— Ты про письменную оценку? — спросил рассеянно, проставляя подпись в ведомости.

— Я про твою невесту.

— Конечно, нет, — довольно улыбнулся. — Раз ты так долго и настойчиво требуешь от меня женитьбы, я так и быть, подчинюсь.

Мама отправилась к сумке, чтобы отыскать жестяную баночку и накапать себе в рот успокоительные капли... виски, судя по запаху.

— Может, рюмку? — поинтересовался я.

— Обойдусь.

Как только завершил со срочными делами, оставил Изольду с матерью в кабинете, а сам отправился на поиски Мишель. Забастовку не застал. Элементали старательно трудились. Каменные плиты заливались цементом для укрепления. Ещё залили и эльфа, и он теперь стоял по центру строительной площадки каменным изваянием, страдальчески схватившись за голову. Надо бы сообщить Ривз о потерях на стройке.

Самого прораба не наблюдалось, и я, по совету домового духа, отправился к Башне Всадников. Поднялся на жилой этаж и постучался в дверь Мишель. Изнутри не доносилось ни звука. Я даже подумал, что её нет в комнате, когда дверь вдруг распахнулась. Но вместо Мишель передо мной предстала перекошенная оскалом морда виверна. Грозно рыча, он бросился на меня, сразу пытаясь впиться острыми клыками в глотку. Я успел удержать юркую тушку в самый последний момент, зубы клацнули в паре сантиметров от шеи. Виверн же решил меня ещё и утопить. Пара секунд, и нас заключило в водяной шар. Здесь зверь был в родной стихии. Легко вывернулся и всё же вцепился зубами в моё плечо.

В этот момент, видимо, чтобы меня окончательно шокировать, из саквояжа выпрыгнула Мишель.

— Вжих, хватит! Фу! Нельзя! Бастиан! Не бейте его! Вжих, нет, не кусай туда! И туда тоже! А! — закричала она, хватаясь за голову.

Не бить, как же. А ничего, что от меня пытаются оторвать кусок?

Наконец удалось оторвать виверна от плеча. Парой пассов пальцев я взорвал шар, окатив всё вокруг водой, в том числе и паникующую Мишель. Виверн распластался на полу, но тут же взлетел и в отчаянной попытке отвоевать себе сувенир вцепился в моё бедро зубами. Стиснув челюсть от боли, я коротко выдохнул, обратив недовольный взгляд к Ривз.

— Простите, простите, простите! — Мишель схватила питомца за задние лапы и с силой дёрнула. В зубах виверна остался кусок от моих брюк. — Он ревнивый, понимаете? Унюхал браслет и разозлился. Я — его гнездо.

Девушка обняла шипящего виверна. Мокрая, встревоженная, она подняла на меня испуганный взгляд серых глаз, и я как-то сразу перестал злиться. Подумаешь, виверн покусал. Это же хорошо, что он так рьяно её защищает. Наверное.

— Ничего же страшного не произошло, — затараторила она, видимо, ещё нервничала. — Этот синяк под глазом очень вам идёт. И царапины тоже. А укус на попе наверняка очень оживит общий вид.

Она резко замолкла, а потом нервно рассмеялась, вставляя «простите», когда умудрялась остановиться.

Синяк, царапины, укус. Я оценил взглядом мокрый порванный костюм, коснулся пострадавшей скулы, потом перевёл взгляд к хохочущей Ривз и тоже рассмеялся. Надо бы натравить виверна и на Винсента за тот случай с душем. Но пусть Мишель не думает, что эта выходка так просто сойдёт ей с рук.

— Вот скоро и оценишь общий вид, Ривз, — заявил я, девчонка сразу перестала хохотать.

— Не поняла.

— Тебе придётся помочь мне с починкой брюк, — пояснил я, ухмыльнувшись. — К тому же в моём доме не так много спален. Спать будешь со мной.

Мишель стремительно начала краснеть, набирая мощь для гневной тирады. Думаю, реакция матушки будет более бурной. Жду не дождусь этого момента.

— Вы, — выдохнула Мишель озлобленно и обескураженно одновременно.

Полюбовавшись, как красиво пылают её глаза и вспыхивает аура, я решил напомнить об изменившемся формате наших отношений:

— «Ты», Макарошка. Можно даже «любимый». Мы теперь помолвлены, не забывай.

Мишель резко замолкла, надула губы, оглядывая меня хмурым взглядом. Вода продолжала бежать ручейкам с её волос, отчего те начали завиваться в смешные кудряшки, насквозь пропитала тонкую ткань рубашки, позволяя мне вновь оценить надетое на неё бельё. Напоминало наше совместное купание. Особенно, учитывая, что запах её усилился и, казалось, стал ещё притягательнее. От мысли, что сегодня она будет со мной, в моей берлоге, внутренний дракон взревел в предвкушении.

— А когда мне можно будет стать вдовой? — поинтересовалась Ривз, погладив виверна по чешуйчатой голове и выдернула из его пасти кусок моих штанов.

— Нацелилась на наследство? — иронично заломил бровь.

— На родовую книгу, — кивнула она. — Буду читать её и лечить нервы после неудачного замужества.

— До замужества не дойдёт, не переживай, — заверил её. — Как у тебя с бытовыми заклинаниями? — указал на учинённый вокруг потоп.

— Похоже, получше вашего, — пробурчала она.

Тонкие пальцы принялись вырисовывать в воздухе плетения, в очередной раз доказывая, что передо мной способный и опытный маг. Что же она с такими талантами делает в прорабах? В воздух поднялся пар, когда влага начала испаряться с пола, стен и потолка. Через пару мгновений комната и коридор были высушены. Мокрыми оставались только я и Мишель.

— Надеюсь, шьешь ты так же замечательно, — закрыв за собой дверь на замок, я двинулся в сторону стоящего по центру спальни саквояжу.

— Не могу понять, Бастиан, — она нагнала меня и совершенно неожиданно коснулась ладонью моего лба, — температуры вроде нет.

— С чего же ей быть? И что тебе непонятно?

— Вот думаю, куда подевался зануда-ректор?

— Если я серьёзно отношусь к своим обязанностям, это не значит, что я зануда. Я умею веселиться.

— Правда? Шахматы по вечерам? — предположила Мишель язвительно.

— Иногда карты, — заверил, подражая её тону.

Нагнувшись над саквояжем, я заглянул внутрь. Надо же, мне не почудилось, настоящий пространственный карман, причём переносной.

— Куда это вы собрались?

— К тебе. Зашивать штаны, сушиться. Странно, что сама не приглашаешь, это же твой виверн постарался, — взглянул на Ривз с укоризной, но она даже не смутилась. Виноватой себя явно не чувствовала.

— Вам за обраслечивание ещё мало досталось, — фыркнула она, чем и подтвердила мои выводы.

— Мишель, — протянул чуть ухмыльнувшись, — может, тебя ещё раз поцеловать?

— Ещё раз? — повторила она, чуть нахмурившись, но на щеках появился румянец.

Неужели она забыла о поцелуе в кабинете? Или не посчитала его таковым?

— Зачем меня целовать? — уточнила она.

— Может, тогда ты уже начнёшь обращаться ко мне на «ты», — пояснил я, даже не пытаясь скрыть раздражение.

Она, похоже, и не осознаёт, как на меня действует. Невыносимая женщина.