В общей неразберихе или, может, потому, что судьба решилаНадежде помочь, но девица не заметила падающего шкафчика, и все старые суднавывалились ей на голову. От неожиданности она выронила пистолет, Андрей мигомподхватил его, вытолкнул Любку из чулана и помог выбраться Надежде, после чегозакрыл дверь и заклинил ее металлической ножкой от табуретки.

– Уф! – Надежда перевела дух. – Любка, гдетвой-то? Зови его скорее, девка живучая, скоро очнется.

– Кого звать? – спросила Любка с каким-то страннымвыражением.

– Как – кого? Милиционера своего! Или ушел он уже?

Медбрат Андрюша издал какой-то странный звук, и до НадеждыНиколаевны дошло наконец очевидное. Она пристально поглядела на парочку,которая под ее взглядом слегка зарделась.

– Ну так звони ему! – разозлилась Надежда. –Путь приходит, разбирается…

– Не могу. – Любка беспомощно отвела глаза. –Ему Поросенке настучит, что я в палате не ночевала… а Юрик знаете какойревнивый… он и убить может…

– Ах ты!.. – Надежда в сердцах обозвала Любкунеприличным словом. – Нашла время шуры-муры крутить!

Любка покаянно молчала. За дверью послышался шум, потом звукоткрываемого окна.

– Уйдет, – встрепенулась Надежда, – ой,уйдет!

Со второго этажа ей прыгнуть, что нам с тобой чихнуть…

За дверью все стихло. Надежда вытащила ножку от табуретки ивошла в чулан, на всякий случай вооружившись пистолетом. Окно было распахнуто,и в комнате никого не было – Ушла, стерва! А может, и к лучшему… –задумалась Надежда.

На пороге возникла заспанная медсестра Людочка.

– Что у вас тут происходит?

– Крысы! – заговорила Надежда, прежде чемостальные двое могли ответить. – Вот такая здоровенная крыса втуалете. – Она показала какая и продолжала на повышенных тонах:

– Это не у нас, а у вас происходит! Что это такое, вбольнице – крысы!

– Этак человека ночью до инфаркта можно довести, неговоря про инфекцию! – поддержала сообразившая все Любка.

– Андрей, ты крысу видел? – подозрительно спросилаЛюдочка.

– Да нет, когда я пришел, они уже здесь воевали. –Андрюша показал на следы драки.

Как видно, он тоже решил помалкивать и поддакивать, внимаясердитому взгляду Надежды.

– Ну и где же крыса? В окно выскочила? –прищурилась Людочка.

– Нет, окно мы уже после открыли, – охотнообъяснила Любка. – Вот Надежде Николаевне плохо стало, стресс у нее.

– Завтра же на выписку! – угрюмо сообщилаНадежда. – Вернее, уже сегодня. И главврачу пожалуюсь!

– Не надо главврачу, не будем шум поднимать, –нерешительно предложила Людочка, – раз вы все равно выписываетесь. Андрейвсе здесь уберет…

– Ладно, – согласилась Надежда, – мы тогдаспать пойдем.

В палате под храп Поросенке Любка шепотом поведала ейновости, которых, в общем-то, не было. Они с Андрюшей пили чай в ординаторской,а после решили продолжить общение в перевязочном кабинете на кушетке, благо тамночью никого не бывает. Андрюшка пару раз сбегал по вызову Людочки – однойлежачей стало плохо, а так в отделении стояло полное благолепие. ОтсутствияНадежды никто не заметил – Любки-то тоже не было в палате, очевидно, Поросенкопосчитала, что они где-то вдвоем куролесят, и тревогу не стала поднимать.

– Очень хорошо, очень здорово! – ворчалаНадежда. – Что ж, она подумала, что я тоже где-то по чужим койкамошиваюсь?

– Уж не знаю, – посмеивалась Любка, – как выутром перед ней оправдываться будете… Пропала ваша репутация, НадеждаНиколаевна, навсегда пропала…

Разозленная Надежда отвернулась к стене и крепко заснула, необращая внимания на рулады Поросенке.

Утром она растолкала Любку, уже умытая и причесанная.

– Ох, Надежда Николаевна, как это вы так быстровыспаться успели, – зевала Любка. – А молодому организму нуженполноценный восьмичасовой сон.

– Вот и спала бы в собственной постели, –огрызнулась Надежда, – а не шлялась…

– А вы сами-то где ночью были? – подначила Любка.

– Ой, не спрашивай! – вздохнула Надежда. –Рассказать – не поверишь.

Все же в двух словах она пересказала Любке свои ночныеприключения. Любка, как Надежда и ожидала, восприняла ее рассказ довольноспокойно, она вообще все, случившееся с ней и с ее знакомыми, воспринимала сзавидным спокойствием, ничто не могло выбить ее из колеи.

– И вот понимаешь, у меня к тебе просьба, –продолжала Надежда Николаевна. – Спроси ты у Андрюши, куда автоклав делся.

Они вышли в коридор и наткнулись на Андрюшу, которыйсообщил, что автоклав увезли наконец на свалку, потому что завотделениемраспорядился порядок навести.

– Батюшки! – ахнула Надежда. – Вотнекстати-то завотделением разбушевался!

Андрюша посмотрел удивленно и сказал, что это такзавотделением доложили, что увезли на свалку, а на самом деле один мужик, шофербольничный, давно хотел автоклав в деревню отвезти и приспособить подсамогонный аппарат.

– И сгодится? – заинтересовалась Надежда.

– Под самогонный аппарат все сгодится! – убежденносказала Любка.

– Неужели увез уже?

– Что вы, Надежда Николаевна! До выходных вряд ли!

– Андрюшенька, золотце! Найди ты этот чертов автоклав идостань там… ну в нем… я случайно уронила… такая знаешь… дамская косметичка…Так, ничего особенного в ней нет, просто память, подруга подарила…

– Как можно в автоклав что-то случайно уронить, если онгерметично закрывается? – прищурился Андрей с сомнением.

– Делай что велят! – скомандовала Любка, и парень,переведя взгляд на ее выпирающий из халата бюст, не посмел отказаться.

– Надежда Николаевна, я что вспомнила-то, –заговорила Любка, когда они остановились у окошка в коридоре. – Я ведь этудевицу, вчерашнюю-то, уже видела раньше.

– И где ты ее видела? – заинтересовалась Надежда.

– А тогда в китайском ресторане, когда ногу сломала…

– Что? – Надежда вытаращила глаза. – Ты былав китайском ресторане? И видела перестрелку? И до сих пор молчала?

– Да что говорить-то? – недоумевала Любка. –Я же со страху ничего не заметила! Но вот вчера, когда девицу-то увидела, товспомнила. Точно это она! Была она в ресторане.

– Подробнее, – приказала Надежда.

– Ну, она вроде вместе с тем мужиком вошла, которогоубили… не мафиози, а тот, второй… то есть за столом-то она не с ними сидела, ато бы и ее тоже…

– Так-так, – пробормотала Надежда, – сталобыть, знакомы они были… Ну, я это и так предполагала…