выезда?

– Многие? Нет, вообще никто. Понимаешь, – Витька вдруг приблизил губы к самому моему уху, зашептал горячо, – когда игра начинается, такие странные вещи иногда происходят… нет, всякий раз. И даже не понять, это на самом деле или вроде как в виртуале сидишь. Но остановиться уже нельзя. И выйти нельзя, себе дороже потому что. Потом поймешь почему…

В это время кто-то из старших классов окликнул Витьку по фамилии, и он тут же рванул в его сторону, горбясь и загребая ботинками снег.

А я бегом вернулся к девочкам, которые все так же болтали и хихикали в углу двора. Иола растирала руки Таси прямо через варежки, Бридж и Хонг обнимали за плечи. Кажется, не сильно помогало, но Тася выглядела веселой и порозовевшей.

– Я кое-что разведал, – сказал я. – В общем, дело тут нечистое. Предлагаю в темпе делать ноги.

– В смысле?! – вытаращилась на меня Иола.

Я вкратце пересказал, что услышал от Витьки. У девчонок вытянулись лица.

– Смахивает на тоталитарную секту, – подвела итог Бридж. – Я читала о них. Коллективная ответственность, круговая порука, невозможность выхода, потому что с первого раза формируется компромат на участника.