Никто в студии не обижался на оскорбления, всевыполняли свою работу. Наконец суматоха улеглась.

– Слушай сюда, – завизжало в ухе, –и повторяй за мной! Задай этой дуре первый вопрос с максимальной любовью нароже. Усекла?

– Задай этой дуре первый вопрос смаксимальной любовью на роже. Усекла? – бойко повторила я.

В помещении установилась мертвая тишина.

– Вы со мной разговариваете? –изумилась толстуха.

– Нет, – ошалело ответила я, –с режиссером.

– Дура, блин, жопа! – заверещалаИра. – Суфлер для кого? Убейте ее! Начинай, балда тунгусская!

Я сцепила руки и завела текст:

– Здравствуйте, Дуся, расскажите нам оБусе!

Наверное, толстуха часто ходит по программам,потому что она, не испытывая, в отличие от меня, ни страха, ни смущения,преспокойно ответила, вытаскивая из клетки здоровенную, похожую на скомканнуюмохеровую шапку шиншиллу.

– Вот Буся. Раньше я занималасьобезьянками. Знаете, почему бросила их?

Я скосила глаза на суфлер. Там горел текст: «Атеперь хочу пожелать вам удачи». Мне фраза показалась не слишком уместной всложившейся ситуации.

– Нет! – заорало в ухе. – Нет!

Нюся запрыгала, замахала руками и замоталаголовой слева направо.

– Нет, – повторила я.

– Фу! Доперло! – сообщила Ира.

– Фу! Доперло, – эхом отозвалась я.

– Стоп! – понеслось спотолка. – Нюся, жопа, займись! Объясни, почему не забили в голову? Все,меня сейчас чума разобьет! Нюся! Нюся! Алина! Жопа! Жопа!

Вновь забурлила суета, к гостье подошлагримерша, а ко мне подскочила Нюся.

– Ты дура?

– Да, да, все супер! То есть нет!

– Офигеть… – устало протянулаНюся. – Повторяю еще раз: надо слушать Ирку и повторять за ней.

– Именно так и поступаю, – чуть неплача ответила я, – но режиссер недовольна.

– Не следует воспроизводить еераспоряжения, говори лишь вопросы гостье.

– Но как разобрать, что к кому относится?

Нюся внезапно рассмеялась.

– В принципе, просто. Если Ирка материтсяи талдычит: «жопа», то фраза для внутреннего использования.

– Ясно.

– Отлично! Теперь включи мозги, и покатитсуперски, – пообещала Нюся и встала возле оператора.

– Жопа, начали, – прокатилось в ухе.

Я промолчала.

– Нет, – внезапно сказала Ирка.

– Нет, – мило улыбаясь, сообщила я.

– Вообще-то я занималась обезьянкамидавно, – понеслась Дуся.

– Отлично, жопа, – буркнулаИрка. – Больше огня, на морде интерес, жопа!

Я приободрилась. Кажется, начала въезжать впроцесс: маяком является слово «жопа».

– На мартышек во время выступлениянадевают памперсы, – тараторила Дуся, – их легко купить в любоммагазине, надо лишь дырку для хвоста прорезать. Я так навострилась! В номередвенадцать обезьянок, схвачу ножницы, чик-хрык и готово. До автоматизмадействие довела, без ума руками шевелила. И зачем тут ум, ну скажи?

Внезапно я испытала прилив нежности к Дусе и,забыв про режиссера, ответила:

– Действительно, не о чем раздумывать,меняя штанишки.

– Жопа! – с непонятной интонацией отреагировалов ухе.

– А тут моя подруга, Ленка, малышародила, – заулыбалась Дуся. – Пришла я ей помочь, беру памперс испрашиваю: «Где ножницы?» Ленка удивилась: «Зачем они тебе?» – а я: «Ну как же,дырку для хвоста прорезать». Вот ситуация! В результате Ленка в обиде,рассказывает всем, будто я ее мальчика гиббоном обозвала. Вот я и решила:хватит с меня человекообразных!

– Вернемся к Бусе! – отчеканилаИрка.

Я подождала мгновение. Кодовое слово непрозвучало, следовательно, повторила смело:

– Вернемся к Бусе.

– Правда, классная? – воскликнулаДуся и завертела апатичную шиншиллу в разные стороны. – Хотите подержать?

– Бери, жопа, страхоту со счастьем налице, – приказала Ирка.

Я с легкой опаской протянула руки. Вполнелояльно отношусь к животным, но Буся все-таки крыса, причем впечатляюще большихразмеров.

– Держите, – ворковала Дуся, –сейчас Бусенька покажет, как она целуется. Кошечка, чмок-чмок тетю, чмок-чмок…Да вы наклонитесь, Буся очень ласковая.

Я машинально приблизила свое лицо к мохнатойморде. Шиншилла разинула пасть и кашлянула. Я чуть не скончалась – похоже,милейшая Буся никогда не чистит зубы, и она явно съела на завтрак рагу изтухлого кролика.

– Чмок, Бусеныш, чмок… – надрываласьДуся.

И тут шиншилла обхватила меня мягкими лапкамиза шею и прижалась к лицу.

– Браво, браво, – захлопала в ладошиДуся.

– Смотри в камеру, жопа, –просвистело в ухе, – отведи в сторону грязный кусок меха и сверкниулыбкой.

Я попыталась выполнить приказ, но потерпеланеудачу – цепкие лапочки Буси заканчивались ощутимо острыми когтями, которыецарапали мою кожу.

– Давай живей, жопа!

Я мотнула головой, из уха вылетела круглая,бежевая кнопочка и упала на голову Бусе. В ту же секунду из наушника послышалсягромовой вопль Ирки:

– ЖОПА!!!

Буся вздрогнула и свалилась с шеи на моиколени. Бедная, ни в чем не повинная шиншилла явно испытала сильнейший стресс.

Я схватила кнопочку и быстро вернула ее наместо.

– Теперь прощайся, жопа, читай суфлер!

Глаза уже привычно нашли экран.

– Очень рада, что нашли время зайти…

Коленям стало тепло, носа достиготвратительный запах, струйка горячей жидкости потекла по ноге вниз… Черезмгновение до меня дошло: по мне льется вода, вернее, вовсе не Н2О – Бусяописалась от страха.

– Снято! – завопило спотолка. – Всем спасибо, хоть и не за что!

Дуся схватила трясущуюся шиншиллу.

– Иди к маме, девочка.

Я уставилась на мокрое платье.